Прежде всего Запад постепенно отрешается (почти одновременно) от двух традиций церковно-певческого искусства: его строго вокального характера и исключительно мелодического содержания - и вводит, с одной стороны, орган как инструментальное сопровождение к пению хора, а с другой - пытается разгадать законы многоголосных созвучий, начиная с простейшего - двухголосия - и переходя затем к трех- четырехголосию и даже более.

        Творческие силы музыкантов - теоретиков и певцов - тратятся не на умножение церковных мелодий по закону осмогласия, а на приспособление Сап^из Пгпш^ов к новым формам полифонии (многоголосия). Орган при этом получает большое значение не только как поддержка хору и украшение его подчас нестройного исполнения, но и еще более как пособие при открытии новых музыкальных средств.

        Упорная, медленно и с великим трудом продвигавшаяся вперед работа по изысканию нового искусства - полифонии - в конце концов увенчалась полным успехом.

        Искусство контрапункта (как называлось наслаивание мелодий на данный Cantus firmus с течением времени всецело заменило собой прежнее одноголосие, то есть чисто мелодическое пение, и в Западной Церкви водворилось пение многоголосное, в котором лишь один голос держал подлинно церковную мелодию, тогда как другие голоса (два-три и более) имели мелодии, искусно присочиненные на основе Cantus firmus'a. Если на первых порах полифонное пение не было особенно ценно в эстетическом смысле, так как искусство творцов его было еще достаточно примитивной грубо, то впоследствии, когда это искусство преодолело все пути и препятствия, обычно связывающие всякие искания людей, полифония явилась искусством чрезвычайно высокого значения.

        Последнее имело место уже в Х111-ХУ1 веках, но в описываемую эпоху положено было - очень решительно и смело - начало тому, что со временем дало такие удивительные плоды, перевернувшие музыку и пение западных народов в корне.

        Западное осмогласие с появлением полифонии утратило свое самостоятельное значение, и развитие его было приостановлено.

        Мелодии церковные (Сап^ш йгпш^ы) служили лишь канвой, по которой искусство контрапунктиста создавало нечто вполне оригинальное и поглощавшее собой ту первооснову, какою являлся данный отрывок григорианского пения, бравшийся в качестве первичного материала при написании церковно-хоровых сочинений.

        Церковное пение, таким образом, оказалось увлеченным на путь искусства, где интересы контрапункта доминировали над всем прочим.

        Этот путь, как уже было сказано, привел к удивительному расцвету европейской музыки и пения, но вместе с тем он порвал и многие нити, связывающие пение Западной Церкви с общецерковной музыкальной традицией.

Церковное пение на православном Востоке

        В противоположность Западной Церкви православный Восток в эпоху У111-Х веков не сделал никаких открытий в области церковного пения и вся деятельность его церковно-певческих кругов состояла в практическом применении и распространении начал, заложенных в Октоихе Иоанна Дамаскина.

        Прочные и ясные законы осмогласия способствовали тому, что церковно-богослужебное пение весьма упорядочилось; всякие излишества и чрезмерная искусственность его мало-помалу ослабели и исчезли; пение стало более общепонятным и удобоисполнимым и вместе с тем и более разумным, выразительным и даже не лишенным изящества.