Наш эмигрантский удел, август 1958 года

Российская эмиграция, старая и новая, в православно-религиозном отношении показала себя хорошо. В какую бы отдалённую страну не забросила судьба русских людей, везде они объединялись в молитве по вере, везде устраивали свою религиозную и национальную жизнь вокруг церкви. Первым долгом они создавали не танцевальный клуб или театр, а свой православный храм, окружая его большой любовью и вниманием. Таким образом, возникли русские храмы в большом количестве во всех частях земного шара. Русский восьмиконечный крест засиял даже в таких дебрях, что религиозная ревность русского эмигранта приводит в удивление иноверцев. Русское церковное пение огласило воздух не только холодной Европы или Северной Америки, но также жаркой Австралии и знойной Южной Америки. Взирая на всё это очами веры, нельзя не увидеть проявление силы Божией, имеющей особую высшую цель. Невольно вспоминаются при этом слова церковного песнопения, посвящённого прославлению трудов Святых Апостолов Христовых: "Во всю землю изыде вещание их и в концы вселенныя глаголы их".

Исповедуя Православную веру и созидая свой храм на чужбине, мы выполняем великую миссию, равную миссии Святых Апостолов — вещаем истину Святого Православия во всех концах земного шара среди всех народов. Может быть, эта апостольская миссия является нашим эмигрантским уделом, предназначенным нам Богом, но которая нами не понята и надлежаще не воспринята сердцем. Если в действительности это так, а в это мы верим, то за невыполнение её, или за плохое выполнение, Бог накажет нас. Жизнь каждого человека находится в руках Божиих. Было время, когда мы неоднократно подвергались большой опасности и жизнь наша висела на волоске, но Бог сохранил нас от смерти. Наши родные и знакомые остались на Родине, не имея возможности выехать в эмиграцию. Их жизнь не сравнима с нашей. Там им хуже чем нам. Если бы Господь не вывел нас Своею высокою десницею из "юдоли плача" и "долины смерти" в безопасное место, напр., в Аргентину, то мы погибли бы в концлагерях или тюрьмах. Не для наслаждения прелестями жизни земной, не для удовлетворения своих эгоистических вожделений мы прибыли сюда. Ради этого Господь не стал бы нас спасать от врагов и смерти. Господь спас нас и вывел в свободные страны для служения Ему, для выполнения Его святой воли. Воля же Божия такова, чтобы каждый из нас совершенствовался в христианской жизни, приобретал добродетели, возвышался духовно и нравственно. В этом делании помогает нам Церковь. Она даёт нам священные каноны, которых не должно приступать никому из мирян или духовенства. Она даёт нам приходской устав, определяющий внутреннее отношение в приходе. Она ставит над приходом высшую власть, как охрану нормальной жизни прихода и нашей лично. Она даёт пастыря, который является хранителем своей паствы и руководителем в духовной жизни; его обязанность указана Спасителем. В лоне Церкви легко спасаться для вечности, а спасая себя, можно спасти и других.

Наше призвание в эмиграции — быть убеждёнными исповедниками и проповедниками святого Православия в народе, незнающем его. Мы являемся как бы солью, чтобы осолить Православием иноверцев, окружающих нас. В этом состоит наша религиозная миссия. Если мы этой миссии не выполняем, то тяжело грешим. Равнодушие к судьбе Православной Церкви в эмиграции преступно пред Богом. Мы должны ревностно сохранять свою веру Православную и национальность русскую, и детей своих в этом духе воспитывать. Мы обязаны оставить после себя достойную смену. Наше подрастающее поколение не должно быть поглощено чужим народным морем, денационализироваться и потерять веру Православную. Если бы это случилось в будущем, то наши церкви, построенные нами с большими жертвами и усилиями, свидетельствовали бы против нас. Они были бы тогда лишь забытыми памятниками нашей былой ревности по вере, а также молчаливыми свидетелями о невыполненной нами высокой апостольской миссии, данной нам Богом в удел. Господь каждого из нас будет судить и воздаст по заслугам нашим.

Празднование "Дня русской культуры"

Доклад Архиепископа Афанасия Архиерейскому Синоду, 1963 г.

В настоящее время я касаюсь вопроса празднования "Дня русской культуры", устраиваемого русскими людьми в эмиграции в течение ряда лет повсеместно. Вопрос этот не второстепенный в нашей церковной жизни, но имеет весьма важное значение с точки зрения воспитания как старшего, так и подрастающего поколения нашей зарубежной паствы. Этот праздник до сей поры устраивали только некоторые патриотически настроенные общественные русские организации в зарубежье, но наше духовенство от этого стояло в стороне. Наша Зарубежная Церковь никакого участия официально не принимала в устройстве сего праздника. Лишённое даже малейшей церковности, празднество это было всегда чисто светским, характерно мирским. Его соединяли иногда с памятью А. С. Пушкина или с датой открытия Московского университета, так. называемым Татьяниным днём. Соответственно случаю разрабатывалась и программа праздника. Но говоря о русской культуре, нельзя забывать религиозной стихии русского народа — Православия, из которого родилась русская культура. Даже без подробного исторического анализа можно сказать, что русская культура есть культура православная, несмотря на большой конгломерат народностей христианских, веками мирно сожительствующих на территории бывшей, да и настоящей России.

Русь, став христианской православной страной, столетиями создавала и создала то великое достояние, какое мы ныне именуем русской культурой. Православная Церковь в России постепенно захватывала все стороны русской жизни, не поддаваясь до времени чуждым иностранным влияниям. Всё устроение народной жизни: быт, школа, просвещение — было проникнуто церковно-религиозным духом. На Руси, отдалённой огромными по тому времени, пространствами от духовной матери Византии, вырабатывался свой особый религиозно-народный взгляд на Церковь, на природу, на весь народный быт с его земледельческим трудом, семейными отношениями, на еду, сон, одежду и вообще на всю повседневность. Огромное воспитательное значение имели в этом отношении наши отечественные монастыри. Их аскетические, но культурные влияния на народную жизнь были весьма велики. Хотя пробитая Петром Великим брешь открыла возможность хлынуть потокам европейской культуры в Россию, но истовое народно-православное состояние духа не было захвачено в своих глубинах этим светским, чужим культурным движением. Вливаясь в русскую патриархальную церковно-религиозную жизнь русского народа, оно не затопило её своим потоком, не поглотило её, но растворилось в народной стихии, обогатив её новыми творческими элементами.

Европейски воспитанный Пушкин поднял на высоту русский дух. Его примеру следовали Достоевский и плеяда российских писателей, поэтов, философов и учёных. Л.Н. Толстой, по выражению Карташева, пытался испепелить православную народную стихию русским рационализмом, но из этого ничего не вышло. Дух Православия в русской душе остался сильным и доминирующим. И это является отличительной чертой русской культуры. Но это лишь отдельные и поверхностные штрихи взаимоотношений Православия и всей русской народной жизни с теми влияниями, которые определили русский народный дух и его высшее выражение — русскую культуру.

Национальные светские организации в эмиграции, устраивающие празднование "Дня Русской культуры", игнорируют церковно-православные особенности русской культуры, не говоря о них, создавая впечатление, как будто таковых вообще не было. Такой дух лаицизма вряд ли можно считать полезным фактором в деле воспитания молодого поколения, да и старому это вредно. Нельзя забывать, что перед российским рассеянием за границей стоит великой важности задача не только сохранять свою национальную русскую культуру для себя, но также показать её всему миру в её православном оформлении. Особенно это важно и необходимо для нашей молодёжи, вырастающей и воспитывающейся в окружении иных культур и иных религиозных и не религиозных влияний, чуждых и часто опасных русскому сознанию и чисто русской православной душе. Житейские наблюдения показывают, что только верность Православию является единственным звеном с русской культурой и с русскостью вообще, а потеря Православия влечёт за собой потерю русскости. На эту сторону следует обратить наше самое серьёзное и острое внимание. Угроз немало для нашего поколения — потерять или обесценить частицы драгоценных сокровищ русской духовной культуры, забыть о них, ставши Иванами, не помнящими своего родства, плавая в чужих морях без руля и ветрил. И в этом положении находятся уже много наших соотечественников, которые при принятии гражданства другого государства отрекаются от своей родовой фамилии и принимают чужую, иностранную, напр.: Иванов становится Джонсон, Пожарский — Паркером, Чернышев — Чэстером, Гладкий — Глэдом, Добролюбов — Добэрли, Попов — Мулла-Задэ (в Персии) и т. п. Попробуйте доискаться в фамилиях Мулла-Задэ, Добэрли, Паркер и т. д. потомков русского происхождения в их втором и третьем поколении. Это уже явное свидетельство отречения от своего русского имени, от своей русской культуры, отречение от настоящего и прошлого своего происхождения.

Непонимание важности сохранения своей национальной русской особенности усиливается всё более и более. Процесс денационализации прогрессирует во всех формах, захватывая не одно только молодое поколение, так сказать нашу молодёжь, но касается в большой степени и старших, знающих и помнящих Россию. Высокий православный и национально-русский идеал ослабел, потускнел у многих до такой степени, что еле тлеет под большим слоем мусора, нажитого в эмиграции. Раньше за этот идеал жизнь свою отдавали, на войне героически умирали, а потомки Ивановых — Джонсоны — будут сражаться за иные идеалы, чуждые их русским предкам. Да и само понятие о русской культуре неправильно у многих. Русская культура не замыкается в рамках стихотворений детских лет вроде "Птичка Божия", или пения цыганских романсов, приводящих слушателей в восторг, или даже концертов хоров, напр. Жарова, Кастрюкова и др. Русская культура не ограничивается и служением торжественных молебнов или панихид в традиционные дни.

Русскому православно-верующему человеку всюду, куда бы судьба его не занесла, диктуется настойчивая потребность большого напряжения своих духовных сил для хранения своего русского имени, своей национальной культуры и своей родной Православной веры и Церкви. Это необходимо одинаково для нас и для следующих вслед нас. В хранении нашего духовного состояния и выявлении его в окружающем нас иностранном мире, быть может, состоит наша миссия заграницей. Хоть чем-нибудь должны мы оправдать наше существование в странах свободного от коммунизма мира. Фантазируя в этой области, можно даже предаваться мечтам, что русская православная культура имеет мировое значение для общечеловеческой культуры, а русское Православие — для вселенского Христианства. Высказав вышеизложенные мысли, я считаю необходимым, чтобы дело празднования "Дня Русской культуры" Русская Православная Церковь Заграницей взяла в свои руки и повела его как следует, не ограничиваясь одними полумерами или формальными постановлениями. Одни светские организации, пусть даже самые патриотические, не должны этим заниматься без участия Церкви. Но поскольку празднества "Дня Русской культуры" уже устраивались в течение ряда лет и устраиваются, во избежание конфликта с ними, следует это празднество приурочить к празднику святого равноапостольного великого князя Киевского Владимира, придав этому празднеству церковно-национальный характер. Программу праздника следует разработать заблаговременно и дать её нашему духовенству для осуществления на местах. Архиерейский Синод на своём заседании 24 февраля с. г. одобрил этот доклад и постановил предложить ему выработать практические мероприятия для введения в жизнь намеченного в докладе плана.