Сила не есть ни вымышленное существо, ни качество материи, как часто говорят; она имеет такое же самостоятельное существование, как материя, и есть особое начало вселенной.

Материя, составляющая тело, конечна; она имеет форму и занимает ограниченное, неизменное по величине пространство.

Сила, напротив, существует не только в промежутках, разделяющих атомы, но и вне тела простирается до бесконечности. Так, чтобы пояснить это примером, два тела притягиваются в обратном отношении квадратов расстояний. Этот великий закон, открытый Ньютоном, подтверждается не только для всех тел нашей планетной системы, но и для других планетных миров, совершенно отличных от нашего.

Он означает, что только на бесконечном расстоянии притяжение обращается в нуль; другими словами, сила, устанавливающая между различными телами отношение, которое мы называем притяжением, существует везде в пространстве, но напряжение устанавливаемого ею между телами стремления взаимно сближаться есть функция расстояния и обращается в нуль только тогда, когда само расстояние становится бесконечным.

Лаплас доказал, что если притяжение действует не мгновенно везде разом, то скорость его распространения, во всяком случае, в несколько сот миллионов раз более скорости света, которая составляет, как известно, около 280.000 верст в секунду.

То, что мы сказали о всемирном тяготении, может быть сказано, почти в тех же словах, о других силах. Сила, рассматриваемая вообще, по природе своей трансцендентна, как мы говорим в математике, то есть не подчинена конечным условиям времени и пространства.

Я особенно настаиваю на этом ее свойстве: оно показывает нам ясно, почему все усилия представить, изобразить действие силы, всегда останутся тщетными: то, что по самой природе своей не имеет определенной формы, ускользает от нас, как только мы пробуем представить его в какой-нибудь форме. Со времени Ньютона делали невероятные усилия, чтобы объяснить тяжесть, чтобы отождествить все возможные силы; одни объясняют все силы электричеством, другие сводят все явления теплоты, света, электричества к действиям тяжести.

Окончательный результат всех этих систем, остроумных или нелепых, тот, что сила лишается реальности своего существования и делается чистой фикцией нашего ума, чтобы затем быть уничтоженною.

До сих пор я употреблял всегда слово сила в единственном числе. Если мы примем в соображение все разнообразие явлений, хорошо определенных и классифицированных, то приходим к заключению, что слово это должно быть употребляемо во множественном числе. Трудно, например, смешивать силу, которая порождает явления всемирного притяжения, с тою, которая соединяет два химически различных атома, или с тою, которую мы называем тепловою силою.

Одним словом, исследование фактов приводит нас пока к допущению существования нескольких сил так же, как и к допущению нескольких родов атомов, составляющих столько же химических единиц. Ничего не загадывая о том, что могут открыть нам в будущем успехи естественных наук в этом отношении, мы можем в настоящее время признавать особыми силами: силу притяжения, силу электричества, силу тепла и света.

Важная классификация этих сил устанавливается, так сказать, сама собою.

Напряжение первой - постоянно, другими словами, энергия, с которою небесные тела тяготеют друг к другу, остается неизменной.

Энергия второй и третьей, напротив, колеблется от одного мгновения к другому, и напряжение их может изменяться от нуля до бесконечности. Силы эти, подобно силе света, отличаются, сверх того, особым способом проявления, очень характерным. Мы знаем, что тепло стремится, как говорят, приходить везде в равновесие. Когда теплое тело помещается против холодного, то есть когда напряжение силы в одном больше, чем в другом, и когда между ними находится пустое пространство, не заключающее в себе весомой материи или заполненное телом, пропускающим теплоту, то от одного к другому начинает происходить движение, вследствие которого напряжение понижается в одном и возвышается в другом.

Движение это совершенно непохоже на перемещение материи. Его уподобляют обыкновенно колебаниям звучащего тела. Но это - только очень удобный способ представлять себе явления и подчинять их вычислению, а не выражению истины.