Как кто из заблудившихся, нашедши дорогу, кричит другим блуждающим, чтоб шли вслед его: так делает и Пророк. Он как бы говорит: Госпо­дом я спасен; о Господе хвалится душа моя. Это самый надежный путь избавления от бед. Радуйтесь сему открытию, и поспешите всту­пить на тот же путь, на котором и мне так хорошо. В сем смысле Евфимий Зигабен гово­рит: «кроткими называет святой Давид незло­бивых, не воздающих злом за зло; и — да радуются, говорит, такие; ибо Бог никогда не оставляет кротких, но всегда спасает их в край­ностях, как спас меня; во мне пусть видят пример спасения от Господа и возникают к дерзновенному упованию на Него». «Да возве­селится (Афанасий Великий)

всякий правед­ник, услышав о спасении, какое соделал мне Господь, и видя, как спасает Он всех, уповаю­щих на Него». Или кроткие суть «укротившие (Василий Великий) свои нравы, освободившиеся от вся­кой страсти, в чьих душах нет уже никакого мятежа: каков был Моисей, кроткий «паче всех человек сущих на земли» (Чис. 12, 3), и каковы истинные последователи Христовы, научившиеся от Него быть кроткими и сми­ренными, как и Он «кроток и смирен серд­цем» (ср.: Мф. И, 29).

Это общество ублажа­емых, коим обетовано наследовать землю (см.: Мф. 5, 5)». В таком случае обращение святого Пророка к кротким будет иметь такой смысл: и я в среду вашу причислен. Обстоятельствами жизни смирен и научен в Боге едином полагать спасение. Услышите сие, и порадуйтесь, как приобретшие нового единомысленного члена. Или так: круг кротких людей есть общество тесно связанных между собою лиц.

Что каса­ется одного, то всех касается, тому все сочув­ствуют и все то ощущают: беда одного — общая беда. Вот исчез со сцены святой Давид! Где, куда, что с ним? Погряз он, как в волнах моря. Но,— силою Божиею,— избавляется он от беды и, в благодарных к Богу чувствах, взывает ко всем: цел я! Богом избавлен! Край­ность была большая; но я не пал духом, и все в том же пребываю Боге, и о Нем хвалюсь. Услышите сие, и порадуйтесь.

Подобные чув­ства часто приходилось являть и испытывать христианам во времена гонений. Сию же мысль выражая, и святой Афанасий говорит: «Пес­нопевец не довольствуется тем, чтоб песнословить одному, но причастников кротости делает причастниками и песнопения». Стих 4. «Возвеличите Господа со мною, и вознесем имя Его вкупе». Пригласив кротких разделить радость свою, приглашает теперь их разделить и труд возве­личения Господа — благодеющего.

«Как бы не имея достаточных сил достойно возвестить ве­личие Божие, просит, чтоб и другие приступи­ли к тому же и посодействовали ему» (Афана­сий Великий). Ум одного не силен обнять вели­чия Божия; почему Пророк призывает всех кротких к общению в сем действии (см.: свя­той Кирилл у Евфимия Зигабена). Как неког­да три отрока в пещи Вавилонской, сознавая великость дела прославления Бога и себя одних почитая недостаточными к тому, всю тварь созывали к возвеличению Господа: так и свя­той Давид, в тех же мыслях, созывает едино-мысленных себе в кротости и благочестии, чтоб помогли ему достойно возвеличить Господа (см.: Анфим, Патриарх Иерусалимский).

Но сколько бы ни собралось умов, не обымут они, как должно, величия Божия, и, сколь­ко бы ни употреблено было языков, не изрекут они его вполне достойно Бога. Между тем, какой бы меры ни было сие возвеличение умом и словом, оно всегда есть действие и состояние духа торжественно-отрадное. Почему не столь­ко надежда общими силами обнять и изречь вполне величие Божие заставляет святого Да­вида призывать к сему всех кротких, сколько желание сделать и их общниками своей благо­говейной радости духовной.

Если простая ра­дость любообщительна, тем паче любообщительна радость духовная, отрешенная от вся­ких страстных ограничений и возбуждаемая предметами, сильными всякого обрадовать. «Не хочу (блаженный Августин) возвеличи­вать один, говорит истинный любитель Госпо­да; не так здесь бывает, чтоб, если я обыму, другому, желающему обнять, не было где по­ложить руку.

В Господе такая широта, что всем есть место для обнятая Его,— в желании усладиться Им. Возбуждайте же один другого, говоря: «вознесем имя Его вкупе». Если лю­бите Господа, влеките всех в любовь сию, с кем ни входите в сношение, особенно же тех, кои в доме вашем. Влеките в любовь ко Господу, кого можете и как сможете, увещавая, прося, вразумляя, доказывая с кротостию и тихостию.

Влеките всех к любви, чтоб, если возвели­чивать станут Господа, возвеличивали вкупе, как бы в один голос. Отпадшие от единства Церкви (во время Августина — донатисты; у нас — раскольники, молоканы, хлысты) воз­величивают Господа особясь. Скажем и мы: «вознесем, братие, имя Его вкупе». Зачем особитесь и хотите возвеличивать Господа от­дельно от нас!

Он един; зачем хотите, чтоб два народа стояли пред лицом Его? Зачем хотите рассекать тело Христово? К висевшему на кресте Господу пришли враги и не пребили Ему голеней. Но пришел Донат (у нас Аввакум, Уваров) и рассек тело Церкви Христовой. На кресте, в руках врагов, целым осталось тело Христово, а в руках христиан не сохранилось целым тело Церкви.

Будем же взывать к ним крепким воплем: «приидите, вознесем имя Его вкуп»е. Это Церковь взывает к отпадшим; это ее голос, зовущий их в лоно свое!» Возвеличить Господа — значит словом или песнию изобразить Его величие. Господь беско­нечно велик Сам в Себе и явил Себя таковым в делах Своих. Наше возвеличение не для Него нужно; но оно есть наш долг, долг твари к Творцу своему.

С другой стороны, великое невольно извлекает чувство изумления, как дань великому. Так и в отношении к Богу! Когда будет сознано Его величие, ощущено и как бы осязано: тогда возвеличивающие Его мысли сами собою будут роиться и образовы­вать песнь, сначала в сердце, а оттуда и в сло­ве. Все дело в том, чтоб узреть и осязать Бо­жие величие. Сего достигает тот, «кто (Василий Вели­кий)

благоговейным умом, в углубленном умо­зрении, рассматривает величие творения, чтоб в величии и красоте тварей созерцать их Рододелателя (см.: Прем. 13, 5). Ибо, чем кто более углубляется в законы, по которым устро­ена и по которым управляется вселенная, тем яснее созерцает велелепоту Господню и по мере сил возвеличивать располагается Господа».