Климакс, как всякая перестройка, сопровождается иногда неприятными ощущениями: головокружениями, «приливами», мигренями, даже обмороками; вероятны нервные недуги: взвинченность, истерики с потоками слез, капризы, тоска. Медицина считает совершенно нормальным свойственное климактерическому периоду постоянное ощущение пустоты и одиночества, однако есть свидетельства, что все эти симптомы на самом деле абсолютно умственного или душевного происхождения: ну еще бы, легко ли смириться с окончанием молодости! психика бунтует, а тело у ней на поводу.

Но уныние посещает еще раньше, в 35 – 40 лет, когда дети выросли, предстоит нянчить внуков, надежды на собственное яркое будущее умирают. Семья далеко не всегда оказывается незыблемой опорой. Женская старость может начаться с тяжелейшего испытания, когда любимый муж вдруг отдает предпочтение другой, она моложе, без целлюлита и морщин, и, само собой, красивее; а что важнее всего, ее задорный нрав будоражит и молодит усталого ковбоя, к тому же в контексте ее наивного щебетанья он без малейших усилий кажется себе значительно умней и содержательней.

class="postLine"> Теряется уверенность в себе, «бывшая» остро ощущает одиночество, ненужность, на пике отчаяния она отчетливо сознает бессмысленность дальнейшего тусклого существования, опускается и быстро превращается в одну из третируемых на улице именами «старая кошелка», «бабулька» и «бабаяга».

А вот Светлана Безродная, руководитель женского «Вивальдиоркестра», считает, что возраст это миф, его не существует, никогда не поздно начать все с нуля. Она так и сделала: в возрасте за 40, женив сына, похоронив мать и оставшись в одиночестве, после длительного перерыва снова взялась за скрипку, собрала коллектив музыкантов – теперь ему уже двадцать лет. Стимулом стал, в сущности, глубокий стресс, теперь она считает его допингом, вызвавшим всплеск творческой активности.

Одна чудесная женщина, Татьяна А., в крайнем отчаянии забрела в церковь и, как уверяет, услышала у иконы Богородицы невесть откуда прилетевшее слово «приют»; на следующий день ей позвонила одноклассница и между прочим обронила, что директорствует в детском приюте. Работа оказалась невероятно тяжелой для Татьяны, до того она пребывала в благополучном браке, дома, с собственными, разумными и послушными, детьми, и если изредка подрабатывала, переводами, то в свое удовольствие. Ей пришлось скрутить себя, приучить к железной дисциплине, выдержке, терпению; глядя в бездонные глаза брошенных, познавших всю скорбь мира детей, она перестала жалеть себя; падая поздними вечерами от усталости, уже не мучилась бессоницей, воображая мужа с другой и терзаясь сжигающей душу обидой. Теперь слово «любовь» приобрело для нее более высокий и благородный смысл; что хорошего принадлежать комуто с потрохами, говорит она; любовь должна обогащать человека, а не консервировать. Кризис миновал; krisis погречески исход, решение.

Сознание множества женщин пробуждается только после сорока лет, когда самоутверждение завершилось, и влечет за собой социальную активность и твердость, оттесняющие чувства на второй план; недаром именно этот возраст благоприятен для внутреннего становления, и женщины в поисках истины приходят в Церковь. Мужчины же, напротив, с появлением признаков увядания, при пошатнувшейся мужественности впадают в депрессию, ибо, в соответствии с общепринятым стандартом, слабость в мужчине не вызывает того же интереса и уважения, что мужество в женщине.

Анна Т. рассказала, как однажды на дне рождения подруги, где, как обычно, выпивали, острили, танцевали, флиртовали, ее вдруг пронзила беспричинная тоска, острая, как сердечная боль; она тихонько ушла, долго шла по городу пешком, от остановки к остановке, потом сидела на скамейке, вдыхая острый после дождя тополиный запах. Была весна, шел только двадцать второй год ее жизни, но думала она в тот вечер – о старости: что будет, когда вместе с весельем юных дней и красотой внешности иссякнет власть ее обаяния? Чем жить тогда? То был момент озарения: важнее всего созидать свой внутренний мир, обрести собственные убеждения, профессиональные и культурные интересы, свободные от сегодняшней моды и чужих мнений.

Иначе повисаешь над пустотой. Ведь вот блистала когдато весьма известная дама, железная женщина , как назвала книгу о ней Н. Берберова, Мария Будберг, якобы баронесса, прославившаяся любовными связями с М. Горьким, Г. Уэллсом и другими менее известными личностями; в старости она пила горькую, воровала в магазинах самообслуживания и развязно хвалилась своими порокамиыми личностями; в старости она пила горькую и воровала в магазинах самообслуживания.и книги предп. Старение весьма трагично, если следовать шаблону и оценивать себя исключительно с точки зрения телесных прелестей. «Боже мой, сколько морщин! – ужасается Анна Р., глядя в зеркало, – что же дальше будет?!»; «А дальше ты перестанешь их считать, – встревает ее умудренная мать, – надеюсь, найдутся другие интересы!». Если жить своей головой и не обращать внимания на производимое впечатление, обнаруживается немало приятных моментов, Елена К., например, мечтает о выходе на пенсию: наконецто не надо будет ездить каждый день на работу, краситься, мучиться на каблуках и отказываться от вкусного в борьбе с лишним весом, который всегда побеждает! Потом, пара живых умных глаз чегонибудь стоит же? Способности там, умения всякие, таланты, хоть поубавилось сноровки, никуда же не денутся? Говорят, мастерство, не пропьешь, не исчезнет же оно от лет? Доброе сердце, веселый нрав, легкий характер, сознание собственной уникальности не могут измениться. В наше время вряд ли встретишь столетнюю , как в одноименном очерке Достоевского, радостно открытую, «полную душевной жизни», бредущую через весь Петербург к внукам «пообедать». Но можно в документальном фильме 1989 года увидеть Анастасию Цветаеву, симпатичную и живую: в 94 года она не только ходила своими ногами, но и бегала, кокетничая перед камерой! А речь ее, а память, а шутки! Собеседница сокрушается об одном широко известном академике: «Такой умный, а в Бога не верит!»; Анастасия Ивановна немедленно реагирует: «Какой же умный, если в Бога не верит?!». О, какие бывают чудесные старушки! Например, незабвенная Светлана С.: смолоду она окончила авиационную Академию им. Жуковского и работала вместе с мужем на ракетном «ящике»; многочисленные приятели и подружки ее троих сыновей вечно толклись в их распахнутом доме, хохотали над ее шутками и подначками, уносили обязательные гостинцы и со временем обнаруживали, что стремятся больше к ней, чем к сверстникам, особенно в ситуациях поражения, тоски и тревоги; она обильно кормила, утешала, поддерживала и ненавязчиво давала мудрые советы; ктото помнит их всю жизнь. На очередном изломе российской истории она по желанию мужа, против своей воли, уехала за границу, и там, рассказывали, до самой смерти служила беспомощным соотечественникамэмигрантам: носила еду, помогала оформлять документы, добывала деньги, утешала, поддерживала и давала мудрые советы… Не так давно получила огласку неприглядная история, связанная с когдато знаменитой актрисой Татьяной Карповой, у которой дальний родственник пытался оттяпать квартиру. Нет никакого сомнения, что в 90 лет эта женщина оставалась все той же умницей, блистательной озорницей; ее не сломили ни годы, ни болезни, ни ужасная смерть мужа, ни боли и беспомощность после перелома шейки бедра, от которых Лиля Брик, например, наложила на себя руки. Однажды схватило сердце; она както доползла до входной двери, открыла ее, и поскольку квартира была поставлена на охрану, приехали милиционеры. Когда один из них строго спросил: что вы здесь делаете? – она, лежа поперек порога, ответила: «развлекаюсь!»; а потом, когда от лекарств полегчало, опять острила, смеялась, артистка же, и совершенно покорила нечаянных гостей. Всегда элегантная Зоя И. советует, потеряв надежду на любовные приключения, не опускаться, а наоборот, стараться выглядеть : держать прямой спину, тщательнее чем в молодости подбирать одежду, чаще улыбаться. Почему не поучиться у Коко Шанель, которая в 88 лет смотрелась в высшей степени элегантной, хотя красотой и смолоду не обладала; вообще страшненькие в старости лучше выглядят, т.к. привыкли тщательно следить за собой, не полагаясь на природные данные. И зачем унывать, полагая, что после семидесяти остается ждать только смерти, ничего нового интересного случиться уже не может. Елена Образцова еще поет и гастролирует, а Галина Вишневская постарше, она давно не поет, но учит петь других, снимается в кино, возглавляет несколько интересных проектов. Одинокой 75летней Ирине С. вдруг возвратили давний почти забытый долг, и она решила потратить деньги с точки зрения здравого смысла неразумно: отправилась на теплоходе в круиз по Волге. Погода установилась дождливая, ветренная, Ирина простудилась и слегла по возвращении домой, но зато! в болезни ее почти каждый день навещали новые, обретенные в путешествии друзья, каких, с удивлением замечает она, за всю жизнь не имела.