Кто осуждает ближнего, тот вместе и змей, и антихрист, а что такое антихрист и, змей, вы уже слышали. Змей, виденный Богословом, своим хоботом отторг третью часть звезд небесных; грех же осуждения погу­бил, можно сказать, третью часть добродетелей, желав­ших просиять, как звезды небесные. Много было таких, которые, осудивши и похуливши ближнего, погибли со всеми своими добрыми делами, посему-то много в книжных повествованиях примеров, о которых мне времени не достанет рассказывать подробно.

Я напом­ню только то, что один великий старец, а именно Ио­анн Савваитский, говорит о себе в Отечнике. «Передали мне, — говорит он, — об одном брате, имеющем худую славу и не исправляющемся, и сказал я: ох! И когда сказал я «ох», объял меня ужас, и уви­дел я себя стоящим на Голгофе у Господа моего, распя­того на кресте. Я устремился поклониться Ему, но Он сказал предстоящим Ему ангелам: «Уведите его отсюда, ибо он антихрист Мой: он прежде моего суда осудил брата своего».

Когда я был изгнан оттуда, упала с меня моя мантия. Придя в себя, я понял свой грех и то, по­чему отнят был у меня покров Божий. Тогда направил­ся я в пустыню, где пробыл семь лет, не вкушая хлеба, не входя под кров и не беседуя с человеком до тех пор, пока я снова не увидел Господа, и Он повелел возвра­тить мне мантию мою». Ужаснись всякий, слыша сие.

Если за одно только слово, за одно «ох», произнесенное с осуждением, такой великий угодник Божий пострадал так сильно — Господом был назван антихристом, был изгнан от ли­ца Его, посрамлен и лишен покрова Божия, пока се­милетним страданием он не умилостивил Христа, то что же будет с нами, когда мы каждый день и бесчис­ленными хульными словами осуждаем наших ближ­них?

На какую милость Божию мы можем надеяться? Не будем ли мы отторгнуты от Бога? Быть может мы уже и теперь отторгнуты от жительства небесного с третьей частью звезд небесных, отторгнуты хоботом змеиным, отторгнуты в бездну адскую на вечное вмес­те с антихристом мучение. Кому еще уподоблю я сей род осуждателей и хули­телей? Уподоблю его самому диаволу, а язык его хульный уподоблю геенне огненной.

Диаволу подобен осуж­дающий ближнего, ибо и святой апостол Павел, пиша к Тимофею и наставляя мужей и жен добрым нравам, го­ворит: «Женам такожде (подобает быти) честным, не клеветивым» (1 Тим. 3: 11). Слово «не клеветивым» в греческом языке пишется «не диавольским»; следова­тельно, апостол говорит, что женам подобает быть чест­ными, не диавольскими.

Видите, что хульно клеветать на ближнего значит то же, это диавольствовать: клеветник и диавол — одно и то же. Тому же учит и святой Златоуст, говоря: «Усердст­вующий в оклеветании работает диаволу и сам является демоном смущающим». Слышите ли сие вы, клевет­ники, хулители, сквернители? Слышите ли, что осужда­ющие ближнего из людей превращаются в демонов? А что такое язык их? Это сама геенна огненная. Послу­шаем, что говорит св.

Иаков: «Язык огнь, лепота не­правды, язык водворяется во удесех наших, скверня все тело и паля коло рождения нашего, и опаляяся от ге­енны» (Иак. 3: 6). «Коло рождения нашего» — это временная сия жизнь каждого человека, происшедшая из небытия в бытие и снова идущая к небытию. Катит­ся она как вращающееся колесо, то поднимаясь на вы­соту, то опускаясь книзу, то возносясь к благополучию и благоденствию, то ниспадая в злоключения и страда­ния, то направляя путь свой к добродетели, то изменяя его в развращение.

«Коло» сие, если попадет в огонь, уничтожается, а огонь языка совсем сожигает, ибо к кому прикоснется огонь злого языка, того все начина­ют считать за ничтожество. Язык, огонь которого «опа­ляет коло рождения нашего», сам опаляется геенною; геенна же — это грех клеветы, хуления и осуждения, ибо грех сей поистине подобен геенне. О геенне огненной многие говорят, что если бы сю­да попала хотя бы одна искра геенского огня, то во, мгновение ока была бы опадена и сожжена вся подне­бесная, подобно тому как сожжены были Божиим по­пущением Содом и Гоморра.

Таким же образом и хульный, осуждающий язык попаляет всех живущих добро­детельно, обращает их в пепел и уничтожает; как огонь геенский вместо дров имеет грешников, так и язык зло-хульный, пылающий геенским огнем осуждения, вместо дров ищет для себя согрешений человеческих и по при­роде своей является жарче огня геенского. Последний, как сказано, опаляет только грешников с их грехами, над добродетельными же и богоугодными он не имеет власти, ибо святой, если бы даже и пошел посреди ог­ня геенского, не опалится им, как некогда не опалились в пещи три вавилонских отрока.

Язык же осркдающий опаляет не только грешников с их грехами, но и добро­детельных, святых, праведных и богоугодных, опаляет их со всеми добрыми их делами, жгет и поедает. За это и сам он будет сожигаться вечно в неугасимом геенском огне, ибо кто как согрешит, тот так и наказан будет, и какой мерой мерит, такой он и сам будет измерен. Ты, злой язык, палил других, как огонь геенский, гори за это и сам в нескончаемом геенском огне во веки.

Здесь для пояснения сказанного следует вспом­нить евангельского богача, который «во аде возвед очи свои, сый в мучениях, узре Авраама издалеча и Лаза­ря на лоне его. И воззва, моля: отче Аврааме, поми­луй мя и поели Лазаря, да омочит конец перста свое­го в воде и остудить язык мой, яко стражду во пламе­ни сем» (Лк. 16: 23, 24). Видите: он весь в муках, весь горит в геенском пламени, а отрады и прохлады просит только для одного горящего языка. Почему сие?

А по­тому, что язык больше всего, больше всех прочих чле­нов, больше всего тела жжется ужасным огнем. За ка­кую же вину? За грех осуждения. При повседневном своем веселии и изобильных трапезах он поедал людей вместо хлеба, то есть, он клеветал на других, унижал их, осуждал, хулил, укорял; посему-то особенно жгло пламя геенское его злохульный язык.

Да избавимся от него мы все и да удостоимся не­бесного царствия благодатию и человеколюбием Госпо­да нашего Иисуса Христа, которому слава и держава во веки веков. Аминь.   5. Поучение в неделю Страшного Суда («Приидет Сын Человеческий во славе Своей» (Мф.25: 31)).   Недавно мы праздновали первое пришествие Хрис­тово, а ныне, возлюбленные слушатели, мы творим воспоминание второго пришествия Христова.