К таким-то, мнящим себя праведниками, иных же осуждающим и унижающим, к этим фарисеенравным гадателям и клеветникам будет направлено слово наше «Господу споспешествующу и слово утверждающу». Фарисеенравным, считающим себя праведниками, никто и ничем не может угодить, ибо они и святых людей относят к грешникам, а мнимых грешников они готовы отправить в ад даже прежде страшного су­да Божия.

О таких-то, мнящих себя праведниками, Господь наш с болью в сердце говорит: «Кому уподоб­лю род сей? Прийде Иоанн, ни ядый, ни пияй, и гла­голют: беса имать. Прийде Сын Человеческий, ядый и пияй, и глаголют: се человек ядца и винопийца, друг мытарем и грешником» (Мф. И: 18, 19). Иоанна, ан­гела во плоти, они назвали бесным, Сына же Божия, который «греха не сотвори и лесть не обретеся во ус-тех Его», они «со беззаконными вмениша».

Кому же уподоблю род сей, Христе Спасителю мой? Повели мне, бренному созданию Твоему, изыскать в Божест­венном Твоем Писании, кому уподобить род сей строптивый и развращенный! Фарисеенравные, мнящие себя праведниками, а других осуждающие, подобны тем песьим мухам, кото­рых навел Бог на Египет и которые были столь тяжки и жестоки для египтян, что Писание даже говорит: «По­гибе земля от песиих мух» (Исх. 8: 24). Осуждающий ближнего — это пес лающий.

Ведь пес лает на всех про­хожих, как на добрых, так и на злых. Кусает пес не только раздражающего и обидящего, но и того, кто ни­какого зла не сделал ему. Точно так и осуждающий не только повинных какому-либо греху, но и невинных осуждает. Он как пес кусает и терзает честь и славу ближнего своего. Песьи же мухи — это слова осужда­ющих.

Как и мухи, садясь не только на раны, но и на здоровое тело, крайне болезненно кусали египтян, куса­ли даже до крови, так и укорительные слова осуждаю­щих, унижая не только грехи, но и добрые дела челове­ческие, кусают если не до крови, то поистине до слез и воздыханий. И как погибла некогда вся земля египет­ская, так ныне гибнет и христианская: та от песьих мух, сия же от псонравных людей, от слов их жестоких.

Ед­ва ли из здесь стоящих найдется такой, кто бы не кусал так ближнего своего. Гибнет, сказал я; ибо все таковые осудятся на вечную погибель. О, слепой фарисей, ты думаешь, что до небес взошел, но ты стоишь среди поги­бели; считаешь себя добрым человеком, а на самом де­ле ты только пес, лающий на ближнего; ты не видишь сам в себе и не понимаешь песьего нрава твоего.

Тот, на которого ты лаешь и которого терзаешь, есть чело­век, ты же являешься псом, лающим и терзающим, и слова злые, исходящие из уст твоих, суть песьи мухи. После песьих мух кому еще уподоблю род сей? Уподоблю его вместе с Екклезиастом малому змию, пол­зающему в траве и хворосте и жалящему нечаянно. Екклезиаст говорит так: «Аще секнет змия не в шепте, ничтоже сего разнствует к тайне гаждаяй» (Еккл. 10: 11)

, то есть, осуждающий втайне ближнего своего нисколь­ко не отличается от змеи, которая нечаянно вонзает б тело человека свое ядовитое жало, как некогда святого апостола Павла ужалила в руку ехидна, выползши из хвороста от жара в то время, когда апостол собрал мно­го ветвей и положил их в огонь. Но апостол нисколько не пострадал, стряхнувши змею в огонь.

Почему хули­тель и осуждатель подобен змию? А потому, что как змеиное жало укалывает легко, едва ощутимо, но в то же время вливает в рану ужасный смертоносный яд и поражает всю кровь человеческую, так что и легким уколом совершенно убивает человека, — так и осужда­тель, изостривший язык свой наподобие жала змеина, имеет, по Псаломнику, яд змеиный во устах своих; он льстит своим языком и вместе с тем тяжко вредит.

Он будто и любезно говорит с каждым о других, но в то же время он вливает в сердце каждого яд осуждения, а чрез это приводит к смертному греху осуждения ближнего и убивает душу. Как змея жалит одну какую-либо часть тела, а наполняет смертоносной болезнью все члены, так вредит и осуждающий, унижающий ближнего; он соблазняет слушающих, смущает мирное пребывание, пресекает единение, изгоняет любовь, умножает гнев и вражду, поднимает брань и ссоры и разрушает иногда дома, грады и царства.

Как змеиное жало, по свидетель­ству естествоиспытателя Плиния, хотя и кажется од­ним, однако же является тройственным: разделяясь на­двое, оно причиняет три язвы на одном месте; точно так язык хулителя и осуждателя одним словом причи­няет троякий вред. Во-первых, он вредит непроститель­ным грехом собственной совести, потом вредит добро­му имени и чести того, о ком он говорить злое, и, на­конец, вредит тому, кто слушает речи его.

Таким образом он убивает сразу двоих вместе с собою треть­им, или лучше сказать, первым. О, треокаянный хули­тель, клеветник, злонравный осуждатель! Какой муки ты достоин даже за одно душевное убийство. А о трех убийствах какой ты дашь ответ, какому подпадешь су­ду, какой подвергнешься казни? Люди израилевы не­когда роптали в пустыне на Бога и Моисея, и за это по­пустил на них Бог ядовитых змей.

В другом же перево­де пишется так: «Посла Господь на люди Своя змии огненныя» (Чис. 21: 6). Поелику неблагодарные израиль­тяне согрешили роптанием, хульно клеветали на Бога, оскорбляли Моисея и Аарона, несправедливо порицали их в беседах друг с другом и осуждали святых лиц, — за это наказал их Господь ядовитыми змеями, и даже не просто змеями, но огненными: «Пусти Господь змии огненныя».

Что же думаете вы, осуждатели, порицатели, хулители, клеветники? Не будете ли вы преданы во аде змеям огненным, дабы пожирали вас во веки? Но зачем малым змеям или ехиднам уподобляю я род осуждателей и хулителей ближнего? Не ярче ли обнаружу их нрав змеиный, если уподоблю их некоему великому семиглавому змею, хобот которого отторг третью часть звезд небесных? (Апок. 12: 3, 4).