Услышав это, архиереи дивились такой необычной вещи, ибо еще не было никогда ни одной такой девицы, которая бы обещала навеки девство свое Богу; Она была первой.   Кто не удивится тому, что за все время от преступления Адамова до воплощения Слова Божия, пришедшего на землю для спасения рода человеческого в половине шестой тысячи лет, не нашлось на земле ни одной такой девы, которая была бы Чиста не только телом, но и духом?

Одна только Она оказалась первой и последней такой Девой, Которая по чистоте Своей телесной и душевной сделалась достойной быть церковью и храмом Святого Духа. И как тогда через девственную чистоту Свою взошла и приблизилась к Богу Духу Святому и соединилась во единый дух с Богом, как сказано в Писании: «Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1 Кор. 6, 17)

, — так и в пречестном Успении Своем тою же ступенью взошла к небу, на небеса и превыше небес.   Взошла к Богу Сыну по ступени смирения, ибо через смирение сделалась достойной быть Его Матерью. Той же ступенью взошла Она и на небо и превзошла по чести и достоинству все лики святых. Смирение — это лучшая ступень как к высоким земным, мирским почестям, так и к небесным.

  Некогда праотец Богородицы и Христа святой Давид, будучи преследуем своим тестем Саулом и, увидев его издали на одном месте, кричал ему: «За кем ты ходишь или за кем гоняешься? За псом ли мертвым или за одной блохой?»Саул же, убедившись в его невинности и кротости, отвечал ему: «Ныне знаю, что ты будешь царствовать, и твердо будет в руке твоей царство Израилево» (1 Цар. 24, 15, 21).

Смотрите: когда смирился Давид настолько, что уподобил себя мертвому псу и блохе малой, тотчас же услышал уготованный ему Богом царский титул: «Будешь царствовать». Через смирение достиг царской чести, земных почестей.   Святой Иоанн Предтеча смирил себя до ног и обуви Христова, сказав: «Недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его» (Мк. 1, 7).

И что же услышал он от Христа: «Из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя» (Мф. 11,11). Ступенью смирения взошел святой Иоанн к столь высокому достоинству, что удостоился возложить руку свою на пречестнейшую главу Божия Сына.   Но и к высочайшим небесным почестям нет более лучшего восхождения и ступени, чем смирение, по словам Господа: «Кто унижает себя, тот возвысится» (Мф. 23, 12).

  Некогда возник между апостолами спор о том, кто из них высший в апостольском лике и кто будет начальствующим на небе? Они пришли за разрешением этого вопроса к Самому Господу и сказали Ему: «Кто больше в царстве небесном? Господь же, призвав дитя, поставил его посреди них и сказал: «Истинно говорю вам: если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в царство небесное»« (Мф. 18, 3).   Но, о Господи! Что означает это учение Твое?

Неужели Твоим ученикам нужно превратиться из зрелых мужей в малых детей? Петр уже стар, и Андрей тоже, и прочие апостолы уже немолоды. Возможно ли им возвратиться в прежний, давно прошедший возраст и сделаться малыми отроками? А Господь говорит: «Будьте детьми, если желаете войти в царство небесное и быть в нем великими».   Но, о Господи!

Укажи нам способ обращения к отрочеству. Говорит Господь: «Кто умалится, как это дитя, тот и больше в царстве небесном» (Мф. 18,4). Вот способ отрочествования: будучи даже старыми, быть смиренными, кроткими, незлобивыми, как дети. Хорошо говорит об этом и апостол: «Не будьте дети умом: на злое будьте младенцы» (1 Кор. 14, 20). Кто младенец по незлобию и смирению, тому отверзается для входа дверь небесная, тот войдет в небесное царство и будет в нем великим.

  Необходимо было такое обращение к отрочеству для учеников Христовых, ибо они в гордости начали мало помалу превозноситься в уме своем: то они просят сидения по правую и по левую руку Христа в Его царстве, то рассуждают о том, кто из них больший, ищут начальствования. Но не требовалось такое обращение для Пресвятой Девы, ибо Она от младенчества Своего была неизменна в Своем смирении, и, возрастая телом, Она нисходила по духу смирения и всегда младенчествовала, как дитя, по незлобию и смирению.

Возрастала годами, возрастала и разумом, а богомысленным умом Своим достигала неба. Возрастала и по высоте достоинства, ибо уже знала, что Она, а не иная какая-либо дева, должна родить Сына Божия, что было открыто Ей   Самим Богом Отцом во время полуночной молитвы во Святая Святых. Ибо осветил Ее Божественный свет, и услышала Она голос Бога Отца, говорящий: «Ты родишь Сына Моего».

Сколь великая честь, сколь великое достоинство!   И в таком возрасте помышляет ли Она о каком-либо начальствовании, о том, чтобы сидеть на престоле, и о власти? Нет! Она младенчествует в отроческом смирении, говоря: «Се, Раба Господня!» То есть как бы говорит: «Я не достойна не только быть, но и называться Матерью Господа, Творца Моего, не достойна не только соцарствовать, но и предстоять Ему, не достойна не только носить Его в утробе Моей или на руках Моих, но даже взирать на пресвятое лицо Его, на Которое не смеют взирать и Серафимы.

Пусть Я буду одной из служащих Ему рабынь: «Се, Раба Господня»». О глубина смирения! Глубина, «неудобозримая и ангельскима очима!»   Этой же высокой ступенью глубочайшего смирения достигла Она превысочайшей чести Богорождения, нетленного материнства, ибо во время смиренных слов Ее: «Се, Раба Господня», — в Ее пречистой девической утробе «Слово стало плотию и обитало с нами» (Ин. 1, 14).

  Смирение — это основание всего, и все прочие добродетели служат как бы назданием на этом основании. И в жизни Своей Пречистая Дева более всего смирением приблизилась к Богу, Который говорит: «На кого призрю, только на кроткого и смиренного» (Ис. 66, 2). Тем же смирением и в Успении Своем взошла на небеса и возведена со славой на престол небесного царствия, ибо смирение царствует с Пречистой Девой там, откуда низвергнута гордыня.