» И в этой пре­данности в волю Божию он может найти успокоение своей скорбящей душе. А пьяница? Его все бегают, от него отворачиваются, и — посмеет ли он, несчастный, утешить себя тем, что «так Богу угодно»? Ведь это бу­дет богохульство; сам виноват и никто больше — вот что скажет ему тогда его собственная совесть!.. Но чего не могут сделать люди, то силен сотво­рить Всемогущий Господь.

У Него, Милосердого, есть верное врачевство и против этой ужасной болез­ни — против пьянства и запоя. Это врачевство всем доступно, всякому прикладно: оно называется покая­нием. Сознай только свой грех тяжкий, очисти себя Таинством покаяния, соединись с Господом во Св. Причащении, поведай Ему беду свою, лютую болезнь неисцельную, проси исцеления, — а Он всегда готов помочь тебе.

Он скажет слово — и исцелеешь ты, Он коснется тебя десницею Своей — и престанет болезнь твоя: отскочит от тебя демон-искуситель, приблизит­ся к тебе Ангел-Хранитель и покроет тебя от помы­слов искусительных. для укрепления веры кающегося есть и особые благодатные средства, силу которых опытом доз­нали страдавшие запоем: это усердное чтение слова Божия и теплое сердечное призывание сладчайшего имени Господа Иисуса.

Вот что пишет об этих средс­твах один опытный в духовной жизни подвижник. Встретился он однажды с офицером, который носил Святое Евангелие у себя на груди в дорогой серебря­ной оправе и усердно каждый день прочитывал по евангелисту. Старец спросил офицера, почему он так любит слово Божие, и тот рассказал ему вот что: «Я с молодых лет служил в армии; знал службу и любим был начальством, как исправный прапорщик.

Но ле­та были молодые, приятели тоже; я, по несчастию, и приучился пить, да под конец так, что открылась и за­пойная болезнь. Когда не пью, то исправный офицер; а как закурю, то недель шесть в лежку. долго терпели меня, наконец, за грубости генералу, сделанные в пья­ном виде, разжаловали меня в солдаты на три года, а если не исправлюсь и не брошу пить, то угрожали и строжайшим наказанием.

В сем несчастном состоя­нии я сколько ни старался воздержать себя и сколь­ко от сего ни лечился, но никак не мог покинуть моей страсти; а потому и хотели переместить меня в арес­тантские уже роты. Услышав сие, я не знал, что с со­бою делать. В одно время я в раздумье сидел в казармах. Вдруг вошел к нам какой-то монах, с книгой для сбора на церковь. Кто что мог — подали.

Он, подошедши ко мне, спросил: «Что ты такой печальный?» Я пере­сказал ему мое горе. Монах, сочувствуя моему поло­жению, начал говорить: «Точно то же было с моим родным братом; и вот что ему помогло: его духовный отец дал ему Евангелие, да и накрепко приказал, что­бы он, когда захочет вина, нимало не медля, прочел бы главу из Евангелия, если и опять захочет, то и опять читал бы следующую главу.

Брат мой стал так поступать, и в непродолжительном времени страсть к питию в нем исчезла, и теперь вот уже пятнадцать лет капли хмельного не берет в рот. Поступай-ка и ты так, — увидишь пользу! У меня есть Евангелие, пожа­луй, я принесу тебе.» Выслушав это, я сказал ему: «Где же помочь твоему Евангелию, когда никакие страдания мои, ни лекарс­твенные пособия не могли удержать меня?» (

Я сказал так потому, что никогда не читывал Евангелия). «Не говори этого, — возразил монах, — уверяю тебя, что будет польза.» На другой день действительно монах принес мне вот это Евангелие. Я раскрыл его, посмотрел, почи­тал, да и говорю: «Не возьму я его; тут ничего не пой­мешь; да и печать церковную читать я не привык». Монах продолжал убеждать меня, что в самых словах Евангелия есть благодатная сила; ибо написано в нем то, что Сам Бог говорил.

«Нужды нет, что не понима­ешь, токмо читай прилежно. Один святой сказал: если ты слова Божия не понимаешь, так бесы понимают, что ты читаешь, и трепещут; а ведь страсть пьянственная непременно по возбуждению бесов. да вот тебе еще скажу: святитель Иоанн Златоустый пишет, что даже та самая храмина, в которой хранится Евангелие, устрашает духов тьмы и бывает неудобь приступна для их козней».

Я взял Евангелие, положил на сунду­чок с прочими моими вещами, да и забыл про него. Спустя несколько времени пришло время мне за­пить: смерть захотелось вина, и я поскорее отпер сундучок, чтобы достать деньги и бежать в корчму. Лишь только я открыл крышку, первое попалось мне на глаза Евангелие, и я вспомнил все то, что говорил мне монах. развернул и начал читать сначала пер­вую главу от Матфея.

Прочитав ее до конца, именно ничего не понял, да и подумал: «Монах сказал, что тут писано то, что Бог говорил; а тут одни только ка­кие-то имена. дай прочту другую главу. — Прочел и стало понятнее. — дай же и третью.» Как только ее начал, вдруг звонок в казарме: к местам на койки. Следовательно, уже идти за ворота было нельзя; так я и остался...

Вставши поутру и расположившись идти за вином, подумал: «Прочту главу из Евангелия: что будет?» Прочел и не пошел. Опять захотелось вина, и еще стал читать, и сделалось легче. Это меня ободри­ло; и при каждом побуждении к вину я стал читать по главе из Евангелия. Что дальше, то все было легче, на­конец, как только окончил всех четырех евангелистов, то и страсть к питью совершенно прошла, и сделалось к ней омерзение.

И вот, ровно двадцать лет я совер­шенно не употребляю никакого хмельного напитка. Все удивлялись такой во мне перемене; по прошест­вии трех лет опять возвели меня в офицерский чин и наконец сделали командиром. Я женился, жена попа­лась добрая, нажили состояние, и теперь, слава Богу, живем да по силе-помочи бедным помогаем, стран­ных принимаем.