„Я былъ вчера въ Казанскомъ собор? и слушалъ Евангеліе, загадавши, но не разслушалъ ни однаго слова, кром? посл?дняго: „И возвратится въ домъ свой ”.

„Прощайте, пора на почту”.

Отъ 14го Января.

„...Оттуда я пошелъ осматривать Петербургскія улицы и зашелъ въ лавку къ Смирдину. Вертеръ, который у него былъ, уже весь проданъ8. Онъ проситъ прислать ему экземпляровъ 20 на коммиссію. Полеваго Исторіи у него разошлось около 200 экз., т. е. почти вс?, на которые онъ подписался. Юрій Милославскій былъ разхваченъ въ одну минуту, и теперь его въ Петербург? нельзя найдти до новаго полученія изъ Москвы. Вид?лъ тамъ Денницу, и ея изданіе мн? очень понравилось. Скажите это Максимовичу, которому кланяются вс? зд?шніе и я включительно. Выйдя изъ лавки Смирдина, я озябъ порядочно и отправился об?дать къ Демуту, оттуда къ Титову, тамъ домой. Въ вечеру явились Тит. и Одоевск., съ которыми мы просид?ли до часу ночи. Жуковскій, который сид?лъ вм?ст? съ нами, былъ очень милъ, веселъ, любезенъ, – не смотря на то, что его глаза почти слипались, какъ говоритъ Вася, ибо онъ обыкновенно ложится въ 10 часовъ. Онъ разсказывалъ много интереснаго про свое путешествіе, про ЖанъПоля, говорилъ объ Исторіи Полеваго, объ Юріи Милославскомъ и пр., словомъ выискивалъ разговоръ общезанимательный. Я еще не описалъ вамъ его образа жизни, потому что не хорошо знаю его и не усп?лъ распросить всего подробно. Я вы?зжаю отсюда ровно черезъ нед?лю, потому отв?тъ на это пишите ко мн? въ Берлинъ, posterestante”.

Отъ 15 Января.

„...Я всякій день вижусь съ своими Петербургцами: съ Титовымъ, Кошелевымъ, Одоевскимъ и Мальцевымъ. Пушкинъ былъ у насъ вчера и сд?лалъ мн? три короба комплиментовъ объ моей стать?. Жуковскій читалъ ему д?тскій журналъ, и Пушкинъ см?ялся на каждомъ слов?, – и все ему понравилось. Онъ удивлялся, ахалъ и прыгалъ; просилъ Жуковскаго „Зиму” напечатать въ Литературной газет?, но Ж. не далъ. На Литературную газету подпишитесь непрем?нно, милый другъ папенька; это будетъ газета достоинства Европейскаго; большая часть статей въ ней будетъ писана Пушкинымъ, который открылъ средство въ критик?, въ простомъ изв?щеніи объ книг?, быть такимъ же необыкновеннымъ, такимъ же поэтомъ, какъ въ стихахъ. Въ его изв?щеніи объ испов?ди Амстердамскаго палача вы найдете, какъ говоритъ Жуковскій, и умъ, и приличіе, и поэзію вм?ст?.

„...Жуковскаго опять н?тъ дома, у него почти н?тъ свободной минуты; оттого немудрено ему л?ниться писать. Вчера однако мы вид?лись съ нимъ на минуту поутру и вм?ст? провели вечеръ съ Пушкинымъ”.

17 Января.

„...Дни мои проходятъ все однимъ манеромъ. Поутру я встаю поздно часовъ, въ 11, пишу къ вамъ, потомъ од?ваюсь, кто нибудь является ко мн?, или я отправляюсь куда нибудь; потомъ об?даю но большей части въ трактир?, – посл? об?да я сплю, или гуляю: въ вечеру, если дома, то съ Жуковскимъ, а если не дома, то съ Петербургскими Московцами; потомъ ?ду къ вамъ въ Москву, т.е. ложусь спать: въ эти два часа, которые проходятъ между разд?ваньемъ и сномъ, я не выхожу изъза Московской заставы. Вчера Жуковскій сд?лалъ вечеръ, какъ я уже писалъ къ вамъ; были вс?, кого онъ хот?лъ звать выключая Гн?дича, м?сто котораго заступилъ Василій Перовскій, и, сл?довательно, число 12 не разстроилось. Жуковскій боялся тринадцати, говоря, что онъ не хочетъ, чтобы на моемъ прощальномъ вечер? было несчастное число. Чтобы дать вамъ понятіе о Крылов?, лучше всего повторить то, что говоритъ объ немъ Жуковскій, т.е. что это славная виньетка для его басень: толстый, пузатый, с?дой, чернобровый, кругломордый, старинный, въ каждомъ движеніи больше см?шной, ч?мъ острый. – Пришелъ Мальцевъ. Прощайте до завтра”.

20 Января.