Глава V. Иконы в понимании Семеновой: идолы или обереги?

На вопрос, чем в большей степени представлены на страницах книг Семеновой православные иконы – идолами или оберегами, а возможно, просто украшениями, ответить сложно. Ясно лишь то, что книги Семеновой способны сформировать у читателя представление об иконах, не имеющее никакого отношения к православному. Приведем ряд цитат: «…постепенно мы отвыкли украшать свои жилища иконами (т.е. икона – украшение? – М.О.) … . А ведь иконы в доме не только защищают дом от каких-то нежелательных вторжений извне (т.е. икона – оберег? – М.О.), но и удерживают самих домочадцев от брани, от сквернословия, от скандалов. В доме с иконами все проблемы разрешаются легче, мирным путем»48; «…вы станете чувствовать себя спокойнее, защищеннее, если появятся у вас дома любимые вами иконы, если сможете вы обращаться к ним (т. е. иконы – идолы? – М.О.) хотя бы два раза в день – утром и вечером»49.

Итак, не благодать Святого Духа, пребывающая с иконой, защищает, освящает, и преображает того, кто молит Бога о защите и освящении, а икона сама по себе. И человек обращается в молитве не тому, кто изображен на иконе, не к личности, а к самой иконе. Таким образом, икона превращается в идол. Но автор рассматриваемых нами книг не останавливается и на этом. Далее Семенова пишет (даже страшновато пересказывать! – М. О.), что, оказывается, с иконами можно научиться общаться и, наблюдая за изменениями их ликов, получать ответы на свои вопросы: «Когда лики святых постоянно будут обращены к вам, вы почувствуете, что они стали именно вашими защитниками и покровителями, что … они …всегда подсказывают правильные ответы – как поступить, что делать. Они отвечают на ваши вопросы, и, научившись общаться с ними, почувствовав, что лики ожили для вас, вы заметите, как меняется выражения их глаз ( ?!!! – М.О.), одобряют вас свыше или нет»50. Итак, ожившие лики Христа, Божией Матери и святых напрямую общаются с госпожой Семеновой и выражение их глаз служит ей ответом на возникающие вопросы. К этому же способу «богообщения» призывает Семенова своих читателей. Какими последствиями чревато принятие подобного рода рекомендаций?

Глава VI. Молитва по методу Анастасии Семеновой,

или немного о прелести

Прелесть. Это слово знакомо каждому воцерковленному православному верующему. Но так как читательскую аудиторию госпожи Семеновой составляют люди, еще ищущие свой путь к Церкви, то мы поясним значение этого понятия. Слово «прелесть» на церковнославянском языке означает заблуждение, прельщение, обман51. Прелесть понимается в Церкви как духовный самообман, прельщение в духовном смысле: «Прелесть есть усвоение человеком лжи, принятой им за истину. Прелесть действует первоначально на образ мыслей, она немедленно сообщается сердцу, извращает сердечные ощущения; овладев сущностью человека, она разливается на всю деятельность его…. Состояние прелести есть состояние погибели, или вечной смерти»52, - пишет свт. Игнатий Брянчанинов – автор многих аскетико-богословских трудов. Если святость недостижима без смирения, то корнем прелести является гордость, уверенность в собственных заслугах, в своем достоинстве особых Божественных даров. Различают два вида прелести: прелесть, основанная на действии воображения, и т.н. прелесть мнения53, последняя как раз «… состоит в сочинении для себя достоинств не существующих»54. Если первый вид прелести, как мы только что сказали, основан на воображении духовных картин и образов, на мечтательности, то прелесть мнения «действует без сочинения обольстительных картин: она довольствуется сочинением поддельных благодатных ощущений и состояний, из которых рождается ложное понятие о всем вообще духовном подвиге. Находящийся в прелести «мнения» стяжает ложное воззрение на все, окружающее его»55.

Что же мы находим в книгах Семеновой? С одной стороны, она предупреждает читателя об опасности действия воображения во время молитвы: « Упаси вас Господь воображать в своем уме «Божественные совещания, небесные блага, чины святых Ангелов, селения святых» и тому подобное»56, а также от «чрезмерного желания насладиться духовными, Божественными ощущениями. Ум еще не свободен от страстей, а человек уже пытается ощутить Божью благодать. Поэтому не торопите события!»57. Но странным образом автор не придерживается своих же собственных, казалось бы здравых, рекомендаций. Вот совет Семеновой о том, как следует молиться перед иконой: « …смотрите как бы сквозь нее; желая провидеть за изображением суть (!!! – М.О.) божественного мира (!!! –М.О.) Тогда она оживет для вас, заговорит с вами»58; «…оживают иконы не для всех, а лишь для тех, кто открыт сердцем и чист душой. Если и для вас икона ожила, если вы почувствовали, как может меняться выражение этих глаз в зависимости от вашего состояния, - значит, вы достойны (NB! – М.О.) того, чтобы вступать в общение со святым образом, изображенным на иконе, значит, вас допускает к себе божественный мир (выделено нами. – М.О.)»59. Если каждый читатель Семеновой вдруг возомнит себя «достойным» непосредственного общения с «божественным миром», допускающим его к себе, то неудивительно, что вследствие такого рода молитв, икона способна «заговорить» и стать источником различного рода видений и чудес наподобие изменяющегося выражения глаз святых ликов, так как прелесть мнения состоит в подмене благодатных ощущений мнимо благодатными: прелесть мнения «…постоянно сочиняет мнимо - духовные состояния, тесное дружество с Иисусом, внутреннюю беседу с Ним, таинственные откровения, гласы, наслаждения, зиждет на них ложное понятие о себе и о христианском подвиге…»60. У Семеновой мы не найдем и тени сомнения в собственном достоинстве такого общения с «божественным миром» по методу рекомендуемых ею молитв. Следование рекомендациям данного автора способно вызвать ничто иное, как духовную гордость со всеми вытекающими отсюда последствиями, в то время как основой подлинно духовного делания являются именно смирение и трезвенность: «Рукою смирения отвергай приходящую радость, как недостойный ее, чтобы не обольститься ею и не принять волка вместо пастыря»61. Однако именно радость, особые переживания «возвышенного» и «приподнятого» духовного состояния, Семенова приветствует в молящемся: «итак, вы научились молитве в приподнятом, возвышенном состоянии духа. Очень хорошо, что вы освоили и закрепили навык молитвы именно в таком состоянии (выделено нами. – М.О.) – теперь он прочно укрепился в вашей душе»62. Если же «вознестись» в названное состояние духа почему-то не удается, то расстраиваться не стоит: «не следует сразу же ожидать от молитвы каких-то духовных состояний, упоений, восторгов и радостей»63, - утешает читателей автор. Конечно, очень хорошо, если «молитва наша окрылена, скора и доходна. Но качество это само по себе есть уже дар Божий, снискиваемый усиленною и продолжительною, усердною молитвою»64. Но не будет, на наш взгляд, излишним напомнить, как Анастасии Николаевне, так и излишне доверчивым читателям, что в том состоянии греха, в котором мы все, большей частью, пребываем, «из всех ощущений одно только «может быть употреблено…: печаль о грехах, о греховности, о падении, о гибели своей, называемая плачем, покаянием, сокрушением духа»»65. Поэтому, быть может, не «возвышенных состояний» следует искать нам, а «всеми усилиями подвизаться, чтобы молитва наша сопровождалась «благоговением, сокрушением [сердечным] и душевною болью при исповедании грехопадений, с безмолвными воздыханиями»66. Учитывая, что, как мы уже отмечали выше, прелесть есть состояние вечной гибели, хотелось бы надеяться, что желающих идти по духовному пути, предлагаемому госпожой Семеновой, не найдется.

Глава VII. И снова о молитве