Уста свои открывает с мудростию, и кроткое наставление на языке ее. Она наблюдает за хозяйством в доме своем, и не ест хлеба праздности. Встают дети - и ублажают ее, — муж, и хвалит ее: "Много было жен добродетельных, но ты превзошла всех их". Миловидность обманчива и красота суетна, как говорит Божественный Логос устами Соломона (Притч. 31, 26-30) . Жена, боящаяся Господа, достойна хвалы. И опять: Добродетельная жена — венец для мужа своего (Притч. 12, 4). Вполне благоупорядочен далее весь внешний вид ее, взор, походка и голос, - не как у некоторых женщин, которые нечто театральное в себе имеют, ломанные движения танцоров принимают, при разговоре действуют подобно сценическим артисткам, подражая им в сладострастности своих движений, в плавности своей походки, в вычурности своего голоса, в обольщении маслянистостью своих глаз. Ибо мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее; но последствия от нее горьки, как полынь, остры, как меч обоюдоострый; ноги ее нисходят к смерти, стопы ее достигают преисподней. (Притч. 5, 3-5)

Благородного Самсона победила обольстительница, (Суд. 14,1,2ид.)и жена непотребная лишила его мужской крепости и сил (Суд. 16, 17). Иосифа же другая жена не могла обмануть так: египетская преступная женщина была побеждена, и воздержанность, на себя налагающая оковы, оказалась сильнее разнузданного вожделения (Быт. 39).

Но разумно, мне кажется, сказано и это слово:

"Вообще не умею я шептать,

Ни в завлекательных позах прохаживаться

С шеей изгибающейся в разные стороны,

Как я вижу в этом городе иных кинедов прохаживающимися,

Себя позволивших насмолить".

Движения женственные, не проникнутые единством и любострастные должны быть совершенно чужды нам. Некоторая мягкость походки, виляние при этом хвостом, как называет такую походку Анакреон, вообще свойственны лишь гетерам. "Время, полагаю я, как говорится в одной комедии, игривым одеждам, нравам и забавам сказать последнее прости". Шаги жены обольщающей опираются не на истину; она не ходит путями жизни; скользок путь ее и опасно познакомиться с ним.

Но особенно за глазами нужно нам наблюдать и за нашими взорами, потому что лучше ногами спотыкаться и с ног падать, нежели глазам допускать быть причиной нашего падения. Господь предупреждает этого рода падения и от них исцеляет словами весьма краткими и сильными: Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его (Мф. 5, 29), с корнем исторгая самое пожелание. Маслянистые взоры, подмигивание, т.е. подача знаков через моргание ресницами, это не иное что есть, как то же заискивание у чужих жен преступной склонности, но совершаемое лишь глазами; это - перестрелка желаниями. Глаза - первый из членов, с которого начинается повреждение, разливающееся потом и по всему телу. Светлый взгляд радует сердце (Притч. 13, 30), т.е. если кому-нибудь удастся обстоятельно рассмотреть что-либо для нравственно доброй цели, то это доставляет сердцу рассматривающего радость. Но если кто мигает глазами, тот причиняет досаду (Притч. 10, 10). Так последний царь ассирийский, женоподобный Сарданапал, изображается сидящим на подмостках с растянутыми ногами, подобно женщине, пурпур щиплющим и вскидывающим белки своих глаз . Женщины, то же делающие, себя сватают своими собственными глазами. Светильник для тела есть око, говорит Писание (Мф. 6, 22); он освещает собой и своим светом озаряет и внутренности. Любострастность жены видна по поднятию глаз (Сир. 26, 9). Итак умертвите земные члены ваши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любостяжание, которое есть идолосдужение, за которые гнев Божий грядет на сынов противления, взывает апостол (Кол. 3, 5, 6). А мы еще сами возбуждаем в других пожелания и того не краснеем?. Так, некоторые из женщин постоянно жуют мастике , прохаживаются взад и вперед, улыбаются проходящим; другие придают себе интересность тем, что подолгу возятся, как если б у них пальцев не было, с зашпиливанием своих локонов булавкой для волос, прекрасно сработанной или из черепахи, или из слоновой кости, или другого какого трупного останка. Другие, опять-таки, стараются иным образом понравиться публике, разрисовывают себя различными красками и пачкают себе лицо, как если бы у них на нем цветы какие росли. Безрассудной, шумливой. Логос называет у Соломона женщину глупую, ничего не знающую. Она садится у дверей дома своего на стуле, на возвышенных местах города, чтобы звать проходящих дорогою, идущих прямо своими путями (именно через всю свою манеру держать себя, видом своим зазывает и всем своим поведением говорит У" Кто глуп, обратись сюда". И скудоумному сказала она: "Воды краденые сладки, и утаенный хлеб приятен". (Она разумеет тайные удовольствия любви. С отношением к этому беотийский поэт Пиндар говорит о приятности тайного служения богине Кипрской.) Но несчастный не знает, что мертвецы там, и что в глубине преисподней зазванные ею. Но, ты отскочи, говорит Педагог, не медли на месте, не останавливай взгляда своего на ней; таким образом ты пройдешь воду чужую (Прит. 9, 14-18) и Ахерон перешагнешь. Оттого Господь говорит у Исаии: за то, что дочери Сиона надменны, и ходят подняв шею и обольщая взорами, и выступают величавою поступью, и гремят цепочками на ногах, оголит Господь темя дочерей Сиона, и обнажит Господь срамоту их (Ис. 3, 16, 17): отвратительное зрелище.

Я держусь того мнения, что нечего служанкам, следующим за знатными женщинами, напоминать об их обязанности не позволять себе в речах или поведении какого-нибудь неприличия, когда от своих барынь они не могут перенимать воспитанности. Весьма сильно выражает негодование против этого комический поэт Филимон, говоря:

"Иногда приходится наблюдать, как позади осматривающейся благородной жены следует красивая горничная, а вслед за ней с Платоникума пристает кто-нибудь и глазами делает ей знаки". Беспутство служанки падает на госпожу; позволяя себе малое, служанка подвергается опасности не охранить себя и от большего; господа, смотрящие сквозь пальцы на малые проступки, дают тем понять, что они их не порицают. Но опущение порицания против распущенности есть ясное доказательство такого же образа мыслей в самих господах; "какова госпожа, говорит пословица, такова и собачка".

Далее, нам должно быть чуждо всякого рода неприличие в походке. Важностью и медленностью должна отличаться она, но не быть при этом и вразвалку. Не следует выступать на путях павлином; не следует с откинутым назад затылком осматривать встречающихся, если бы кто-либо из них обратил на него свое внимание; это неистовство - самодовольно расхаживать по улицам как бы по сцене, так, что люди на него пальцами указывают. Не следует также, если в тесноте кто-нибудь будет столкнут с тротуара, снова стремиться занять на нем место при помощи слуг, как делают это господа изящные и разборчивые, желающие казаться энергичными, на самом же деле оказывающиеся женоподобными. Муж благородный ни вНем не должен обнаруживать признаков женственной изнеженности, ни в лице, ни другой какой-либо части тела. Следовательно, ни в движениях его, ни вообще во всей манере держать себя не должно быть ничего такого, что с достоинством мужчины было бы несогласимо. Человек здравомыслящий и со своей прислугой не должен обращаться, как с подъяремным скотом. Петр хотя и заповедует слугам со всяким страхом повиноваться господам, не только добрым и кротким, но и суровым (1 Петр. 2, 18), но, с другой стороны, и господам приличествует ровность, терпеливость и дружественность. Наконец, продолжает Петр, будьте единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосердны, дружелюбны, смиренномудры и т.д., чтобы наследовать благословение некоторого прекрасного и достолюбезного (1 Петр. 3, 8-9).

Зенон Киттийский, кажется, хотел нарисовать идеал девицы, когда набросал следующий образ: "Лицо у нее должно быть чистое, брови не должны быть опущены, но не должен быть глаз и совершенно открыт, однако же и не рассеян; затылок не должен быть назад откинут и не представляться как бы застылым; члены тела не должны быть вялыми, но выпрямленными и напряженными. Ухо ее должно быть восприимчиво для говоримого, а воспоминание верно передавать из слышанного все хорошее. Вся манера держать себя и все движения должны быть таковы, чтобы у беспутников отпадала всякая охота к пошлостям; стыдливость и степенность должны быть запечатлены на ней. С парфюмерами и цирюльниками она не должна иметь дел, а также с ювелирами, ткачами и продавцами шерстяных материй и множества других разорительных изобретений, в магазинах которых женщины, подобно наряженным куртизанкам, по целым дням проводят, сидя здесь как бы в каком простибуле". - Но и мужчины не должны по цирюльням, кабакам и трактирам слоняться, пустословя с ничтожными личностями, западни измышляя женщинам и для возбуждения смеха тысячи непристойных вещей злоречиво о ближних рассказывая. И игра шестисторонними кубиками нам недозволительна, а также и игральными костями, каковым играм многие столь усердно предаются ради корысти. Такие безрассудные удовольствия свойственны лишь праздношатающейся лености; причиной их — ничегонеделание. Эти суетные вещи, не имеющие простоты и естественности, также изобретает нечистая любовь, которую те люди поддерживают и питают в себе. Но не следует радовать сердце удовольствиями, от которых можно получить вред. Внешний образ жизни у всех людей служит выражением их внутренних расположении. Но, что и естественно, общение только с людьми добрыми может сопровождаться пользой для нас; обращающиеся же с людьми дурными скоро сами становятся такими.