Так до самой смерти пребываем мы мертвыми духом, живя и действуя не о Христе, и не соответствуя тому определению, что рожденное от Духа должно быть духовно. „Между тем, принятое нами о Христе Иисусе во святом крещении не истребляется, а только зарывается, как некое сокровище в землю. И благоразумие и благодарность требуют позаботиться о том, чтобы открыть его и привесть в явность.

К этому ведут следующие способы: во первых дар этот откры­вается многотрудным исполнением запо­ведей, так что поколику исполняем заповеди, потолику дар сей обнаруживает свою светлость и свой блеск; во вторых, прихо­дит он в явление и раскрывается непрестанным призыванием Господа Иисуса. или, что тоже, непрестанною памятию о Боге. И первое средство могущественно, но второе могущественнее, так что и первое от него получает, полную свою силу.

Посему, если искренно хотим раскрыть сокрытое в нас семя благодатное, то поспешим скорее на­выкнуть сему последнему сердечному упражнению, и иметь всегда в сердце это одно де­ло молитвы, безвидно и невоображенно. пока оно согреет сердце наше и распалитъ его до неизреченной любви ко Господу." „Действие этой молитвы в сердце бывает двояким образом: иногда ум предваряет, прилепляясь к Господу в сердце непрестан­ною памятию; иногда действие молитвы, само подвигшись предварительно огнем веселия, привлекает ум в сердце и привязывает его к призыванпо Господа Иисуса и благо­говейному Ему предстоянию" (

Первая молитва есть трудовая, вторая самодвижная). В первом случае действие молитвы начинает открываться, по умалении страстей исполнением заповедей, теплотою сердечною, вследстви e усиленного призывания Господа Иисуса; во втором Дух привлекает ум к сердцу и водружает его там в глубине, удерживая от обычного скитания. И тогда он не бывает уже как пленник, отво­димый из Иерусалима к ассириянам, а, напротив, совершает переселение из Ва­вилона в Сион, взывая с Пророком: Тебе, подобает песнь Боже в Сионе, и Тебе воз­дастся молитва во Иерусалиме.

От этих двух видов молитвы и ум бывает то деятельным, то созерцательным; деянием он, с помощию Божиею, побеждает страсти, а созерцанием Бога зрит, сколько это до­ступно человеку. „Деятельная умно-сердечная молитва совершается так: сядь на седалище в одну пядь, низведи ум свой из головы в серд­це, и придержи его в нем; потом болез­ненно преклонившись, и боля персями, ра­менами и выею (от напряжения мышц)

, взывай умно-сердечно: „Господи, Ии cyce Хри­сте, помилуй мя!" Удерживай при этом и дыхание, не дерзостно дыши, потому что это может развевать мысли. Если увидишь, что возникают помыслы, не внимай им, хотя бы они были простые и добрые, а не только суетные и нечистые. Держа дыхание сколько тебе возможно, заключая ум в сердце и призывая Господа Иисуса часто и терпели­во, ты скоро сокрушишь и истребишь их, поражая невидимо Божественным именем. Св.

Лествичник говорит: Иисусовым именем  бей ратников:  крепче этого орудия нет другого ни на небе, ни на земле." „Когда в таком труде изнеможет ум, возболезнуют тело и сердце от напряженного водружения частого призывания Господа Иисуса, так что это делание перестанет со­гревать и возвеселять, чем поддерживается ycep ди e и терпение подвижников в этом труде: тогда встань и пой, один или с учеником твоим, или упражняйся в размышлении о каком либо месте Писания, или в памяти о смерти, или займись чтением, или рукоделием, или другим чем, чтоб потрудить тело свое." Это писано для безмолвиника.

Другим следует сказать, применительно к сему, так: тогда встань и берись за обычные дела свои со страхом Божиим и вниманием к себе, не пропуская, однакож, обычных при этом духовных упражнений—чтением и размышлением. „Когда возьмешься за это дело, тогда тебе, прилично читать только такие книги, в которых излагается учение о внутренней жиз­ни, о трезвении и молитве, именно: Лествицу, слова Исаака Сирианина, аскетические писания Максима исповедника Симеона Нового Богослова, Исихия, Филофея Синайского и другие подобные писания.

Писания иного ро­да все оставь до времени, не ради того, чтоб они были не хороши, а ради того, что т e 6е не благовременно ими заниматься, при настоящем твоем настроении и стремлении: они могут отводить ум твой от молитвы. Читай не много, но с углублением и усвоением. Этим ум, укрепясь, исполняется силою трезвенно и бодренно молиться. Мно­гочтение (и тем паче чтение посторонних книг)

расслабляет и омрачает ум, и делает его бессильным и рассеянным в молитве. „Что касается до дел твоих, то внемли себе и поминутно назирай за намерениями и целями твоими, точно определяя, куда они клонятся, —Бога ли ради, и самого добра, и душевного спасения делаешь ты все, что де­лаешь, чтоб не быть тебе окрадену без ведома, и не оказаться по виду только богоугодником в душе же человекоугодником.

Враг покушается окрасть всякое дело, чтоб оно было не по Богу совершаемо. Но пусть он неослабно ратует и бесстыдно наступает,—ты держи искреннее намерение богоугождения твердым и неизменным, и не будешь окраден. Хоть иногда мысль неволь­но и попарит к иным целям, при ослаблении внимания,—это извиняется и прощается ради того единого главного намерения и стремления сердца, которое зрит Всемогущий.

„Надобно знать, что верный признак доб­роты подвига и вместе условие преуспеяния чрез него есть приболезненность. Неболезненно шествующий не получит плода. Болезнь сердечная и телесный труд приводят в явление дар Духа Святого, подаемый всякому верующему во св. крещении, который нашим нерадением об исполнении заповедей погребается в страстях, по неизре­ченной же милости Божией опять воскрешает­ся в покаянии.

Не отступай же от трудов из-за болезненности их, чтоб не быть тебе осуждену за безплодие и не услышать: возьмите от него талант. Всякий подвиг, телесный или душевный, не сопровождаемый болезненностью и не требующий труда, не приносит плода: царстие Божие нудится, и нуждницы восхищают е (Матф. 11, 12). Мно r и e много лет неболезненно трудились и трудятся, но ради безболезненности этой были и суть чужды чистоты, и непричастны Духа Святого, как отвергшие лютость болезней.

В небрежении и расслаблении делающие -трудятся будто и много, но никакого не пожинают плода, по причине безболезненности. Если, по Пророку, не сокрушатся чресла наши, изнемогши от постных трудов, и если мы не водрузим в сердце болезненных чувств сокрушения, и не возболезнуем, как рождающая, то не возможем родить дух спасения на земле сердца нашего.