Одним из провозвестников поведенческой революции стал знаменитый американский психолог Беррес Фредерик Скиннер. В 1948 году студенты зачитывались его романом "Уолден-2", описывающим утопическое сообщество, основанное на контроле поведения посредством принципов подкрепления. Скиннер предлагал "создание социальных форм общностей людей", основанных на идеях оперантного бихевиоризма. Все члены такого рода социальных общностей должны быть полностью интегрированы в "систему позитивного подкрепления через поведение", вследствие чего отпадает необходимость в каких-либо репрессивных институтах. Перед маркетингом открылись безграничные возможности манипулирования переменными окружающей среды, позволяющие направлять поведенческие реакции в нужное русло. По случайному совпадению, Б.Ф. Скиннер родился в 1904 году, в год присуждения Нобелевской премии физиологу И.П. Павлову. Необихевиоризм Скиннера построен на открытых Павловым условных и безусловных рефлексах. Опишем хрестоматийный опыт, дающий представление об основных положениях необихевиоризма.

В ящике только рычаг и миска. Полуголодная крыса, случайно задев рычажок, получает шарик пищи. Голод заставляет ее нажимать рычаг все чаще и чаще. Крыса научилась нажимать рычажок (оперантное научение), благодаря первичному (безусловному) подкреплению (пища). Безусловное подкрепление - любое событие или объект, сами по себе обладающие подкрепляющими свойствами. Для людей это - пища, вода, физический комфорт, секс. Если перед подачей шарика пищи ввести звуковой сигнал животное научится реагировать только при его наличии. Условное подкрепление происходит посредством тесной ассоциации с Безусловным подкреплением. Для людей таким подкреплением являются деньги, внимание, привязанности, хорошие оценки и т.д. Классический пример Условного подкрепления - привлекательная манекенщица, демонстрирующая автомобиль. Секс (безусловный стимул) наделяет предмет своей притягательностью и обращает его в условный стимул. Скиннер поставил огромное количество экспериментов, подтвердивших его теорию. Несколько забегая вперед, скажем, что самый масштабный из них, под названием "Сексуальная революция" в рамках революции поведенческой, был проведен Корпорацией D.

6. Фатум

Могла ли Британия, в силу своего географического положения обреченная на колонизацию, избегнуть неизбежной роли истребительницы чуждых рас? Могла ли ее элита, прямо или косвенно участвующая в грабежах, подавлениях и умерщвлениях, не приобрести определенный психологический характер, без обиняков выраженный в философии Гоббса22? Могло ли само население Англии оказаться свободным от воздействий и приемов закабаления, успешно опробованных на туземцах?

Главные свойства товара, открытые Ост-Индской компанией, не были оставлены без внимания людьми дальновидными. Опиум не только приносил огромную прибыль, но и усмирял, делал довольными и безопасными толпы расплодившихся нищих. Как и любой колониальный продукт, завезенный в метрополию, он обнаружил массу поклонников. Английский писатель Томас де Квинси в 1821 году описывал в их числе даже людей высокопоставленных и талантливых: философа, декана колледжа, лорда, помощника министра... "И если одна часть общества, еще сравнительно ограниченная, доставляет нам столько примеров подобного пристрастия (попавших в поле зрения одного единственного наблюдателя), - говорит Квинси, - то очевиден вывод, что взятое целиком население Англии даст нам число употребляющих опиум в той же пропорции" (21; 8). Манчестерские промышленники, например, рассказывали как сокращение заработка вело к тому, что будучи не в состоянии позволить себе спирт или эль, масса рабочих переходила на опиум, что быстро становилось привычкой.

Тесное соприкосновение Европейской цивилизации с наркотическими средствами на протяжении более ста пятидесяти лет сделало их частью европейской культуры. Если в начале века доктор Фрейд рекомендовал кокаин пациентам исключительно в силу своего исторически обусловленного медицинского невежества, то освоение наукой синтеза наркотиков подтолкнуло власть к сознательному развитию новых социальных процессов.

В 1932 году Олдос Хаксли заглянул в будущее и с сарказмом воскликнул, - "О дивный новый мир!". В его антиутопии синтетический наркотик сома заполонил повседневную жизнь. Характерно, что потребление наркотического средства было санкционировано государством и носило обязательный характер для низших классов. Новый мир Хаксли основывался на законах бихевиоризма, тотальной пропаганде, сексуальной свободе с самого нежного возраста, запрете деторождения, и генетически заданном разделении на касты. Собственно, сама окружающая писателя современность вполне могла дать пищу для определенных умозаключений. Ко времени написания повести уже существовал бихевиоризм Э. Торндайка и Дж.Б. Уотсона, небывало распространившийся фрейдизм приобретал качества все более агрессивные, пропаганда становилась на прочный научный фундамент, а наркотики стали также привычны, как алкоголь или табак. К началу 50-х годов эти предвидения начали сбываться с ужасающей точностью.

Неограниченность человеческого гения и ограниченность материальных ресурсов, всеобъемлющий гуманизм и тотальное истребление; в жерле второй мировой войны этот противоречивый сплав западной цивилизации приобретал новые формы и свойства. Хорошо известны основные академические центры, подготовившие ученых для осуществления "поведенческой революции"23, но конкретные сведения о ее содержании и целях практически отсутствуют.

Факты, открывшиеся нам в предыдущей главе, демонстрируют ее прямые последствия - послевоенный взрыв коммуникаций, крах гуманизма и традиционных политических западных идеологий, наркотики, прочно утвердившиеся в практике новых поколений и расчетливое безумие сексуальной революции.

Сегодня, когда все информационные посылки поведенческой революции бушуют в отечественных средствах массовой информации, самое время обратиться к событиям 50-летней давности, с тем, чтобы ответить на важный вопрос: Чем, в действительности, была вызвана Западная сексуальная революция?

Часть III. Сексуальная революция

"То был внезапно обретенный мною секрет счастья, о коем спорили философы множество веков; счастье теперь покупалось за пенни…"