Столько же уникальный, сколько и трагический опыт духовно-исторического искушения коммунизмом, который пережила Россия в ХХ веке, предоставил человечеству счастливую для него, хотя и мучительную для самой России возможность получить исчерпывающие ответы на всю {10} совокупность вопросов, касающихся, если перефразировать Н.А. Бердяева, "ядовитых истоков и дьявольского смысла не только русского коммунизма". Поэтому глубоко закономерно, что именно в русской религиозно-философской мысли уже первой половины ХХ века была предпринята одна из первых, но по существу самая успешная попытка всестороннего критического исследования коммунизма.

Приняв на себя кровавое социально-политическое бремя и нравственно-исторический позор обольщения коммунистическим соблазном, Россия все же не позволила исполниться в своей новейшей истории зловещему пророчеству П.Я. Чаадаева о том, что "мы жили и сейчас еще живем для того, чтобы преподать какой-то великий урок отдаленным потомкам, которые поймут его" (1). Методично и всесторонне разрушавшаяся адептами коммунизма историческая Россия творчеством пусть и немногочисленных, но православно верующих и философски мыслящих представителей своего народа сумела для будущих поколений вынести окончательный религиозно-философский приговор одному из величайших духовно-исторических соблазнов в истории человечества.

Уровень развития русской философии в начале ХХ века безусловно свидетельствовал о наличии в русской духовной культуре уже не отдельных творчески ярких философских индивидуальностей, но о появлении в ней сформировавшейся философской традиции. Органично восприняв в свое мировоззрение все сложное многообразие тем и проблем как классической, так и современной им {11} европейской философской традиции яркая плеяда русских философов стремилась тогда осмыслить в своем творчестве в некоторых отношениях не менее сложное многообразие тем и проблем бурно развивавшейся русской духовной культуры. Князья С.Н. и Е.Н. Трубецкие, прот. Сергий Булгаков и Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский и С.Л. Франк, П.Б. Струве и свящ. Павел Флоренский, Б.П. Вышеславцев и И.А. Ильин, прот. В.В. Зеньковский и Г.П. Федотов - таков далеко не полный перечень религиозных философов, творчество которых составило магистральную линию русской философии начала ХХ века, направленную на восполнение европейской философской традиции духовным опытом православного церковного предания и русской духовной культуры.

Определенно наступившее в начале ХХ века в русской культуре религиозное возрождение обусловливало развитие самобытной русской философии как философии преимущественно религиозной, в которой обнаруживалось уже почти недоступное в это время европейской философии творческое осмысление актуальных тем современной культурно-исторической жизни на основе непреходящих ценностей церковной традиции.

Именно благодаря этой отличительной черте русской религиозной философии начала ХХ века столь актуальное для общественно-политической и культурной жизни той эпохи явление как марксизм подверглось в русской философии глубокому и всестороннему критическому исследованию как с точки зрения анализа идеологически декларируемого марксизмом философско-исторического содержания, так и с точки зрения выявления экзистенциально определявшей скрытую религиозную природу марксизма социально-утопической мифологемы {12}.

Подобное критическое исследование марксизма в русской религиозной философии начала ХХ века оказалось во многом неизбежным не только из-за характерного для марксизма стремления еще до 1917 г. установить идеологический диктат в широких слоях русской интеллигенции, но и из-за экзистенциальной необходимости для многих русских религиозных философов мировоззренчески выразить в русской общественной мысли свой духовный путь "от марксизма к идеализму". Действительно, среди выдающихся русских религиозных философов можно было обнаружить не только тех, кто, подобно Н.А. Бердяеву или С.Л. Франку прошел в своем творческом развитии через стадию искреннего увлечения марксизмом и глубокого изучения его теоретических принципов, но и тех, кто, подобно С.Н. Булгакову или П.Б. Струве, могли считаться одними из ведущих в русской академической науке специалистами в области изучения марксизма даже после своего мировоззренческого разрыва с марксистской идеологией.

Первая половина ХХ века, оказавшаяся периодом практической реализации в России теоретических постулатов марксизма и установления в стране тоталитарного большевистского режима, сделала русских религиозных философов очевидцами кровавого воплощения коммунистической утопии именно в российской действительности.