Итак, если душа присутствует в стихиях, составлявших тело и перемешавшихся во Вселенной, то не только будет она знать совокупность стихий, какие соединены были в целом теле, и пребудет в них, но не останется в неведении и об особенном составе каждой части, именно же из каких стихийных частиц состояли наши члены. Поэтому никакой нет невероятности — той, которая присутствует во всей полноте стихий, быть и в стихиях, взятых отдельно; а в таком случае, кто, имея в виду те стихии, в которых в возможности своей заключаются отдельно взятые члены тела, подразумевает в словах Писания такой смысл, что у души и по разложении телесного состава есть перст, и око, и язык, и все прочее, тот не погрешит против вероятности.

А если в этом повествовании все взятое по частностям отводит ум от разумения чувственного, то и об упомянутом теперь аде надлежит думать, что не какое-либо место так наименовано, а некое невидимое и бесплотное состояние жизни, в котором, как учит нас Писание, пребывает душа. Но из повествования о богатом и бедном познаем и другой догмат, который будет состоять в великой близости с исследованным.

Этого преданного страстями плотолюбивого богача, когда увидел неизбежность своего бедствия, повествование представило заботящимся о близких ему по роду па земле; и, поскольку Авраам сказал, что жизнь во плоти живущих не оставлена без промышления, но свободе их предоставлено руководство закона и пророков, богач продолжает еще упрашивать, чтобы убедительной сделалась для них проповедь по своей необычайности, будучи возвещена кем-нибудь ожившим из мертвых. Григорий. Какой же догмат заключается в этом? — спросил я. Макрина.

Когда душа озарена, говорит она, занята настоящими не обращается ни к чему оставленному, богатый и по смерти как бы составом каким приварен к плотской жизни, которой и по кончине не совлекся совершенно — напротив того, предметом заботы - его еще плоть и кровь, ибо из того, что за находящихся с ним в родственном союзе просит об избавлении их от зол, явно, что не освободился еще от плотского пристрастия.

А поэтому полагаем, продолжает она, что Господь повествованиями этими учит следующему: живущие во плоти всего более должны добродетельной жизнью отдаляться и отрешаться от привязанности к плотскому, чтобы но смерти снова не было нам нужды в другой смерти, очищающей от остатков плотского припая, но чтобы течение души ко благу, как бы по расторжении на ней уз, соделалось легким и свободным, когда никакая телесная скорбь не будет отвлекать ее к себе.

Если кто весь и всецело оплотянел умом, всякое движение и действие души занимая исполнением желаний плоти, тот, став и вне плоти, не расстается такой с плотскими страстями, но, подобно проживавшим долго в зловонных местах, которые, когда перейдут туда, где воздух свеж, не очищаются от неприятного запаха, каким запаслись в долговременное пребывание в нем, — так плотолюбцам по совершившемся переходе в жизнь невидимую и тончайшую невозможно, конечно, не привлечь с собой сколько-нибудь плотского зловония, от которого еще более тяжелым делается для них мучение, потому что душа от этого обстоятельства грубее овеществляется.

С таким мнением, кажется мне, несколько согласно и рассказываемое иными, будто бы около мест, где кладут тела, нередко видны туманные некие призраки умерших. Ибо, если это действительно так бывает, то обличается этим сделавшееся ныне чрезмерным пристрастие души к плотской жизни, так что и исторгнутая из плоти не желает совершенно отлететь от нее, не соглашается, чтобы совершилось полное претворение оболочки в невидимое, но и по разложении видимого остается еще при видимом, даже став уже вне его, с любовью блуждает по местам полным вещества и вращается около нас”[186].

– Эта обширная цитата из сочинения свят. Григория Нисского подробно разъясняет все «противоречия» возникающие при буквальном понимании данного текста и выбивает их рук сектантов их излюбленные аргументы о том, что душа не может иметь языка или что она не может получить сейчас полного воздаяния, ибо это будет противоречить догмату о Страшном Суде.

Но чтобы показать всю бессмысленность построений сектантов, приведем их толкования этого текста, воспринимаемого ими как притча. Вот как «толкуют» эти слова Христа адвентисты: “История о богаче и Лазаре, рассказанная Христом, была использована для подтверждения учения о том, что мертвые обладают сознанием (Лк. 16, 19-31). К сожалению такие толкователи не видят в этом рассказе притчи, принимать которую в буквальном значении бессмысленно.

В таком случае мертвые направились бы за своим вознаграждением как реальные люди (а кстати, откуда вы знаете, что не реальные люди? –свящ. Д.С.), имеющие такие части тела как глаза, язык и пальцы. Все праведники находились бы на “лоне Авраамовом”, а рай и ад находились бы друг от друга на расстоянии позволяющем переговариваться. Оба класса людей получили бы свою награду после смерти, что противоречит учению Христа о получении награды при Втором Пришествии (Мф. 25, 31-41; Откр. 22, 12). (

Заметим, что сектанты, как обычно, передергивают . Ведь если награда или наказание достается не всему человеку, а лишь его части (душе), то где же здесь противоречие с учением Господа о получении мздовоздояния целым человеком в день Суда? –свящ. Д.С.) Как бы то ни было, эта история является притчей, - одним из излюбленных методов обучения Христа.

Каждая притча предназначалась для того, чтобы преподать какую-либо истину, и то, чему учил Христос в этой притче, не имело никакого отношения к состоянию мертвых. Эта притча содержит поучение о том, как важно жить по слову Божьему. Иисус показал в ней, что богатый человек был поглощен материальными ценностями и пренебрегал заботой о тех, кто находиться в нужде.

Вечная участь решается в сегодняшней жизни и второй возможности нет. Писание указывает путь к покаянию и спасению, и если мы не пожелаем внят предостережению Слова Божия, ничто не сможет достичь наших сердец. Поэтому Христос и окончил притчу словами: “если Моисея и пророков не слушают, то, если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят” (Лк. 16, 31)

Христос лишь использовал некоторые элементы общеизвестной еврейской истории, в которой мертвые ведут разговор. (Концепция притчи о лоне Авраамовом и аде были весьма схожи с еврейскими преданиями)…”[187] - На это толкование можно заметить, что Христос в представлении адвентистов, ведет Себя просто непорядочно. Он вместо того, чтобы прямо опровергать концепцию бессмертия души, лона Авраамова и ада, начинает явно примерятся к ней и пытается рассказать какую-то историю, (