Сочинения

Сочинения

Двенадцать главъ или членовъ, содержащихъ въ себе единую христіанскую веру нашу

Истинная и единая христіанская вера наша, превосходящая умъ и слово потому самому, что она есть правая и единая вера, истиннейшее исповеданіе превосходящаго разумъ единаго Бога въ Троице, хотя и неограниченна, однакожъ кратко объемлется въ сихъ главахъ, которыя должно исповедывать всякому христіанину, право верующему и желающему спастися. Эти главы некоторые называютъ и членами веры, или началами и основаніями. Ихъ насчитывается двенадцать, во образъ Апостоловъ Христа, невечерняго Солнца, и оне приводятъ право верующаго къ нескончаемому веку славы Его. Изъ нихъ три главы о Святой Троице, въ честь самой Троицы, которая, будучи вечною, есть причина всего; шесть о воплощеніи Слова, — и это также удивительно: въ самомъ деле, сіе Слово, будучи единымъ отъ Святой Троицы и единичнымъ, стало сугубымъ ради насъ и потому–то имеетъ сугубую троицу главъ; а еще три главы о совершеніи (домостроительства), въ честь также безначальной Троицы, которая, сотворивъ все изъ ничего, все благо содержитъ и всемъ мудро управляетъ. Первая глава о томъ, что Божество — едино по естеству, а не множественно, что Оно едино по силе, власти, вседержительству и господству. Вторая — о томъ, что сіе Божество имеетъ три Лица, а не одно, хотя едино и нераздельно по Божеству, что всецело должно исповедывать три Лица, или ипостаси, или свойства, — не более. Изъ сихъ же трехъ одно не рожденное: ибо Оно безвиновно и не происходитъ изъ чего либо, будучи единою причиною происходящихъ изъ Него довременно и безстрастно; другое рожденное — отъ Того нерожденнаго; а третье исходящее — также отъ Того безвиновнаго и нерожденнаго. Нерожденное и безвиновное называется Отцемъ, рожденное — Сыномъ, а исходящее — Духомъ Святымъ: Они нераздельны, довременны и вечны. Но Троица — не три Бога, или три Господа, но одинъ Богъ, одинъ Господь, какъ воспеваютъ и Ангелы: святъ, святъ, святъ Господь Саваофъ (Ис. 6, 5): поелику едино и нераздельно естество тріехъ, одно существо, одна сила, одна слава, одно хотеніе, одно изволеніе; и сіи три суть единъ тріипостасный Богъ, одно начало и действенная сила всего, подобно тому, какъ одно сіяніе солнца, луча и света, или одинъ блескъ и теплота огня, отраженія и света, или одно изволеніе ума, слова и духа. Третья глава — о томъ, что сія Троица есть содетель всего, сотворившій все, какъ духовное, такъ и чувственное, видимое и невидимое, изъ ничего, произведшій все во времени, когда восхотелъ, между темъ, какъ прежде совершенно ничего не существовало — ни вида, ни матеріи, но все произведено изъ ничего. Сей Богъ въ Троице, будучи Творцемъ, есть вместе и Промыслитель всего существующаго, то есть, Отецъ съ Словомъ и Духомъ, какъ говорятъ Пророки и научаетъ Евангеліе. Четвертая — о томъ, что ради промышленія о насъ Бога въ Троице, благоволеніемъ Отца и содействіемъ Духа, Слово, пребывая неизменнымъ и непреложнымъ по Божеству, безстрастно и неистечно соделалось ради насъ плотію, принявъ отъ Святыя Девы совершенное естество наше: одушевленное тело, соединенное съ разумною и желательною душею, — для освященія всецелаго человека; такимъ образомъ единичный сталъ сугубымъ, и есть единъ — совершенный въ двухъ естествахъ. Пятая — о томъ, что Слово безсеменно родилось отъ Девы, не познавшей мужа, сохранивъ ее до рожденія, въ рожденіи и по рожденіи Девою. Шестая — о томъ, что Оно пострадало за насъ плотію, было распято и умерло добровольно (впрочемъ, не Божествомъ, такъ какъ оно безстрастно), потомъ душею, какъ Свободитель душъ, низошло во адъ, а теломъ было погребено, между темъ, какъ Божество не разлучалось отъ святой Его души, равно какъ и отъ тела. Седьмая — о томъ, что Оно своею властію тридневно воскресло и много разъ являлось ученикамъ. Осьмая — о томъ, что после сорока дней отъ возстанія Его, Оно вознеслось на небеса въ виду учениковъ и возсело одесную Отца, явивъ свое неразлучное и собственное тело единославнымъ испокланяемымъ. Девятая — о томъ, что Оно опять пріидетъ съ неба на землю со славою Отчею и откроетъ рабамъ своимъ царство свое, а для нечестивыхъ и грешниковъ — праведное осужденіе и наказаніе. Десятая — о томъ, что Оно воскреситъ все естество наше, такъ что души соединятся съ прежними телами, въ которыхъ жили, а не съ чуждыми, для воздаянія за дела жизни; и тела наши будутъ нетленными. Одиннадцатая — о томъ, что Христосъ будетъ судить живыхъ и мертвыхъ, по своимъ божественнымъ законамъ, и что неверныхъ и неправедныхъ Онъ осудитъ, а благочестивыхъ и праведныхъ прославитъ. Двенадцатая — о томъ, что имеющая наступить за темъ жизнь будетъ вечная, такъ какъ естество свободится отъ истленія въ свободу славы чадъ Божіихъ, какъ говоритъ Апостолъ (Рим. 8, 21); и не будетъ уже потомъ измененія. Посему неправеднымъ и нечестивымъ, вместе съ демонами, будетъ вечное наказаніе, какъ говоритъ Господь (Матф. 25, 41); а благочестивымъ и праведнымъ — вечная и безконечная жизнь, и наслажденіе, и царствіе со Христомъ, которое и да получимъ, по милости самаго Іисуса Христа, Сына Бога живаго и Бога нашего, мы — православно верующіе во имя Его и почтенные симъ (именемъ), и содержащіе веру Его до конца не поврежденною и непоколебимою, молитвами Богородицы и всехъ Ангеловъ и Святыхъ Его.

Эти–то изложенныя теперь двенадцать главъ веры, называемыхъ также членами (потому, что оне суть какбы начала и основанія веры, объемля собою, какъ сказали мы, все вероученіе), содержатъ въ себе и священный и божественный символъ, изложенный прежде тремя стами осмнадцатью Отцами въ Никее и потомъ, спустя не много, законченный ста пятидесятью святыми Отцами въ Константинополе, запечатленный и возвещенный и прочими пятью вселенскими святыми соборами, яснейшимъ образомъ исповеданный также просіявшими среди сихъ священныхъ соборовъ святыми Отцами. Его–то вместе съ ними и мы исповедуемъ, по благодати Христа. Содержитъ онъ прямо первую главу, что единъ Богъ, единъ Господь — Отецъ съ Сыномъ и Духомъ: ибо и Отца называетъ Богомъ, и Сына — Богомъ отъ Бога, и Духа Святаго — Господомъ; именуетъ Троицу единосущною, Отца — единославнымъ Сыну и Духу, и сихъ вместе — и вечнымъ, и Вседержителемъ, и единымъ Творцемъ, равно какъ и Пророки называютъ Богомъ Отца съ Словомъ и Духомъ, и Ангелы въ трехъ свято–пеніяхъ воспеваютъ одного Господа. Потомъ съ особенною ясностію возвещаетъ онъ вторую главу, что сей единый Богъ, будучи Троицею въ Лицахъ и единицею въ Божестве, есть Отецъ, и Сынъ, и Святый Духъ, и что Отецъ не рожденъ и безвиновенъ, но есть единый Виновникъ (происходящихъ) отъ Него; что Сынъ рожденъ прежде вековъ отъ Отца и есть единосущный, Светъ отъ Света, Богъ отъ Бога; и Духъ Святый — Господь, животворящій, отъ Отца исходящій; что едино естество и предвечная слава Ихъ, одна сила и поклоненіе трехъ: ибо (символъ) говоритъ о Духе: «иже со Отцемъ и Сыномъ спокланаема и сславима». Излагаетъ онъ ученіе и третьей главы, что Троица есть Содетель, осуществившій и сотворившій изъ ничего все видимое и невидимое; почему Отца называетъ Творцемъ небу и земли, и всемъ; о Сыне говоритъ: «имже вся быша»; а Духа именуетъ животворящимъ, такъ какъ Онъ совершилъ, и животворитъ, и содержитъ все. Потомъ же, возвещая относящееся къ воплощенію Слова, символъ подтверждаетъ согласіемъ четвертую главу, что Слово воплотилось отъ Духа Святаго и Богородицы Маріи. Называетъ также ее Девою, утверждая пятую главу, что Слово и прежде, и во время, и после рожденія, сохранило ее Девою; называетъ также Слово воплотившимся и вочеловечившимся: поелику Оно, будучи единичнымъ Словомъ, стало сугубымъ ради насъ, пріявши тело, одушевленное душею разумною и желательною, и соделалось единымъ въ двухъ совершенныхъ естествахъ. Проповедуетъ и шестую главу, что Оно плотію распялось за насъ и пострадало, также умерло и было погребено; и седьмую, что Оно тридневно воскресло; и восьмую, что вознеслось на небеса и село одесную Отца. Свидетельствуетъ и девятую главу, что по совершеніи (домостроительства) Оно паки съ неба на землю пріидетъ со славою; привноситъ и десятую главу, что Оно будетъ судить живыхъ и мертвыхъ. Потомъ говоритъ: «чаю воскресенія мертвыхъ», подтверждая одиннадцатую главу о воскресеніи нашихъ собственныхъ, а не другихъ телъ, по соединеніи ихъ съ нашими душами. Излагаетъ и двенадцатую главу о вечномъ наказаніи и царстве, говоря: «и жизни будущаго века, аминь». Таковые–то содержитъ божественный символъ члены, относящіеся къ умозрительному любомудрію во Христе: но онъ любомудрствуетъ и о деятельномъ во Христе любомудріи, котораго составляетъ онъ превосходный нравственный членъ, поучающій насъ и ведущій ко спасенію. Такъ онъ говоритъ о низшествіи нашего ради спасенія Господа, чтобы мы подражали Его жизни и спаслись; возвещаетъ Его страданіе и смерть за насъ, чтобы мы подражали Ему; говоритъ о Его воскресеніи и жизни, для внушенія намъ истинной надежды на Него; и о томъ, что Онъ имеетъ пріити судить все, — для возбужденія въ насъ ожиданія Господа, готовности и внимательности въ здешней жизни; говоритъ и о томъ, что будетъ вечная жизнь, — въ надежду блаженства и страхъ наказанія. Чрезъ это (символъ) очищаетъ (весь) трехчастный (составъ) души нашей; и во–первыхъ, ея мыслящее (начало) — благочестивымъ исповеданіемъ Троицы и воплощенія Слова, и преданіемъ крещенія; потомъ раздражительное (начало) — напоминаніемъ вочеловеченія и спасительнаго страданія Слова, поучая насъ чрезъ это смиренію, а также кротости и терпенію; наконецъ, желательное — провозвестіемъ воскресенія и вознесенія Его, а также пришествія со славою и вечной жизни, (съ тою целію), чтобы мы, возбуждаемые желаніемъ сихъ благъ, старались право ходить для полученія ихъ. И, такъ какъ семь главныхъ добродетелей: смиреніе, нетщеславіе, нестяжательность, постъ, целомудріе, терпеніе и долготерпеніе; и семь противоположныхъ имъ греховъ — гордость, тщеславіе, сребролюбіе, блудъ, нераденіе и гневливость: то священнейшій символъ отвергаетъ грехи и возбуждаетъ насъ къ добродетелямъ. Такъ онъ побуждаетъ насъ къ смиренію — исповеданіемъ сошествія съ небесъ и воплощенія Бога Слова; къ нетщеславію, говоря о Его вочеловеченіи; темъ же самымъ побуждаетъ къ нестяжательности, посту и целомудрію: ибо Вочеловечившійся не имелъ, где главу приклонити, и постился, и былъ девственникомъ и целомудренникомъ, и родился отъ Девы, и училъ девству; къ терпенію — темъ, что Онъ и былъ кротокъ и смиренъ сердцемъ, и перенесъ поношенія; наконецъ, къ долготерпенію темъ, что Онъ и былъ преданъ, и распятъ и умеръ за распинателей, и во время страданія молился за нихъ. Посему этими исчисленными добродетелями Спаситель низложилъ и всякій грехъ; именно смиреніемъ — гордость, отъ которой (происходятъ) неверіе и богохульство; уничиженіемъ — тщеславіе, отъ котораго раждаются неистовство, зависть и убійство; нестяжательностію — сребролюбіе, отъ котораго — воровство, коварство, ложь, неверіе и предательство Бога и братьевъ; постомъ — чревонеистовство, отъ котораго (происходятъ) пьянство и все злыя страсти; девственностію — блудъ, отъ коего бываетъ всякая скверна и удаленіе отъ Святаго Бога; терпеніемъ — безпечность и малодушіе, откуда — безнадежность, неблагодарность, омраченіе ума и отчаяніе души; наконецъ, долготерпеніемъ сокрушаетъ гневливость и демонское неистовство противъ братьевъ, откуда всякая злоба, вражда, ненависть, убійство и уничтоженіе трехъ высокихъ и главнейшихъ добродетелей, то есть, надежды, веры и любви, которыя три — въ честь Троицы — всецело соединяютъ имеющаго ихъ съ самимъ Богомъ въ Троице и возводятъ къ обоженію. Посему и мы, братіе, будемъ очищать правою верою наше мыслящее (начало), и, освящая добродетелями, и особенно благородными — мужествомъ, благоразуміемъ, справедливостію и разсудительностію, въ которыхъ заключаются и прочія, какъ главнейшія, такъ и все вообще добродетели, вместе съ мыслящимъ, раздражительное и желательное (начало) поведемъ къ безстрастію, и будемъ жить всецело по Христе, содержа въ себе истинную веру и жизнь Христа, да возлюбимъ Христа и помышляемъ о Христе; да будемъ храмами Христа, благовоніемъ Христу и освященными во Христе, чтобы на веки удостоиться безсмертной жизни, славы и царствія самаго Христа. Ибо Ему, Христу, Сыну живаго Бога, подобаетъ всякая слава, честь и поклоненіе, со безначальнымъ Его Отцемъ и животворящимъ Духомъ, во веки вековъ. Аминь.

Источникъ: Двенадцать главъ, или членовъ, какъ называютъ ихъ некоторые, содержащихъ въ себе единую христіанскую веру нашу, съ особенною ясностію изложенные блаженнымъ Симеономъ, архіепископомъ фессалоникійскимъ. // Писанія св. отцевъ и учителей Церкви, относящіяся къ истолкованію Православнаго Богослуженія. Томъ ІІІ. — СПб.: Въ типографіи Григорія Трусова, 1857. — С. 133–142.

Послание православному Крита

ВведениеЖизнь и деятельность святого Симеона Солунского приходится почти на последнюю эпоху существования Византийской Империи как государства. В царствование последних Палеологов Мануила II, Иоанна VIII, Держава Ромеев находилась в очень тяжелом положении: император был данником Турецкого султана, а сама территория Империи состояла из Константинополя с окрестностями Фракии и небольшого числа крепостей и городов Греции, управляемых наместниками императора. Будучи бессильной в борьбе с грозными османами, Византия все больше и больше становилась зависимой от латинского Запада, без помощи которого Константинополь давно бы уже пал. Натиск турок на Европу теперь удерживали не ромеи и даже не сербы и болгары, а венецианцы и генуэзцы с помощью военных экспедиций западных королей. Венецианцы хозяйничали в Империи, поддерживаемые различными рыцарскими государствами, остававшимися с эпохи латинского владычества на Востоке. Латиняне владели почти всеми островами Эгейского моря, а также Кипром и Критом. Остатки былого величия Византии отчасти сохранила лишь Византийская Церковь. Твердо сохраняя Православие и не идя ни на какие компромиссы с латинским Римом, Константинопольская Патриархия продолжала объединять всех православных греков и назначала епископов на все важные кафедры Востока. В связи с бесконечным латинским прозелитизмом, антилатинская полемика остается важной темой для церковных писателей. Уже после злополучного IV Крестового похода (1204), в эпоху Никейской Империи, Церковь, стремясь оградить свою паству от совращения в латинство, составляет специальный «Синодик Святого Духа», содержащий анафематствования всех латинских лжеучений о Святому Духе. Повидимому, тогда в среде простого православного народа рождается мысль о том, что «чалма лучше тиары», что важнее сохранить для себя небесное отечество, чем земное; при этом, образованная светская интеллигенция считала наоборот, что подчинение Риму и уния Церквей лучше, нежели владычество безбожных агарян.Магистральная линия антилатинской полемики в византийском богословии начинается св. Фотием Константинопольским (IX), продолжается св. Никитой Стифатом (XI), св. Григорием Кипрским (XIII), св. Григорием Паламой (XIV), Иосифом Вриением (нач. XV). Святой Симеон Солунский стоит в стороне от основного русла развития полемики и в своем послании, которое и является темой нашей работы, не дает ничего концептуально нового. К XV веку Солунь в богословском отношении стала уже провинциальным городом Империи: одновременно со св. Симеоном в 1422 году в Константинополе Иосиф Вриений, — учитель св. Марка Ефесского, — произносит в императорском дворце свои 22 беседы о Святой Троице, в которых еще более раскрывает связь Святого Духа с Сыном и отличие латинского учения о Filioque. Тем не менее, догматические послания св. Симеона представляют интерес.Святой Симеон родился и был воспитан в Константинополе. Его любовь к «царствующему городу» самодержца и Вселенского Патриарха не имела границ. Для св. Симеона город является источником истинной веры и правого делания, кафедрой благочестивых царей и престолом великого священства. Мы не знаем с уверенностью, где и когда он стал монахом, но из его проповедей вероятно, что он был учеником «святых Ксанфопулов» Каллиста и Игнатия. Он питает особое уважение к Симеону Метафрасту и, повидимому, в честь него принял монашеское имя «Симеон». Он был близок к паламитским кругам, а также имел дружеские отношения с царем Мануилом II, а также с патриархией. По–видимому, он принадлежал к группе монахов–исихастов, тесно связанных с царским дворцом и патриаршим двором. Он был очень одарен умственными способностями, но светской наукой не интересовался. По–видимому, он принял священство в 30 лет. Очевидно, св. Симеон не принадлежал к числу тех клириков, о которых говорят, что они облачаются в монашеский образ только для карьеры. О монашестве он всегда пишет с почтением и видит в нем высший образ жизни и самоцель. Святой Симеон стал архиереем между июнем 1416 и апрелем 1417 года. В ноябре 1420 года он стал архиепископом Солунским. В то время Солунь была периодически захватываема турками и возвращаема византийцами. С 1408 по 1423 год городом управлял молодой деспот Андроник Палеолог, третий сын Мануила II. Святой Симеон имел на него большое влияние и всячески воодушевлял его на борьбу против турок. В 1423 году султан Мурат окружил город. Положение было тяжелое. Горожане, не видя выхода и не ожидая помощи от Константинополя, решили сдать город венецианцам. Святой Симеон, как истинный патриот, воодушевлял всех на борьбу против турок, чем снискал себе любовь народа. Для святого Симеона падение Солуни и Константинополя неизбежно приводило к падению христианской Империи — этого последнего бастиона православной веры. Он предает анафеме тех, кто хотел бы или пытался предать город врагам Христа и признавал их власть законной. Он призывает жителей к мученичеству, ибо таков жребий христиан — страдать за Христа. Его лозунгом стало: «Поддерживать императоров и верить только в чудо». Мог ли он не слышать голос Того, Кто сказал: «Царство Мое не от мира сего»? Нет, не мог. На самом деле, он и был на этом пути, ведь он, соглашаясь на военную помощь Запада, не предавал Православия, отвергал любые компромиссы в вере и не жертвовал церковной свободой.Он также вошел в спор с филовенецианцами, поскольку понимал, что свободе Церкви угрожает опасность в том случае, если город будет принадлежать латинянам. Борьба за Православие и византийское самодержавие против турок и латинян сделали его истинным мучеником. В конце концов, в совершенно безнадежном состоянии город был отдан венецианской республике святого Марка, при этом, св. Симеон, будучи тяжело больным и помня, что при захвате Константинополя латиняне изгнали православных епископов, старались подчинить себе православный клир и принудить к изменению церковных догматов, канонов, добился от венециан гарантии независимости Православной Церкви. Однако, после захвата города венецианцы требовали от архиепископа не только возглашения их имен за литургией и встречи в храмах со свещеносцами и каждением, но и поминовения папы как главы Вселенской Церкви. Святой Симеон категорически отказался это сделать, таким образом, не признавая венециан законной гражданской властью.Тем не менее, он рассматривает венециан и генуэзцев как орудия божественного «воспитания» византийцев. Иоанн Чтец свидетельствует, что св. Симеон «не противится начальствам, но сих как от Бога предусмотренных учил любить». Он приобретает все большее уважение горожан, так что после его смерти, последовавшей в середине сентября 1429 года, он был прославлен как святой, и ему было составлено чинопоследование богослужения.Оценивая место св. Симеона в истории Византии, нужно сказать, что в начале XV века в Империи существовали 3 партии: философы, империалисты и «церковники». Первые были настроены на добровольное подчинение папе, преклоняясь перед западной наукой; вторые предпочитали неискреннее подчинение Риму, при этом, передав скипетр василевса Великому князю Московскому: третий Рим процвел в подражание второму и должен был превратиться в православную Империю, способную сокрушить Оттаманскую мощь, и в конце концов изгнать турок из Европы. но эта идея после многих поколений умерла: греческий народ приспособился к турецкому режиму и сосредоточился на сохранении собственной духовной и культурной традиции.