- Вы говорите – «не секрет»… Предыстория этих денег для нас как раз секрет. Мы видим только стоп-кадр: вот стоит человек, и он готов пожертвовать на церковные нужды, на строительство храма и т.д. Может быть, и старушка, принесшая последнюю лепту на храм, вынула из заначки остатки премии за успешную ликвидацию религиозного подполья. Но и этого мы не знаем. Мы знаем одно: жертва меняет душу жертвователя.

- То есть, если Церковь будет знать, что деньги неправедные, она их не возьмет?

- Возьмет при обещании жертвователя, что более никогда ничего подобного в его жизни не повторится. А если он скажет, что со следующего «гопстопа» еще немного «отстегнет» - то, надеюсь, у каждого нашего священника найдутся гневные слова. Впрочем, в моей жизни была вполне анекдотическая ситуация: в одном украинском городе местный диакон после лекции отводит меня в сторону, показывает глазами на одного человека, стоящего невдалеке, и шепчет: «Это наш местный киллер. Но он стал читать Ваши книги и теперь потихоньку отходит от своего ремесла». Вот я до сих пор не могу понять, что значит «потихоньку». В постные дни, что ли, не принимает заказы?

Да, а если мы говорим о Храме Христа Спасителя, то я не думаю, что там в табличке есть имена бандитов.

- Хорошо, а как быть с колоколами, где выгравировано – «от братвы»…

- Если братва покаялась и обратилась в братию – то это еще терпимо. Но если они остались «братвой», то это возмутительно. И вновь скажу: если человек жертвует, то он сам меняется. Напротив, если отказаться от его жертвы, то может наступить обратная реакция – он окончательно окостенеет. Иногда жесткость, наказание доламывает человека, а иногда исправляет. Это касается, например, отпевания самоубийц. Я знаю случай, когда священник отказался отпевать застрелившегося офицера. Друзья-офицеры на него наорали, поскандалили. Но через полгода приходит один из этих друзей и говорит: «Батюшка, спасибо, ты мне жизнь спас вчера». Священник удивился: «Как я мог спасти жизнь вчера, если полгода тебя не видел». «Батюшка, вчера у меня такая хмарь на душе была – хотелось пулю в лоб себе пустить, но я вспомнил, что нашего товарища ты за это не стал отпевать и остановился». Но ведь аналогичный отказ в молитве о самоубийце может и вообще оттолкнуть маловеруюших родственников от всякой молитвы и от христианства вообще… Значит – дело в совестности, чуткости и опытности священника. Церковь дает ему каноны и дает одновременно большую степень свободы от них, точнее – свободу их применения в реальной жизни. На языке богословия это называется «икономия» («домостроительство»). - Неужто и десять заповедей священник может перетолковать как хочет? - Я о канонах, а не о заповедях. Каноны – внутренние нормы церковной дисциплины. Например, это вопрос о том, можно ли отпевать самоубийц.