Как мы видим, любовь, которая во всех этих текстах созерцается как личность, к которой обращаются с молитвой и которая не вполне отождествляется со Христом, становится также силой, соединяющей нас с нашими братьями. Она принудила пр. Симеона взять на себя тяжелую обязанность управлять монастырем: «Ибо ты учительница пророков, спутница апостолов, сила мучеников, вдохновение отцов и учителей, совершенство всех святых и, в настоящее время, ты мое поставление на теперешнюю службу»1123. (Это Огласительное Слово было произнесено в момент возведения пр. Симеона на игуменство.) Можно, следовательно, сказать, что любовь является двигательною силой и вдохновением церковной жизни. Она также радость сердечная1124. Без нее всякое аскетическое усилие тщетно: «Ибо всякое старание и всякий подвиг с большими трудами, не заканчивающиеся любовью в сокрушенном духе, тщетны и не приводят к ничему полезному»1125.

Этот восторженный гимн любви находит свое продолжение в других писаниях пр. Симеона, иногда более общих, иногда, напротив, более личного характера. Так, во Втором Благодарении пр. Симеон, рассказав об одном внутреннем озарении, в котором Христос открылся ему в виде света, добавляет: «От того времени я любил Тебя, не вспоминая о Тебе и о том, что около Тебя, памятью об этом, но поверил, что воистину имею Тебя во мне, Ипостасную Любовь (??????????? ?????). Ибо действительная любовь (????? ?????) – это Ты, Бог»1126. Можно заметить, что отождествление любви и Бога здесь выражено более сильно, чем в Огласительных Словах. Далее, пр. Симеон дает символический образ дерева, к которому привита любовь, созерцаемая наряду с другими добродетелями, верою и надеждою в особенности. «В вере насажденная надежда и в ней напоенная покаянием и слезами, затем и Твоим светом осиянная, вкоренилась и хорошо возросла. Затем Ты Сам, добрый художник и зиждитель, приидя, посредством ножа искушений, хочу сказать – смирения… Ты на одной надежде, как на одном корне дерева, привил Твою святую любовь. Видя, как она ежедневно возрастает и непрестанно беседует со мною, вернее же, что Ты через нее и учишь, и освещаешь меня, я так, радуясь, живу, как уже ставший выше всякой веры и надежды»1127. Пр. Симеон с горячей любовью обращается к Богу, чтобы Он охранил это дерево любви от всякого внешнего или внутреннего испытания: «Да, действительно, Всесвятой Царь, верю и я, Тебе, Богу моему, что это так, и, припав, умоляю Тебя, сохрани меня грешного и недостойного, и насаждение Твоей любви, которую Ты привил к дереву моей надежды, утверди Твоей силой. Чтобы оно не было потрясено ветрами, чтобы оно не было сломлено бурей, чтобы не было вырвано какимнибудь врагом, чтобы не было опалено жаром нерадения, чтобы не иссохло от лености и рассеянности, чтобы не исчезло совершенно от славолюбия… Я припадаю к Тебе от сердца, чтобы Ты не оставил меня, по Твоей воле сотворивший столько добра со мною, но на Твоей любви обоснуй мою душу и сделай, чтобы Твоя любовь укоренилась в ней прочно, дабы по пречистому и святому и неложному Твоему обещанию Ты был бы во мне, и покрывался бы ею и я, покрывал бы и сохранял ее в себе, и Ты видел бы меня, Владыка, а я бы удостоился видеть Тебя через нее, теперь – как в зерцале… и в загадке, тогда же всего Тебя во всей любви, сущую любовь и так называть Тебя удостоившего нас»1128.

Превосходство любви описывается через образ человеческого тела, символизирующего совокупность добродетелей, но такого, которому не хватает головы, каковая есть любовь. Такое тело «мертво совсем и бездейственно, но и голова без всего остального тела, сама по себе, есть голова, но разделенная от него не может обнаруживать своего действия, так… бывает и с духовным телом, сделанным нами содействием Святого Духа, и все… без головы бессильно и бесполезно»1129. Пр. Симеон объясняет, что он хочет сказать этим образом: «Ты имеешь, следовательно, веру и смирение, основания добродетелей, и на них построенными все добродетели… посредством которых все, очевидно, было построено тело и завершилось до шеи, каковая есть надежда. Она возвысилась над остальным телом, но сама по себе, не соединившись с головой, соумерщвлена с остальными членами тела, как не имеющая откуда принять для дыхания и выдыхания животворящий и движущий тело и члены Дух и причаститься вообще нетленной пищи. Вот именно почему, чтобы не оставить несовершенной меру возраста Христова, как действительно голову, мы возлагаем на него святую любовь»1130. Пр. Симеон продолжает объяснять: «Потому что вера, через посредство надежды, святою любовью невидимо и неощутимо, я говорю, в младенцах подбадриваемая и научаемая и делаемая способной, совершает все вышесказанное. И, совершая это, питает, и обслуживает, и дает возрастание посредством всего этого голове – самой, говорю, любви; она же, обслуживаемая и возрастающая, подает пропорционально большую силу остальному телу добродетелей и приготовляет их горячее простираться вперед»1131.

There is, therefore, an interaction between all the virtues, faith and humility being the foundation, hope rising above them, but love is the first, it gives life to all others, and bestows more than it receives. In conclusion, St. Simeon says that this love is Christ: "This love, that is, the head of all virtues, is Christ and God, Who came down to earth and became man for this purpose, having partaken of our earthly flesh, in order to give us essentially from His Divinity, and, having made us spiritual and completely incorruptible, to raise us up to heaven."1132 A little later, however, St. Simeon says that love is the Holy Spirit: "By love he (St. John the Theologian) here calls the Holy Spirit of God, through Whom we receive sonship".1133

The contradiction here is only visible, for in St. Simeon's writings Christ and the Holy Spirit act together. Thus, love gives us adoption and communion with God. Without it we are dead: "It is clearly seen that if anyone does not love God with all his soul and does not find love for Him in the renunciation of himself and of the whole world, he will not be counted worthy of His appearance in the revelation of the Holy Spirit mystically, and will not acquire Him as His head, but remains a dead body in spiritual matters, deprived of the life of all, Christ"1134. Ave. Simeon insists, thereby showing the entire Orthodoxy of his spirituality, that only on the basis of true faith in Christ, as well as the virtues built on this foundation, can love be acquired: "This love none of the people could see, or receive, or combine with it cognitively (???????) to buy it with his own head, if he did not keep it... faith in Christ firm and unshakable, and did not build on this faith all the above-mentioned actions with diligence. And he who has not seen it and has not been united with it, and has not partaken of its sweetness, cannot worthily love it. Because, who has not been seen, how can one love him?" 1135 When St. Simeon speaks of love, he is speaking, as always with him, of conscious mystical experience. As a consequence of the union of the body with the head, which is love, or, in other words, Christ and the Holy Spirit, St. Simeon considers the deification of man1136 and the indwelling of the Most Holy Trinity in him.1137 He speaks of this in the texts we have already quoted elsewhere.1138 Thus, in order to illustrate the connection between love and impassibility, St. Simeon uses the image of the moon and its halo,1139 as we discussed in the chapter on impassibility.1140

In another place, St. Simeon uses the widespread story of the birth of the pearl, which he explains symbolically to say that love for God is a pearl born of the contemplation of Christ's sufferings: "Just as it is said that in a shell, when it is opened, pearls are conceived from the dew of heaven and from the lightning, so think that love for God is also sown in us. The soul, having heard of Him (Christ)... suffering and gradually believing, is revealed in proportion to her faith, which was previously locked up from unbelief. But when it is revealed, the love of God, like heavenly dew united with ineffable light, falls mentally into our hearts and becomes a bright pearl, of which the Lord also says that the merchant who found it, having departed, sold all his possessions and bought that one pearl. In this way, even he who has been vouchsafed to believe, as we have said, and to find in himself the clever pearl of God's love, cannot bear not to despise everything and to distribute everything that belongs to him to the poor, and not to leave it to others who wish to plunder, in order to preserve the love of God unplundered and not diminished at all."1141

Faith, therefore, precedes the love of God, and it is a pearl of incomparable value. In order to acquire it, complete renunciation is necessary. It ends with inner vision, ecstasy. "This love," says St. Simeon, "which daily grows in the heart of the one who prefers it to everything, becomes in him a miracle of miracles, completely inexpressible and ineffable for all, incomprehensible to the mind, not able to be spoken by a word. And (man), falling into a frenzy (???????????) from the ineffability and incomprehensibility of a thing, and having a mind occupied with it, becomes wholly outside the world, not the body, but all the senses, because they also follow the mind, which contemplates what is within it."1142 There follows a conscious vision of light,1143 of which we have spoken elsewhere.1144 The 17th hymn is entirely devoted to the theme of love,1145 as is evident from the title: "(That fear begets love, and love eradicates fear from the soul, and remains alone in it, being the Divine and Holy Spirit)."1146 To express his spiritual experiences, St. Simeon again uses the image of a tree, paradoxically bearing fruit that is different in nature from flowers. This strange flower is fear, but it disappears and makes room for love. "I said strange," writes St. Simeon, "because every nature gives birth according to (its) kind... but Thy fear is both a flower of a strange nature, and a fruit like a strange and alien one".1147 Fear is by nature filled with sorrow and in this sense is fundamentally opposed to love, although without it the fruit of love cannot ripen: "Because fear is not at all in love, but, on the other hand, without fear the fruit does not ripen in the soul".1148 Ave. Simeon is full of amazement: "It is truly a miracle of the highest word, the highest of all thought, that a tree blossoms with difficulty and bears fruit, and its fruit in turn uproots the whole tree and only fruit remains. How the fruit is without a tree, I am not at all able to say, but in any case it remains, in any case love exists without the fear that gave birth to it."1149 Fear and love are opposite in nature and in action: "In fact, love is all joy and fills the one who has acquired it with joy and exultation, and spews him out of the world in a sensual way, which fear can never do." For "love is the Divine Spirit, the all-active, enlightening light, but it is not of the world, nor is it anything of the world, nor is it a creature, for it is not created outside of all creatures, uncreated in the midst of creatures".1151 Ave. Simeon adds: "Listen, if you will, to the actions (?????????) love, and you will know that love is greatest of all."1152