Обращение ко всем, без различия пола, звания и состояния

Думаете ли вы, братие мои, что все мы, какого бы состояния, пола и звания ни были, все мы освобождены от обязанностей воспитателей? Думаете ли, что между нами есть хотя один человек, который бы не подвергался строгой ответственности, если он своему или чужому семьянину подал либо дурной урок, либо никакого не подал? Нет! Святая Церковь обязывает всех христиан без изъятия взаимно воспитывать друг друга. Связав всех нас священным союзом родства духовного, она чрез то ввела высокую заповедь всеобщего учительства. Она не ведает житейского обычая нашего различаться по домам, по фамилиям, по мирским знаменитостям; она в целом православно-христианском мире – как бы ни был огромен мир сей – видит одно нераздельное семейство Божие. У нее нет оных несчастных слов: чужой, не родня, незнакомый. У нее каждый христианин есть свой, есть семейный человек всем и каждому. Потому-то она, завещавши всеобщее братство и односемейность по вере, завещавает всем и каждому из нас наставлять друг друга. Послушайте, что говорит Апостол каждому из нас: утешайте друг друга и созидайте кийждо ближняго… Молим же вы, братие, вразумляйте безчинныя, утешайте малодушныя, заступайте немощныя, долготерпите ко всем (1 Сол. 5, 11, 14). Созидайте кийждо ближняго. Это значит, мы все обязаны взаимно учить друг друга, и не просто учить, как обыкновенно учат и учатся, но созидать, строить, созидать и созидаться так, чтобы каждому из нас быть церковью Бога Живаго, по одному слову Апостола: Вы есте церкви Бога жива (2 Кор. 6, 16). Чем созидать? Во-первых, словом и взаимными беседами, растворенными благодатию и христианской приятностию,– словом со благодатию, солию растворенным (см.: Кол. 4, 6); во-вторых, еще более, делом и примером, своим истинно-христианским поведением. Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, Иже на небесех (Мф. 5, 16). На челе ветхозаветного первосвященника была повязка с надписью: святыня Господня (см.: Исх. 28, 36–38); христианину не нужны ни повязки, ни надписи буквенные: слова, дела и вся жизнь его должны быть единою святынею Господнею, которую бы всякий мог видеть, разуметь, поучаться и прославлять Отца Небесного. Вот наша всеобщая обязанность, наш христианский способ взаимного обучения! Его должны все мы употребить в домах пред своею семьею, на торжищах пред людьми посторонними, в собраниях пред знаемыми и незнаемыми. И нет убежища на земле, нет минуты в нашей жизни, в которую бы нам вольно было не употреблять оного способа и для себя, и для других. Мы со всех сторон окружены очами, которые смотрят на нас; ушами, которые слушают нас; чувствами внешними и внутренними, на которые наши слова и дела необходимо производят такое или другое впечатление. Поэтому всякий наш поступок, всякий шаг и движение, производимые при других, если не поучают чему-либо доброму, то соблазняют брата нашего. Но горе человеку тому, имже соблазн приходит... Горе миру от соблазн! (ср.: Мф. 18, 7). Горе и нам, братие мои, если наша жизнь служит не святым поучением, а гибельным соблазном для ближних! Видим в христианстве множество христиан, не по-христиански воспитанных, христиан язычествующих. Чей это плод? Кто виновен в их невежестве, в их нехристианской жизни? Не Церковь, а мы, и почти все мы! Ибо Церковь, как я уже сказал, всем завещала учить друг друга в том, елика суть истинна, елика честна, елика праведна, елика пречиста, елика прелюбезна, елика доброхвальна, аще кая добродетель и аще кая похвала (Флп. 4, 8). Исполняем ли мы это прелюбезное завещание матери нашей? Если исполняем, то где же успехи нашего взаимного учительства, когда всякий ясно может видеть, что наша жизнь исполнена более соблазнов, нежели добрых примеров? Если не исполняем, надеемся ли избежать праведного суда Божия? Или не ко всем нам относится печальное и вместе грозное слово Искупителя нашего: если кто соблазнит единаго от малых сих – христианина самого бедного и малозначащего,– уне есть ему, да жернов оселский обесится на выи его и потонет в пучине морстей (ср.: Мф. 18, 6)?

Господь есть единый истинный и всесильный Освятитель и Просветитель душ наших

Но да не смущается сердце ваше, ни устрашает. Мы все должны учить и воспитывать друг друга и мы все можем быть и бываем весьма худыми учителями. Потому-то Святая Церковь, не слишком надеясь на земных учителей – кто бы ни были они,– постоянно указует нам на Учителя Небесного. Ах, братие мои, как часто возводит она слезящий и умиленный взор свой горе и оттуда ждет света в`едения, необходимого для жизни и просвещения детей ее! Есть ли хотя одно утро, полдень и вечер, в которые бы не вопияла она к Духу Святому, Господу Животворящему и Просвещающему, да приидет и вселится Он, Всемогущий, и в сердца, и в домы христиан? И не о том ли большая часть молений и крепких воплей ее ко престолу Божию, чтобы Дух Святый постоянно озарял умы христиан светом богоразумия, прогонял тьму невежествий людских, обращал заблуждающих, освящал нечистых? И каких великих успехов не обещает она от животворящего учительства Небесного Учителя, Бога Духа Святаго?

Какой род знаний нужен вам или приятен для вас? Хотите быть великими художниками? Церковь уверяет вас истинным словом Господним, что великими художниками творит людей Дух Божий,– например, вспомним Веселеила и Элиава, о коих сказано: «И наполни их Духа Божия, премудрости, разума и умений всех» (см.: Исх. 31, 1–6; 35, 30–35; 36, 1–2). Ищете разуметь тайны природы? Церковь указует на Соломона, который так умудрен был Духом Божиим, что знал все от кедра до иссопа. Желаете быть священными песнотворцами? Она приводит вам Давида, которого Дух Святый сделал величайшим из всех певцов. Желаете ли постигнуть науку боговедения? Здесь и по простому соображению вы никогда ничего не постигнете, если Сам Дух Святый не даст вам разумения. «Вся подает Дух Святый,– говорит Святая Церковь,– точит пророчествия, священники совершает, некнижныя мудрости научи, рыбари богословцы показа», ибо Он есть «свет и живот, и живый источник умный, обладаяй, очищаяй прегрешения, Бог и боготворяй, огнь, от огня происходяй, глаголяй, деяй, разделяяй дарования» (Служба Пятидесятницы, стихира).

Я не знаю, какие цели вы имеете, начиная учить детей своих наукам либо искусствам, но Церковь прежде всего старается предать их в научение Святаго Духа. Со всяким вниманием и умилением она молит Господа, благословляющего детей, «о еже буесть юности отгнати от сердец их; о еже подати им приседящую престолу Его премудрость; о еже быти им радость и утешение родителям своим; о еже скоро прияти и спешно навыкнути, и разумети, и памятовати вся добрая и душеполезная учения» (Требник. Молебное пение при начатии учения отроков). Может быть, вы скорбите или досадуете, когда дети ваши тупы и трудно понимают науку? Церковь, объемля сих несчастных своею любовью, усугубляет свои моления в «Последовании об отроцех неудобоучащихся», призывает небесных ходатаев, взывает к Богоматери, к Предтече Господню, к святому евангелисту Матфею, к мученикам Агапию, Прокопию, Филиппу и ко всем святым, да помогут отроку неудобоучащемуся и да низведут на него просветительную благодать Святаго Духа.

Впрочем, не искусства и науки – пусть это будет естествознание, любомудрие, стихотворство, история или другое что-либо – не эти вещи преимущественно нужны христианину, не они особенно важны для воспитанника Духа Святаго, и для Духа Божия не великое чудо соделать кого-либо многоученым и многознающим,– есть другие чудеса всемогущего учительства небесного, гораздо полезнейшие для нас: чудеса ведения деятельного, или мудрости практической. Истинный воспитанник Церкви и Духа Святаго не тот, кто много знает, но тот, кто, зная необходимое ко спасению, совершает оное делом. И такой-то воспитанник есть величайшее чудо Святаго Духа, редко видимое в мире. «Какая мне польза,– говорит святой апостол Павел,– если я говорю языками человеческими и ангельскими; если умею пророчествовать, познаю все тайны и весь разум; если имею такую сильную веру, что могу переставлять горы? Никакой! Я ничто, если при всех этих чудесах знания у меня нет деятельной любви христианской» (см.: 1 Кор. 13, 1–3). Отсюда главная цель небесного учительства есть преподать науку благочестивой жизни, раскрыть тайну христианства деятельного и не только преподать и открыть, но дать силу к исполнению, претворить своего воспитанника из человека земного и мрачного в человека небесного. Святой успех, или плод сего небесного учительства, есть, по указанию Апостола, любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5, 22–23) и все ангелоподобные совершенства истинного христианина. О сих-то плодах просвещения духовного Церковь непрестанно умоляет Всесвятаго Духа, да украсит ими детей ее. О них и все мы непрестанно должны умолять Господа Животворящего, ибо без них и величайший мудрец земли есть только величайший грешник, недостойный Царствия Божия. Аминь.

Беседа пятая. О местах и временах церковно-общественного воспитания христиан

Церковь Божия не ограничивается одним домашним воспитанием нашим, а напротив, еще более старается о том, чтобы дать нам воспитание общественное. Она есть матерь наша не только по долгу воспитания домашнего, но и по долгу воспитания общественного. Как матерь и вселенская учительница она издревле определила места, времена, предметы и способы для нашего общего учения. Укажу сперва на места и времена церковно-общественного воспитания христиан.

Какие места Церковь Господня назначает для общественного воспитания нашего