Я ухожу

По совести, я больше не мог оставаться в этой организации. Я не мог оставаться больше ни одного часа солидарным с этой гигантским нагромождением лжи и эксплуатации, обмана и фальши.

Я немедленно написал пресвитерам объединения Энтревиас, к которому принадлежал, письмо, в котором сообщал им о своем намерении оставить организацию. Я желал покинуть “Сторожевую башню”, ибо ни ее учения, ни ее дела, ни ее версия Библии не соответствовали слову Божию. Я сам опустил письмо в почтовый ящик Зала Царства. Через два дня должно было состояться собрание, и я знал, что они тотчас обо всем узнают.

Куда мне теперь идти? Я совершенно этого не представлял. Это был самый большой прыжок в пустоту за всю мою жизнь. У меня не было друзей в других религиозных группах, я ничего толком не знал о таких группах, и не знал я также, с чего начать свои поиски?

Я рассчитывал только на Библию (но сколькие еще претендовали, что их учения основаны на Библии?), и я продолжал верить в Бога (но сколькие еще, тем или иным образом, также верили в Бога?) Я не мог надеяться даже на то утешение, чтобы поделиться с кем-нибудь моим затруднением.

И вот именно в этот момент, когда я не знал, куда мне идти, но зато знал, куда мне идти не следует, одна молитва вырвалась из моего сердца и с моих уст: Господи, помоги мне!

Глава 12

Встреча с пресвитерами

На этой же неделе, вечером в четверг, Феликс позвонил мне по телефону. Он заявил, что получил мое письмо и что желает поговорить со мной. Я не нашел в этом ничего неудобного. С одной стороны, для меня было слишком очевидно, что они не сумеют отвратить меня от истин, которые открыло мне слово Божие, а с другой - я хотел бы дать им свидетельство, чтобы поставить их в известность обо всем, что стало мне известно.

В то воскресное утро, на которое мы назначали встречу, Хуан-Антонио случайно оказался у меня. Ему предстояло, следовательно, быть свидетелем нашей дискуссии. Об этом утре у меня сохранились смешанные воспоминания горести и радости. С одной стороны грусть при виде этих людей, более приверженных к собственной традиции, нежели к тому, чему учит слово Божие, с другой же стороны радость в первый раз свидетельствовать о Всевышнем Мессии.

Феликс пришел вместе с Теофилем, другим пресвитером объединения Энтревиас. В то время, как первый изображал, насколько мог, известное спокойствие, другой непрестанно проявлял гнев в своих жестах и манерах.