С этим нельзя не согласиться, но лишь с двумя оговорками.

Во-первых, на протяжении веков никакие извращения религиозно-этических принципов не могли полностью их устранить. Они всегда оставались как источник обновления и покаяния. Сталинщина же за считанные годы прочно усвоила все худшие черты исторических религий, проявившиеся в период их кризиса: инквизицию, нетерпимый догматизм, "охоту на ведьм".

Во-вторых, есть существенная разница между верой в Высшее Начало, Которое созидает, объемлет и пронизывает Вселенную, и сознательной ложью, мифом, изготовленным в лаборатории политических фальшивомонетчиков. Даже атеист, подходя к вопросу объективно, может согласиться, что идея Верховного Добра и Разума, которая требует от человека этического поведения, содержит глубокий духовный смысл. Не случайно, что в истории человечества большая его часть принимала эту идею. А какова духовная ценность навязанной людям веры в то, что глава государства обладает всемогуществом, всеведением, все присутствием, тем более что в действительности этот человек был палачом, фальсификатором, губителем жизней и душ?

Об исторических религиях можно иметь разные суждения и оценивать их по-разному; но в отношении культа Сталина двух мнений быть не должно, если мы не хотим снова вернуться в кровавый хаос. Пусть даже остаются теперь люди, которые напоминают нам, как бойцы шли а атаку с именем Сталина; очевидно, что они имели в виду вовсе не реального Иосифа Джугашвили, а политический фантом, суррогат извечной идеи Божества.

Порой говорят, что Сталин открыл для атеизма своего рода "Константиновский период", т. е. эпоху государственной поддержки. Но сказать так - значит сказать не все, не главное. В "культе личности" государственная власть пришла к полному самообожествлению, утвердила себя как единственную безусловную ценность.

Страшный опыт диктатур XX века может послужить уроком и для нас, верующих. Он дает нам возможность увидеть "со стороны" облик духовной тирании, патернализма, игры на инфантильных чувствах и массовых неврозах. Этот опыт должен привести к отказу от самой идеи государственной религии, которая имела столько аналогий со сталинизмом, идет ли речь о Женеве при Кальвине или о Тегеране при Хомейни.

К секулярному государству

Заканчивая этот беглый обзор, вернемся к вопросу, поднятому вначале: есть ли противоядие, способное предотвратить рецидивы "культа"?

Думается, оно связано с честным и последовательным принятием принципа секулярного государства, которое служит интересам граждан независимо от их вероисповедания,

Никита Хрущев, великой заслугой которого стало "низвержение кумиров", не смог до конца осознать необходимость этого принципа. Сохранив от прежних времен привычку распоряжаться во всех областях жизни как в своей вотчине, он грубо навязывал спои личные вкусы в литературе, искусстве, экономике. По его капризу были допущены грубые нарушения даже в том жестком законодательстве о культах, которое сохранилось от времен Сталина. Противоправное закрытие, а подчас и разрушение тысяч храмов и молитвенных домов, давление на религии и верующих явились гротескным эхом времен "хозяина", а то, что происходило после Хрущева, хотя в чем-то и затормозило волну насилии, по существу, мало что изменило. Застой он ведь и есть застой,

"Пятая российская революция", которую принято называть перестройкой, стала смелым и для многих неожиданным поворотом курса. Она осуществляет то, что диктуют требования реальной жизни. Встреча М.С. Горбачева с Патриархом и членами Синода Русской Православной Церкви, общенародное празднование тысячелетия Крещения Руси ознаменовали беспрецедентный для всей советской истории переход на новые позитивные позиции в отношении к религиям. Было подчеркнуто, что у всех нас - верующих и атеистов, одно отечество и одна история. Предприняты эффективные шаги для преодоления изоляции верующих,

Конечно, при этом христианин остается христианином, мусульманин мусульманином, как и атеист - атеистом. Но продолжительному и болезненному расколу общества по религиозному принципу вновь противопоставлена идея секулярного государства, равно защищающего права буддиста и кришнаита, агностика и баптиста. В обществе, где живут многие народы и существуют десятки миллионов верующих, иного пути, очевидно, быть не должно.

От секуляризации государства выигрывает весь наш народ в целом. Оберегая святая святых человека, его убеждения, его свободу совести, правительство содействует единству граждан, построенному на веротерпимости.

Перемена курса будет способствовать и возврату к утерянным культурным ценностям. Ведь именно в религиозных традициях формировалось у нас великое искусство России, Прибалтики, Кавказа, Азии, богатое наследие в области мысли. Признание ценностей, содержащихся в этом наследии, есть путь к более бережному и ответственному подходу к национальным традициям. Что же касается проблемы меж религиозных отношений, то здесь, помимо государства, немалая ответственность возлагается на руководителей религиозных общин, которые теперь получили больше средств для влияния на мысли и чувства верующих.