Преподобный Антоний Сийский (+ 1556)

Память его празднуется 7 дек. в день преставления и в 3ю Неделю по Пятидесятнице вместе с Собором Новгородских святых

Прп. Антоний был сыном богатых и благочестивых крестьян, Никифора и Агафьи.

Жили они на берегу Северной Двины, недалеко от Белого моря. Был он сыном, вымоленным от Бога, и назвали они его Андреем. Склонность к духовной жизни сказалась в нем с молодых лет, и любимым его занятием было чтение духовных книг, а также иконопись. Когда ему было 25 лет, родители его умерли, и он поступил на службу к одному богатому новгородскому боярину и по совету его женился; но в следующем же году жена его скончалась, и он решил оставить мир: он продал свое имущество, раздал деньги бедным и пошел в монастырь, не взяв с собой даже перемены платья. По дороге ему явился неизвестный ему угодник Божий, благословил его крестом и сказал ему ободрившие его слова. Поступил он в Кенскую пустынь прп. Пахомия (память его в первую субботу после Крещения), при жизни ее основателя, который сам взял его под свое руководство. Ему бьшо тогда 30 лет. При постриге в мантию ему бьшо наречено имя Антоний. Отличаясь большой силой, он исполнял все тяжелые монастырские работы, особенно земляные. Когда же его рукоположили в священный сан, то, не оставляя этих работ, он взял на себя по благословению настоятеля и уход за больными. Пищу он принимал через день.

Вскоре прп. Пахомий благословил его идти на отшельничество с двумя иноками – Александром и Иоакимом. Сначала они пошли по течению реки Шелексны на север и, найдя удобное для себя место в глухом лесу,  поставили церковь во имя святителя Николая и келью. Но местные жители не приняли их, и они пошли дальше. Наконец один охотник указал им место, которое все местные жители считали избранным Богом, потому что там они не раз слышали звон невидимых колоколов и таинственное пение. Место это было как бы отделено от мира глубокими озерами, дремучими лесами и мшистыми непроходимыми болотами и казалось предназначенным для иноческих подвигов. Находилось оно на юге Архангельской области, при истоке реки Сии  из Михайловского озера. Здесь путники остановились.

Прп. Антонию было тогда 42 года. Тяжка была их жизнь вначале. Питались они лишь грибами и ягодами. Раз неизвестный человек принес им припасы, но больше он не появлялся.

Однажды на них хотели напасть разбойники, но внезапно в какомто ужасе разбежались. После этого один из них пришел к преподобному с покаянием и рассказал ему, что им показалось, что иноков защищают вооруженные люди.

Когда число братии стало умножаться, прп. Антоний послал двух из них в Москву просить разрешения основать обитель.  Митрополит дал свое благословение, а вел. князь Василий III – денежную помощь и необходимую для церкви утварь. Но только успели создать церковь во имя Пресвятой Троицы, как юную обитель постигло несчастие: церковь эта сгорела, а икона Пресвятой Троицы, написанная для нее самим преподобным, как бы невидимой силой была выброшена из пламени и упала посреди монастыря. С тех пор от нее стали источаться исцеления. Сгоревшую церковь возобновили и воздвигли кроме нее еще церкви – во имя Благовещения Пресвятой Богородицы и прп. Сергия Радонежского, которого особенно чтил прп. Антоний. Была собрана библиотека. Братии было уже 70 человек, среди них многие вели высокую духовную жизнь, как, например, старец Иона, писатель жития прп. Антония.

Сам преподобный настоятель был примером братии во всем, принимал участие во всех трудах и особенно утешал тех, кто находился на тяжелых работах. Он заботился о бедных и больных, приходивших в монастырь, уча братию милосердию. Ночи он проводил в молитве, а спал лишь краткое время после обеда. Но почет и уважение, которые ему оказывали, тяготили его, и он ушел на пустынный остров на лесном озере. Там он обработал поле, сеял рожь, молол ее и посылал в монастырь.

Раз пришел к нему молодой инок, желавший тайно уйти из монастыря. Преподобный взглянул на него и сказал: «Чадо, тебя смущают недобрые мысли? Ты хочешь нарушить обеты и думаешь скрыть это от меня?» Инок пал ему в ноги и во всем сознался. Преподобный поднял его, успокоил и отослал в монастырь.

Потом он ушел еще дальше, в столь дикое место, что окружавшие его горы казались достигавшими небес. Келья преподобного стояла у подножия этих гор, окруженная двенадцатью березами. Часто преподобный ловил рыбу, творя непрестанную молитву, причем обнажал плечи на съедение комарам. Но братия умоляла его опять принять настоятельство. Он был уже так стар, что молился сидя и не мог сам ходить, а его водили под руки.

Пред кончиной он сам назначил себе преемника и оставил завещание, в котором повелевал настоятелю любить братий всех одинаково и служить им, непокорных изгонять, но кающихся прощать и принимать обратно. Братии он приказывал любить друг друга, повиноваться старшим, хранить устав, иметь страх Божий, не оставаться никогда праздными и заботиться о больных и бедных. Тело свое он завещал бросить в болото, но на это ему братия прямо сказали, что ослушаются его. Когда же они окружили его со слезами в его последние минуты, он сказал им, что «настал день его покоя и им подобает более радоватися, нежели печалиться».