сознаю, что хоть чувство это не потухло, но жизнь не изменилась в такой

абсолютной мере, в какой она могла и должна была бы измениться.

Евангельские события часто кажутся нам далекими, почти призрачными, а вместе

с тем они обращены к каждому из нас в каждое мгновение. Мы ищем в Евангелии

утешения, подбодрения— и проходим мимо строгости, непреклонности

евангельского слова, того, как нас призывает Господь. Сейчас мы находимся перед

Рождеством Христовым. Какой могла бы и должна бы быть для нас радость, что Бог

так возлюбил мир, что вошел в этот мир, воплотился, так возлюбил человечество,что стал одним из нас! Но раз Он стал одним из нас, мы должны бы быть на Неготак похожи! Должны бы всем существом стремиться, чтобы Ему не было стыдно,больно от того, что Он нам сродни, свой. Когда в семье есть человек, которогомы почитаем, на кого дивимся— он такой чудный, что хотелось быпреклониться перед ним,— как мы стараемся его не осрамить перед лицомокружающих людей! И даже не перед окружающими— мы стараемся, чтобы емусамому не было стыдно, что мы не похожи на него, не стремимся к тому же, к чемустремится он, и что высокий идеал, красота, смысл, которыми он живет, намбезразличны.Наверное, каждый из нас знает, как больно бывает, когда что-то нас глубокотрогает, волнует и мы своему близкому другу расскажем об этом, а он пожметплечами, потому что ему это просто неинтересно, ему до этого дела нет,— ипереведет разговор на другую тему. Тема Христа— Его любовь к нам, любовьБожия к нам, любовь Божия, обращенная к каждому из нас. Эта тема—то, ради чего Он стал человеком, и ради чего Он все претерпел безмолвно, и радичего Он умер, говоря: Прости им, Отче, они не знают, что творят… И передлицом этого мы живем, как будто ничего из этого никогда не случалось, как будтоне было Воплощения, как будто и не раскрылась перед нами Божия крестная любовь.Мы словно говорим Ему: нам это неинтересно, у нас другие заботы, свои, насинтересует наша земная жизнь, какая она есть, мы к ней привязаны, не говори намо том, что она может разверзнуться и охватить и небо, и землю, и вечность и чтоимя ей должно быть— «любовь». Причем любовь не такая, которая на мне иливо мне сосредоточена, а любовь просторная, способная охватить все более широкиекруги людей, событий, вещей.И вот в течение подготовительных к Рождеству Христову недель мы читаемевангельский рассказ о званых на пир. Прочтем его словами самого Евангелия:Когда делаешь пир, зови нищих, увечных,хромых, слепых, и блажен будешь, что они не могут воздать тебе, ибо воздастсятебе в воскресение праведных. Услышав это, некто из возлежащих с Ним сказалЕму: блажен, кто вкусит хлеба в Царствии Божием! Он же сказал ему: один человексделал большой ужин и звал многих, и когда наступило время ужина, послал рабасвоего сказать званым: идите, ибо уже всё готово. И начали все, как бысговорившись, извиняться. Первый сказал ему: я купил землю и мне нужно пойтипосмотреть ее; прошу тебя, извини меня. Другой сказал: я купил пять пар волов и