«Посредством мира мы — едино тело, и для того мы — едино тело, чтобы быть в мире» (святой Златоуст). И в Послании к Ефесеям внушал святой Павел: тщитесь, говорит, блюсти единение духа в союзе мира. Почему? Потому что вы едино тело, един дух (Еф. 4, 3 — 4). То же и здесь. «Из всех вас призвавший вас Бог составил одно тело; посему не раздробляйте его» (блаженный Феодорит).

«В мир призывая нас, Христос соделал нас единым телом, Сам став главою. Ибо для чего другого мы — одно тело, как не для того, чтоб, будучи друг другу удове, хранили мир между собою и не разделялись?» (блаженный Феофилакт). И благодарны бывайте . Благодарение здесь у Апостола стоит или наряду с любовию и миром, как третье высшее духовное совершенство и состояние, сопровождающее, завершающее и покрывающее их, или в отношении только к миру, как опора и охрана его.

В первом смысле благодарение Бога есть состояние непрестающее. Когда страсти прогнаны и на место их водворены добрые расположения; тогда душа бывает в мирном устроении и чрез любовь приемлет успокоение в Боге. Когда же душа упокоевается в Боге, тогда и Бог упокоевается в ней. А где Бог, там и блаженство, — там радость о Дусе Святе, неотъемлемая принадлежность сподобившихся возыметь Царствие Божие внутрь себя.

Сознание и чувство такой блаженной радости, как ни бывает сильно, не поглощает сознания и чувства, что она есть дар Божией благодати и Божия к нам благоволения, и не только не поглощает, а напротив, углубляет и собою покрывает. Отсюда при нем источается из сердца непрестанное Богу благодарение о неисповедимом Его даре. Это состояние Ангелов, непрестанно славящих Бога в Троице поклоняемого: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф!

О нем и наводит здесь мысль святой Павел. А что он выразил это в виде заповеди, тогда как тому, кто взошел в такое состояние, не нужна уже заповедь, потому что благодарение у него само собою источается из сердца; то сделал это или в подтверждение, как бы говоря: так-так; бывайте-бывайте благодарны; чувство, вас исполняющее, есть должное, доброе и Богу угодное чувство, — или в поощрение — возгревать сие чувство паче и паче: ибо по изменчивости естества нашего оно может бывать то сильно, то слабо, то совсем скрываться.

Апостол и воодушевляет, чтоб, когда скроется такое чувство, вызывать его и. когда ослабеет, восстановлять в силе. Во втором смысле благодарение Бога есть делание духовное, которое надлежит совершать в духе для того, чтоб охранять мир душевный и мирность с братиями. Мир душевный нарушается прискорбными случайностями жизни, а мирность с братиями — оскорблениями со стороны их.

Апостол говорит: будьте благодарны Богу, и ни прискорбности жизни, ни оскорбления со стороны братии не нарушат вашего мира. Прискорбности жизни не нарушат мира — так: взойди к убеждению и приими в чувство, что всё от Бога и всё к существенному для тебя благу. То же старайся увидеть и во всякой прискорбной случайности. Когда увидишь это в настоящей, томящей тебя, прискорбности, тотчас горечь прискорбности начнет умаляться и, если не ослабишь того убеждения, что она послана во благо тебе, совсем исчезнет, а на место ее водворится благодарение Богу, обрадовающее Но если частым восстановлением такого чувства успеешь ты стяжать навык за все благодарить Бога; то чувство горечи от прискорбностей и не появится в тебе: ибо ему не даст места качествующее в сердце чувство за все благодарения Богу.

Так благодарны бывайте,— и мир от прискорбностей жизни не нарушится в вас. — Не нарушится при сем и мирность с братиями в случаях оскорбления со стороны их. Это так, как в притче о должниках изобразил Господь. Сколь многократно и сколь сильно оскорблял ты Бога грехами своими?! И все Он простил тебе, даром, Сам по Себе, по единой благости Своей.

Но вот и пред тобою задолжал брат твой незначительною некоею малостию, — оскорбив тебя. Прости же и ты ему, вспомнив, сколь великий и неуплатимый долг простил тебе милосердый Бог. Из благодарности к Богу, премногое и превеликое тебе простившему, прости брату ничтожную малость. И это не в ущерб тебе; а напротив, за прощение ничтожного опять получишь несравненно большее — сохранение и утверждение мира душевного чрез сохранение мирности с братом.

Первую сторону выясняет святой Златоуст: «и благодарны, говорит, бывайте. Этого он везде требует больше всего; ибо это — верх добрых дел. Итак, будем благодарить Бога во всех случаях; ибо в этом и состоит благодарение. Благодарить в счастии — легко, здесь сущность дела побуждает к тому; достойно удивления то, если мы благодарим, находясь в крайних обстоятельствах.

Если мы за то благодарим, за что другие богохульствуют, от чего приходят в отчаяние,— смотри, какое здесь любомудрие: во-первых, ты возвеселил Бога, во-вторых, посрамил диавола, в-третьих, показал, что случившееся с тобою ничто. В то самое время, когда ты благодаришь, и Бог отъемлет печаль, и диавол отступает. Если ты приходишь в отчаяние, то диавол, как достигший того, чего хотел, стал возле тебя; а Бог, как оскорбленный хулою, оставляет тебя и увеличивает твое бедствие.

Если же ты благодаришь, то диавол, как не получивший никакого успеха, отступает; а Бог, как приявший честь, в воздаяние награждает тебя большею честию. И не может быть, чтобы человек, благодарящий в несчастии, страдал. Душа его радуется, делая благое; в то же время совесть веселится,— она услаждается своими похвалами, а душе веселящейся нельзя быть печальною. Там (в отчаянии)

, вместе с бедствием, еще наказывает совесть; а здесь она венчает и провозглашает. Нет ничего святее того языка, который в несчастиях благодарит Бога. Он поистине ничем не отличается от языка мучеников и получает такой же венец, как и тот. Ибо и у него стоит палач, понуждающий отринуться Бога богохульством, стоит диавол, терзающий мучительными мыслями, помрачающий душу скорбию.

Итак, кто перенес скорбь и благодарил Бога, тот получил венец мученический». Вторую сторону выясняет блаженный Феофилакт: «благодарным бывает тот, кто таким же образом поступает в отношении к сорабам, как Бог — в отношении к нему. Исповедующий благодать Божию и Бога благодарящий за то, что отпущены ему грехи, не станет отмщать тому, кто онеправдовал его самого; как, наоборот, отмщающий, очевидно, не помнит, какое сам великое получил благодеяние (в отпущении ему грехов)