м Так дома пред молитвословием, в промежутках молитвословия. и в конце, так и в церкви, так и весь день, чтоб все моменты дня наполнить молитвою. Эта спасительная молитва сначала обык­новенно бывает трудовая, делательная. Но если не поленится кто потрудиться над нею, она станет и самодвижною, сама будет тво­риться, словно ручеек журчащая в серд­це.

Это благо великое, и потрудиться сто­ит, чтоб достигнуть его. Труженики, преуспевшие в молитве, указывают для этого небольшой труд, или немноготрудное упражиение молитвенное, именно: прежде или после молитвенного правила, утреннего или вечернего, а то и днем, определи несколько времени на совершение этой одной молитвы, и совершай ее так: сядь, а лучше стой мо­литвенно, сосредоточься внимаиием в сердце пред Господом, воздвигнув убеждение, что Он туг и внимает тебе, и взывай к Нему: „Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя,"—и клади поклоны если есть охота, поясные и земные.

Так делай чет­верть часа, полчаса, больше или меньше, как тебе удобнее. Чем усерднее потру­дишься, тем скорее молитва эта привьется к сердцу. Лучше взяться за дело поревностнее и не отступать, пока не достигнешь желаемого, или пока молитва эта не начнет сама двигаться в сердце; после того только поддерживай. Та теплота сердечная, или го p ени e духа, о коих прежде было говорено, приходят именно этим путем.

Чем более внедряется в сердце молитва Иисусова, тем более согревается сердце, и тем самодвижнее становится молитва, так что огнь жиз­ни духовной в сердце возгорается, и го p ени e ее становится непрестанным, вместо с тем, как молитва Иисусова займет все сердце и станет непрестанно движущеюся. От того получившие зарождение совершенной внутренней жизни почти исключительно мо­лятся этою молитвою, определяя ею свое мо­литвенное правило.

Успех в сем деле зависит от веры, с какою берутся за это упражнение, от меры усердия в продолжении и правильности совершения его. Все правила, сюда относящиеся и случаи, при сем бывающие, определены в писаниях отеческих, собранных в „Добротолюбии." Желающий руководительных указаний пусть обращается туда. На эти мысли о молитве навело меня третье письмо Сперанского, где у него речь все поч­ти о молитве.

      Письмо тринадцатое. Вот афористические изречения Сперан­ского о молитве. Буду приводить их не в том порядке, как у него, а как мне кажется лучше, по течению мыслей. „Молитва словесна, когда мы своими мы­слями следим за чужими словами; она умна, когда мы мысленно следим за собственными словами. Слово тут есть всегда, ибо нельзя мыслить без слов.

B первом случае они даны нам, во втором они придуманы нами самими. Разница весьма невелика." „В молитве чисто созерцательной, слово, как и самые мысли, исчезает, но не по тому, что этого желаешь, а потому, что это делается само собою." „Вот дивное средство для того, чтобы изгонять дурные мысли, предупреждать рассеянность, содержать себя постоянно в присутствии Господа нашего, и даже для того, чтобы приготовиться издали к дару созерцания,—средство, к которому прибегали лучши e из старинных аскетов, подвизающиеся труженики, и сохранившееся в нашей греческой Церкви, — это приучать себя, всякий раз, как не занимаешься умственным трудом, или правильною молитвою (на прогулке, например, в обществе и т. п.)

к тому, чтобы повторять сквозь зубы слова: Господи помилуй, но повторять их без­остановочно и непрерывно. Привычка эта приобретается довольно скоро. П p и e м этот поистине изумителен, я сказал бы—волшебен, еслиб тут было уместно такое слово. Это лучше всех умозрений, относительно самых высоких истин веры, разве эти умозрения даются нам без всякого с на­шей стороны старания, а словно по вдохновению; ибо тогда, и лишь тогда следует им предаваться.

В особенности полезно засы­пать с этим маленьким упражнением на устах и в мыслях." „Ошибочно думать, говорит Тереза, чтобы молитва даже чисто словесная, если только она искренна, была недостаточна для того, что­бы довести нас, до великого совершенства." „Разные виды молитвы не предоставляются на наш выбор. Это разные истечения од­ной и той же благодати.

" Такого рода суть только молитвы самодвижные, когда находит дух молитвенный. Но и они бывают двух видов: в одном человеке властен повиноваться ему или нет, содействовать ему или расстроить его; а в другом невластен ничего сделать, а восхи­щается в молитву и держим бывает в ней иною силою, не имея свободы действовать как либо иначе. Следовательно, выраженная мысль может относиться вполне только к последней.

В отношеши ко всем другим видам молитвы выбор уместен. „Тот не знает, что такое Сын, кто в молитвах своих не обращается к Его Ма­тери. Тот не знает также, что такое Еди­ный Святый, кто не поклоняется Ему во святых Его." Очень уместное внушение лютеранину! И во всех своих отступлениях от истины, правил и уставов истинной Церкви у лютеран обличается недостаток логики.

В православной Церкви всегда идут нераздель­но молитвы к Господу Иисусу, к Пресвятой Владычице Богородице и ко Святым. Такой же порядок и в собрании молитв в молитвенниках. Тоже движение принимает молитва и тогда, когда совершается своелично. „В точности повинуйтеся духовному отцу вашему, в особенности относительно причащения. Как вы счастливы, что можете причащаться каждый месяц!

" Премудрое наставление—повиноваться ду­ховному отцу! У ревнующего блюсти совесть свою чистою сколько бывает случаев, возмущающих ее недоумением, как лучше поступить. Сделай—как скажет духовный отец, и будь покоен. Для упражняющегося в молитве путь к успеху в ней короче, коль скоро совершается по указаниям и наставлениям знающего отца. Относительно причащения в нашей Церкви нет никакого ограничения.

Причащайся хоть каждую неделю, хоть каждый день. Но, конечно, жар ycep дия в этом отношении должен быть умеряем мудрыми с o вет a ми духовного отца, ибо можно впасть в самомнение, а за тем и в пагубные последствия его. Это все, что можно сказать о третьем письме. Четвертое пропустим, потому что оно говорит совсем о другом, — о священном союзе государей, с некоторыми побочными мыслями.