И узнали его, что это был тот, который сидел у красных дверей храма для милостыни, и исполнились ужаса и изумления от случившегося с ним. И как исцеленный хромой не отходил от Петра и Иоанна, то весь народ в изумлении сбежался к ним в притвор, называемый Соломонов. Увидев это, Петр сказал народу: Мужи Израильские! Что дивитесь сему, или что смотрите на нас, как будто бы мы своею силою или благочестием сделали то, что он ходит?

Бог Авраама и Исаака и Иакова, Бог отцов наших прославил Сына Своего Иисуса, Которого вы предали и от Которого отреклись пред лицем Пилата, когда он полагал освободить Его. Но вы от Святого и Праведного отреклась, и просили даровать вам человека убийцу, а Начальника жизни убили. Сего Бог воскресил из мертвых, чему мы свидетели. И ради веры во имя Его, имя Его укрепило сего, которого вы видите и знаете, и вера, которая от Него, даровала ему исцеление сие пред всеми вами" (Деян. 3, 1-16).

Посмотрите же, как к одинаковому великому чуду отнеслись язычники, и как отнеслись евреи и вожди их, первосвященники, книжники, фарисеи. Темные язычники, не ведавшие истинного Бога, но чтившие своих ложных богов, были потрясены чудом исцеления отроду хромого человека, которое совершили святые апостолы Павел и Варнава. Они были так поражены и потрясены, что решили, что это не простые люди, а сами боги, сошедшие с небес в человеческом виде.

Большого труда стоило Павлу и Варнаве предотвратить кощунственное жертвоприношение им: разорвали одежды свои, бросились в толпу и стали уговаривать их: мы такие же люди, как вы – зачем хотите принести нам жертвы!? И едва, едва могли их убедить не приносить жертвы. А как отнеслись первосвященники, фарисеи и книжники, как отнеслись евреи к такому же чуду, совершенному апостолами Петром и Иоанном?

Отнеслись по-разному: часть народа прониклась такой же глубокой верой, таким же восторгом и волнением, как язычники города Листры, а другая часть рассуждала иначе. Они рассуждали, как читаем мы в Евангелии св. Иоанна Богослова: "Много толков было об Нем в народе: одни говорили, что Он добр, а другие говорил нет, но обольщает народ" (Ин. 7, 12). Это говорили простые евреи.

Среди них немало было таких, на которых не произвело впечатления даже это великое чудо, сердец которых не трогало и самое великое, которые Самого Господа Иисуса и апостолов Его считали не добрыми людьми, а обольстителями, обольщающими народ. Еще гораздо хуже отнеслись к апостолам вожди народа: вместо того, чтобы пасть к ногам их, как людей, сотворивших величайшее чудо, требовали от апостолов ответа, какою властью сделали они это, и кто позволил им.

Велели арестовать апостолов и посадили их в темницу на ночь, а наутро привели их в синедрион, там всячески поносили и требовали, чтобы не творили чудес именем Христовым, чтобы не проповедовали об имени Христовом. Грозили им тяжкими карами, если будут продолжать свою проповедь. И уничиженных апостолов отпустили, а они благодарили Бога за то, что сподобились бесчестия за имя Своего Спасителя.

Что же, как объяснить такое различное отношение людей к величайшим чудесам Христовым, к чудесам апостолов? Почему с таким детским восторгом, с такой восторженной верой, приняли язычники ликаонские исцеление калеки Христовыми апостолами Варнавой и Павлом, что даже сочли их за богов, хотели принести им жертву? Потому, что сердца этих не ведавших Истинного Бога людей жаждали веры, и в этой жажде сотворили себе кумиров в виде многих языческих богов.

Эти язычники подобны были малым детям в религиозном невежестве своем, но у них были сердца, которым ничто не мешало прийти в восторг и изумляться при виде совершенного чуда. А что мешало вождям народа израильского так же принять чудо, совершенное апостолами Петром и Иоанном? Почему ожесточились они вместо того, чтобы умилиться и, придя в радость, славить Бога, славить апостолов?

Почему и часть простого народа была настроена так, как они? Почему не все как один преклонились они пред Петром и Иоанном, видя совершенное чудо? Что мешало этим людям принять с детской доверчивостью, с глубоким благоговением и с вознесением славы Богу великое чудо? Почему ожесточились первосвященники, книжники и фарисеи: почему посадили в тюрьму великих чудотворцев, и издевались над ними, и запретили творить чудеса именем Христовым и проповедовать о святом и Божественном имени Его?

Потому что было в их сердцах и в их умах нечто отгораживавшее их от истины, нечто ослеплявшее их, мешавшее им с детской доверчивостью принять чудеса Христовы и чудо апостолов. Что мешало им, что загрязняло, черной тьмой наполняло сердца их? Они потому не могли отнестись по-детски с полным доверием к чудесам Христа и апостолов, потому не могли воспринять чистым сердцем великое Божественное учение Спасителя, потому враждовали вплоть до крови, до распятия на кресте Праведника Спасителя нашего, что у них была своя вера, не та, которую принес Иисус Христос: их вера была безжизненной верой в букву Ветхого Завета, в букву древнего Моисеева закона.

Выше всего на свете ставили мертвую букву: их религия сводилась к обрядности и жертвоприношениям, всесожжениям, к очищению тел своих и своей одежды, к омовению скамей, кружек и столов. В этом видели всю силу религии, в этом искали спасения. Их дух был чужд тому духу Божественному, которым полны были все проповеди, все поучения Господа Иисуса Христа.

Были они враждебны Христу, ибо Он проповедовал нечто новое, гораздо более высокое и глубокое, чем их обрядовая вера. Окамененные сердца их, чуждые любви, не могли вместить слов Христовых о любви ко всему миру, не могли они пламенеть духом. Разумеется, каждый человек весьма дорожит своей верой, не позволяет никому коснуться ее, расшатывать, тем паче разрушать: у различных людей много различных вер, не только религиозных верований.

Надо знать, что и все неверующие люди живут своей особой, нерелигиозной верой. Они создают свои учения, учения о том, как должна быть устроена жизнь государства и общества, как должны быть устроены взаимоотношения между разными народами, как должна быть устроена жизнь каждого человека, как должны быть устроены отношения между отдельными людьми.