так, чтобы смерть могла прийти в любой момент и встретить нас на гребне волны,

а не на ее спаде, так, чтобы наши последние слова не были пустыми и наше

последнее движение не было легкомысленным жестом. Те из нас, кому случилось

жить какое-то время с умирающим человеком, с человеком, который осознавал, как

и мы, приближение смерти, вероятно, поняли, что присутствие смерти может

означать для взаимных отношений. Оно означает, что каждое слово должно

содержать все благоговение, всю красоту, всю гармонию и любовь, которые как бы

спали в этих отношениях. Оно означает, что нет ничего слишком мелкого, потомучто все, как бы ни было оно мало, может быть выражением любви или ееотрицанием.Личные воспоминания: смерть материМоя мать три года умирала от рака. Ее оперировали— и неуспешно. Докторсообщил мне это и добавил: «Но, конечно, вы ничего не скажете своей матери». Я ответил:«Конечно, скажу». Помню, я пришел к ней и сказал, что доктор звонил и сообщил,что операция не удалась. Мы помолчали, а потом моя мать сказала: «Значит, яумру». И я ответил: «Да». И затем мы остались вместе в полном молчании, общаясьбез слов. Мне кажется, мы ничего не «обдумывали». Мы стояли перед лицомчего-то, что вошло в жизнь и все в ней перевернуло. Это не был призрак, это небыло зло, ужас. Это было нечто окончательное, что нам предстояло встретить, ещене зная, чем оно скажется. Мы оставались вместе и молча так долго, как тоготребовали наши чувства. А затем жизнь пошла дальше.Но в результате случились две вещи. Одна— то, что ни в какой моментмоя мать или я сам не были замурованы в ложь, не должны были играть, неостались без помощи. Никогда мне не требовалось входить в комнату матери сулыбкой, в которой была бы ложь, или с неправдивыми словами. Ни в какой моментнам не пришлось притворяться, будто жизнь побеждает, будто смерть, болезньотступают, будто положение лучше, чем оно есть на самом деле, когда оба мызнаем, что это неправда. Ни в какой момент мы не были лишены взаимнойподдержки. Были моменты, когда моя мать чувствовала, что нуждается в помощи,тогда она звала, я приходил, и мы разговаривали о ее смерти, о моемодиночестве. Она глубоко любила жизнь. За несколько дней до смерти она сказала,что готова была бы страдать еще сто пятьдесят лет, лишь бы жить. Она любилакрасоту наступавшей весны, она дорожила нашими отношениями. Она тосковала онашей разлуке: But O for the touch of a vanish’d hand, and the sound of a voicethat is still!28 В другиемоменты мне была невыносима боль разлуки, тогда я приходил, и мы разговаривалиоб этом, и мать поддерживала меня и утешала о своей смерти. Наши отношения былиглубоки и истинны, в них не было лжи, и поэтому они могли вместить всю правдудо глубины.Кроме того, была еще одна сторона, которую я уже упоминал. Потому что смертьстояла рядом, потому что смерть могла прийти в любой миг, и тогда поздно будетчто-либо исправить— все должно было в любой миг выражать как можно