Тем временем, речь Каспиана, возможно, подкрепленная волшебством этого острова, возымела именно такое действие, как он и предполагал. Многие из тех, кто раньше стремился прекратить это путешествие, совершенно подругому отнеслись к тому, что могли оказаться просто оставленными. И, конечно же, как только какойнибудь матрос заявлял, что он решился попросить разрешения плыть дальше, остальные чувствовали, что численность их все падает, и им становилось все более и более неловко. Так что, задолго до того, как прошло полчаса, некоторые буквально подлизывались (по крайней мере, в моей школе это называлось именно так) к Дриниэну и Ринсу, чтобы получить хорошие отзывы о себе.

Вскоре остались только три человека, не желавших участвовать в дальнейшем путешествии, и эти трое очень старались убедить остальных в своей правоте. А еще через некоторое время остался только один. И в конце концов и он испугался остаться там в полном одиночестве и передумал.

По истечении получаса они всей толпой вернулись с Столу Аслана и выстроились возле него, в то время как Дриниэн и Ринс сели рядом с Каспианом и докладывали ему о каждом; и Каспиан принял в команду всех, кроме того человека, который передумал в самую последнюю минуту. Его звали Питтенкрим, и все то время, пока остальные искали Край Света, он оставался на острове Звезды, и очень сожалел о том, что не отправился с ними. Он не был тем человеком, который обрадовался бы беседе с Раманду и его дочерью, да и им это не доставило бы удовольствия, кроме того, почти все время шел дождь, и хотя на Столе каждый вечер появлялись великолепнейшие кушанья, он не оченьто был им рад.

Он рассказывал, что у него по спине мурашки бегали, когда он сидел там один, да еще и под дождем, с этими четырьмя спящими Лордами во главе стола. А когда остальные возвратились, он почувствовал себя настолько лишним, что на обратном пути остался на Одиноких Островах и уехал жить в Калормэн, где рассказывал потрясающие истории о своих приключениях на Краю Света до тех пор, пока не поверил в них сам.

Так что, можно сказать, что, в некотором смысле, он жил долго и счастливо. Только мышей вот он терпеть не мог.

Этим вечером они пировали все вместе у большого Стола между колоннами, где кушанья появлялись какимто чудесным таинственным образом. И на следующее утро, после того, как появились и снова улетели большие птицы, «Рассветный Путник» вновь поднял паруса.

– Королева, – сказал Каспиан на прощанье, – я надеюсь снова поговорить с Вами, когда я развею чары.

И дочь Раманду посмотрела на него и улыбнулась.

15. ЧУДЕСА ПОСЛЕДНЕГО МОРЯ

Вскоре после того, как они оставили остров Раманду, им стало казаться, что они уже заплыли за край света. Все было подругому. Вопервых, они обнаружили, что им нужно меньше сна, чтобы восстановить свои силы. Не хотелось ни спать, ни много есть, ни даже много разговаривать. Вовторых, было слишком много света. Каждым утром, когда всходило солнце, оно казалось в два, если не в три раза больше, чем обычно. И каждое утро, что производило на Люси самое странное впечатление, огромные белые птицы человеческим голосом пели песни на непонятном языке, пролетая над кораблем, и исчезали за кормой, направляясь к Острову Раманду. Несколько позже они возвращались обратно и исчезали на востоке.

– Какая изумительно чистая вода! – подумала Люси, на второй день рано утром, перегнувшись через борт корабля.

Вода действительно была очень чистой и прозрачной. Первым, что Люси заметила, был маленький черный предмет, размером с башмак, плывущий рядом с кораблем с той же скоростью. Какоето время она думала, что это чтото на поверхности. Но затем мимо проплыл кусочек черствого хлеба, который кок только что выкинул из окна камбуза. В какойто момент Люси показалось, что этот кусочек столкнется с темным предметом, однако он проплыл над ним. Тогда Люси поняла, что темный предмет не может быть на поверхности. Внезапно он вдруг увеличился в размерах, а через секунду снова уменьшился до нормальной величины.