4.6. Идеальное бытие

Индивидуальный характер всякого органического целого дает нам право сделать метафизические выводы. Ибо это означает, что всякое органическое целое приурочено к какомуто индивидуальному носителю  своих проявлений, к субъектудеятелю. Этот субъектноситель, поскольку он оформляет в единство различные функции целого в пространстве и во времени, сам по себе должен быть мыслим сверхпространственным и сверхвременным. Иначе как мог бы он обладать памятью, которая (как это показал Земон) есть неотъемлемое свойство всего органического75. Ибо память предполагает известное стояние над временем деятеля, «теперь» вспоминающего прошлое. Лосский называет сверхвременного носителя органических процессов «субстанциональным деятелем»76. Как таковой субстанциональный деятель аналогичен человеческому «я»  ибо само наше «я» есть высшая форма развития этого деятеля. Однако на низших ступенях органической жизни эта аналогия весьма отдаленна, ибо «деятели», например, низших животных обладают психической жизнью в очень примитивной форме. Они безличны по сравнению с нашим «я», оставаясь, тем не менее, личностными в своей бессознательной самосути. На низших формах жизни «деятель» есть, разумеется, не личность, но некоторая отдаленная потенция личности. Его уместно поэтому обозначить термином «личноид»  подобно тому как внутреннюю психическую жизнь его принято называть «психоидной». При этом философская последовательность обязывает нас мыслить и элементы неорганической материи (поскольку в них существует органическое строение) как имеющие свою внутреннюю прапсихоидную сторону, в основе которой лежит тот же «субстанциональный деятель».

Но мало того, в основе живого органического целого лежит его идея  как та цель, в направленности на которую и в осуществлении которой данное органическое целое проявляет себя в пространстве и во времени. Ибо каждое органическое целое в какойто, пусть иногда минимальной степени есть нечто своеобразное. В направленности на эту цель и проявляется искони присущая этому целому целесообразность. Ведь каждое органическое целое стремится не только сохранить себя, но и осуществить свою сущность. Эта цель отнюдь не продукт творчества органического целого, но условие его бытия. Аристотель и в наше время Дриш называют эту идеюцель организма «энтелехией», фактором сверхмеханическим, целостным.

Таким образом, сверхвременный  субстанциональный деятель как метафизический субъект целостности и вневременная  идея  предмет его направленности  высшие онтологические условия возможности живого органического целого.

Живое органическое целое, как и все, текущее в пространстве и во времени, есть процесс  (правда, процесс своеобразный, «функциональный),  оно принадлежит к царству реального бытия. Идея же данного органического целого и его носитель  «субстанциональный деятель» как начало, возвышающееся над пространственновременной внеположностью, принадлежат к царствуидеального  бытия. При этом условимся называть бытие вневременных идей отвлеченноидеальным бытием, а бытие субстанционального деятеля  конкретноидеальным бытием.

Реальное бытие всегда существует на основе бытия идеального, в котором заложено условие возможности его существования. Разумеется, идеальное и реальное бытие сопряжены друг с другом  и именно в живом органическом целом явлено их живое единство.

Иначе говоря, органическое мировоззрение есть идеалреализм: оно учит о реальности как идеального мира идей, так и о реальности мира явлений  и материальных, и психических.

Под «реальным бытием» подразумевается при этом все, что возникает и исчезает во времени, начиная от материальных «вещей» и кончая высшими проявлениями духовной деятельности. Всепроцессы, акты и диспозиции  (предрасположенности, установки) принадлежат к царству реального бытия.

Под «идеальным бытием» подразумевается все, что свободно от форм пространства и времени. Так, все математические объекты  (числа, идеально правильные фигуры, уравнения и т.п.), равно как и логические законы, принадлежат к царству идеального бытия. Они не материальны, но и не психичны, они не возникают и не исчезают во времени, а возвышаются над временным потоком. Поэтому они имеют значение для всех отрезков пространства и времени. Они не продукты творчества человеческих или даже сверхчеловеческих субъектов. Во времени существуют лишь осознающие их психические акты. Так, мое стремление понять данную теорему и мое понимание ее  психичны, смысл  же этой теоремы  не временен и не психичен, а идеален.

Итак, органическое строение составляет исконную черту сущего. Тем не менее нужно отличать отвлеченную органичность, какова, например, органичность пространства, от конкретной органичности живого органического целого (поэтому мы и употребляем то и дело выражение «живое целое»). Мало того, органическое строение имеют и продукты творчества  например, произведения искусства, о которых лишь метафорически можно сказать, что они «живут собственной жизнью».

В данном труде мы имеем в виду почти всегда живое органическое целое как начало, способное к самосохранению и саморазвитию.

Но математические и логические законы  лишь низший пласт идеального бытия. Они имеют значение и для механических систем. Более высокие формы идеального бытия это родовые идеи, например идея данного вида организмов, идея растительного и животного царства, наконец, идея человека. Будучи идеями для разума, они в то же время суть цели  для осуществляющей их воли и ценности  для эмоциональной стороны человеческой души.