§63. Апокалипсис (Откровение) святого Иоанна Богослова. "О Богодухновенной сей книге свидетельствуют достоверное св. Григорий Богослов и Кирилл и древнейшие: Папий, Ириней, Мефодий, Ипполит и другие. Первая сей книге похвала буди, яко Апостолом, Христовым наперсником, возлюбленным учеником и другом Христовым, Иоанном Богословом, есть видена прежде, видена же от уединенного и девять дней постящася и молящася, якоже ученик его Прохор свидетельствует, того самовидец и преписатель, - и написанная Ангелу повествующу и сказующу тайны виденные" (св. отца нашего Андрея Толков. на Апокал. Предисл. издат.). "Петр есть только Апостол, а Иоанн есть и Апостол, и Евангелист, и пророк: он Апостол, ибо писал к церквам как учитель; он Евангелист, ибо написал Евангелие, чего, исключая Матвея, другие из двенадцати не сделали; он пророк, ибо на острове Патмосе, на который был сослан императором Домицианом за свидетельство Господне, видел Апокалипсис, содержащий бесконечные тайны будущего" (Евсевий. Церк. Истор. Кн.3. Гл.18. Иероним. Против Иовиниана. Кн.1). Таким образом, подобно Ветхому Завету и Новый Завет имеет в Апокалипсисе свою пророческую книгу. Подобает, однако же, выдать, что по поводу сей книги были некоторые пререкания между древними писателями. Вот что говорит об Откровении Иоанна писатель половины 3-го века, Дионисий Александрийский: "Некоторые из наших предшественников совершенно отвергали эту книгу. Говорили, что к надпись ее лживая, что книга написана не Иоанном и не есть откровение, что писатель ее не принадлежал к числу Апостолов и членов Церкви и проч. Я же, напротив, не дерзаю отвергать сию книгу, потому что многие братия смотрят на нее с уважением. Мое мнение о ней скорее то, что она выше собственного моего ума; мне кажется, что каждый ее предмет заключает в себе какой либо сокровенный и весьма дивный смысл. Если я и не разумею ее, то, по крайней мере, думаю, что в ее словах скрывается глубокое значение. Не меряю их и не исследую собственным рассуждением, но, уступая более вере, считаю их слишком высокими для моего постижения. Я не отрицаю того, во что не проникаю; напротив, непроницаемому тем более удивляюсь". "Принадлежит это писание Иоанну, я не спорю; согласен я и в том, что оно есть произведение некоего святого и Богодухновенного мужа; но не легко допустить, что этот муж именно Апостол, сын Зеведея, брат Иакова, тот самый, которому принадлежит Евангелие... В Деяниях Апостольских есть и другой Иоанн, нарицаемый Марк, которого Варнава и Павел взяли с собою (Деян.13:5), но этот ли Иоанн написал Откровение, утверждать не могу"... (Евсевий. Церк. Истор. Кн.7. Гл.25.) При этом Дюнисий указывает некоторые особенности Апокалипсиса, не замечаемые в других писаниях Иоанна Богослова, например то, что писатель Апокалипсиса выставляет нередко свое имя Иоанна, между тем как этого нет в других писаниях Иоанна Богослова. Но сия разность легко объясняется свойством пророческой речи Апокалипсиса; и древние пророки, например Иеремия и Даниил, часто повторяют свои имена в пророческих книгах, и дают своим речам особый способ изложения. Все же вообще возражения против книги Апокалипсиса, происходившие частью от злонамеренности толкователей, частью от неясности ее пророческих видений, отстраняются ясным свидетельством о написания Апокалипсиса Иоанном Богословом св. Иринея, который, без сомнения, узнал об этом от своего учителя, св. Поликарпа, ученика Иоаннова, свидетельством Иустина мученика, Мелитона Сардийского, Климента Александрийского, св. Ипполита, Оригена, Тертуллиана, Афанасия, Василия Великого и многих других.

Дано и написано сие Откровение Иоанном Богословом, когда находился он в заточении на острове Патмосе, во время гонения Домициана (Евсевий. Церк. Истор. Кн.3, §18). И ныне еще на этом острове указывают пещеру, в уединении которой Апостол видел и написал свое Откровение; на этом месте ныне находится греческий монастырь Откровения, семь Малоазийских церквей, к которым оно написано, представляют собою все христианские Церкви всех мест и времен. Предмет Откровения есть брань змия, Едемского искусителя с Агнцем, в вечную жертву предопределенным Искупителем, и совершенная Его победа над змием, и изображение будущей судьбы христианства и мира настолько, насколько это нужно было для утешения верующих и рассеяния их недоумений во времена продолжительных гонений. Таким образом, в Апокалипсисе находится разрешение всего Св. Писания. В его расположении, необычайно правильном, представляются семь посланий к Церквам, семь печатей, семь труб, семь фиалов ярости, за которыми следует суд над змием и его орудиями, брак Агнца и обновление мира". "Но понеже сия апокалипсии книга сокровенными тайнами яве обтяжается и темности и неудобства разумения различная имать, полезно сии вси труждаются, иже, следами древних Богословов шествующе, толкования ея мужественно настоят, и толиким оным тайнам и темностям свет некий привести тщатся. В них же убо, всех множайших сущих, или первое или первому ближайшее место наследит св. Андрей, Кесарии Кападдокийския архиепископ (преставился около 565 года). Ибо аще и пред ним Иустин мученик, и Ириней, Лионский епископ, и инии нецыи Апокалипсис истолковаша, ни един же сего св. отца или пространнее или премудрее или явственнее не сотвори". Так говорится в предисловии издателей Славянского перевода толкования иже во святых отца нашего Андрея, архиепископа Кесарии Кападдокийския, на Апокалипсис св. Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова (от Эллинского на Словенский диалект переведено в 1768). Замечаниями из того же толкования на Апокалипсис св. Андрея Кесарийского сопровождаются и древние рукописные Славянские списки книги Апокалипсис (См. описание Слав. рукоп. Моск. Синод. Библ. 157).

§64. Вот и все книги Нового Завета! Как видит читатель, они немногочисленны количеством и большей частью кратки по объему, даже по сравнение их с книгами Ветхого Завета. Первоначально все книги Нового Завета были написаны на том же греческом языке, на который был сделан перевод ветхозаветных книг семидесятые толковниками, за исключением Евангелия от Матвея и, может быть, послания к Евреям, написанных на еврейском языке. Но и сии последние книги трудами самих же Апостолов были переведены на тот же греческий язык. По самому способу изложения новозаветные книги, как написанные для вразумления всех людей и народов, всяких степеней развития и образования, не только эллинов, но и скифов, отличаются простотою и безыскусственностью. "Дивные и поистине Богоугодные мужи, Апостолы Христовы, украшаясь всякою добродетелью души, языком говорили простым. Опираясь на дарованную им Спасителем чудную и Божественную силу, они не имели нужды учение своего Учителя облекать изысканными и искусственными выражениями. Руководясь единственно внушением содействующего им Духа Божия и дивною, совершавшеюся чрез них, силою Христовою, они возвещали всей земле познание о Небесном Царствии, об изысканном же словесном изложении заботы у них не было. Апостол Павел был, конечно, весьма силен в слове, но и он пишет только краткие послания, хотя он мог говорить о бесчисленных и таинственных предметах, потому что, вознесшись созерцаниями до третьего неба и быв восхищен в рай, слышал там неизреченные глаголы. Не неведомы были сии глаголы и прочим последователям Спасителя нашего- двенадцати Апостолам, семидесяти ученикам и бесчисленным другим. Однако из двенадцати учеников Господних письменные памятники оставили нам только Матвей и Иоанн" (Евсевий. Церк. Истор. Кн.3. Гл.24). Таким образом "Св. Писание не безпредельныя, но паче определенныя имать книги". Давая все, что необходимо знать верующему христианину, оно не обременяет его; никто не может сказать, что слово Божие подавляет его большими и многочисленными книгами. Весьма нетрудно и наизусть усвоить все книги Нового Завета внимательным их слушанием и чтением. Особенно же слова Господа Иисуса Христа, изложенные в Евангелии, должны быть начертаны, по выражению И.Златоуста, в уме и сердце каждого и ведомы всем во всей их точности.

Но будучи простыми по своему изложению, книги Св. Писания для нас, отделенных многими веками от времени их написания, конечно, могут в иных местах казаться не вполне ясными. В таких случаях надлежит искать объяснения их в истолковательных творениях св. отцов, испытывая Писания, по наставлению Иисуса Христа (Ин.5:39), но, с другой стороны, не мудрствуя паче, еже подобает мудрствовати (Рим.12:3).

§65. Наконец, тебе подобает знать, православный читатель, и о том тексте слова Божия, которым ты пользуешься. Не на нашем языке изглаголано впервые слово Божие, но перешло к нам, как и ко всем нынешним народам путем преложешя.

Преложение или перевод Св. Писания на Славянский язык было совершено в девятом веке, трудами святых братьев Кирилла и Мефодия. Как явствует из древняго жизнеописания св. Мееодия, епископа Моравского и Паннонскаго, при конце его жизни уже был полный перевод книг Св. Писания на Славянский язык, за исключешем лишь книг Маккавейских. То же подтверждает препод. Нестор в своей летописи (и преложиста вся книги исполнь) и Иоанн, екзарх Болгарский, живший в конце 9 и начале 10 века: "а великий Божий архиепископ Мефодий, брат Кирилла, преложи вся уставные (каноническия) книги 60 от Еллиньска языка, иже есть Гречьск, в Словенск". Равным образом и в Прологе 13 и 14 века ясно говорится о св. Мефодии, что он преложил все 60 книг Ветхого и Нового Завета (в таком именно числе определены книги Св. Писания в 85-м пункте Правил Апостольских). По принятии христианской веры в России, при великом князе Владимире святом, списки книг, переведенных свв. Кириллом и Мефодием, перешли и к нам и распространялись в народе в рукописях, выходивших из монастырей, как Русских, так и Константинопольских и Афонских. Так, например, известно, что списчики св. книг для Русских живали в Цареградском Студийском монастыре: из сего бо монастыря в Русь много книг посылали (Сказания русск. народа. Кн.8, 51-55). Но, как видно из сохранившихся древних рукописей св. книг в Славянском переводе (смотри описание Славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. Отд. I), переписчики их не во всем были между собою согласны и многое изменяли, частью по недосмотру и незнанию, частью под влиянием бывших у них под руками истолковательных книг и даже под влиянием латинского перевода Библии (Вульгаты). С течением времени, Славянские списки св. книг до того оразнообразились, что на них не могли не обратить внимания благоверные Российские цари и пастыри Церкви. Архиепископ Новгородский Геннадий, имея дело с еретиками жидовствующими, много занимался собранием списков ветхозаветных книг, отыскивал их порознь, в разных монастырях, а некоторые книги вновь препоручал перевести, за неимением греческих подлинников и знатоков греческого языка, с латинской Библии. Таким образом явилось, в конце 15 века, Новгородское собрание св. книг рукописных, легшее в основу первой печатной Библии, изданной князем Константином Острожским "в городе Остроге, в лето от создания мира 7089", а от воплощения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа 1581, месяца июня в 12 день" (см. Описание рукописей Москов. Синодальн. библиотеки. Отдел I. Стр.VI-VIII. 137. - Прим. авт.). Впрочем список Геннадия издатели Острожской Библии подвергли предварительному пересмотру и сличению с текстом греческим и латинским и более или менее исправляли его. От Острожской Славянской Библии почти не отличается (за исключением некоторых исправлений правописания) Библия Ветхого и Нового Завета, напечатанная повелением царя Алексея Михайловича в 1663 году, в царствующем граде Москве. Но, хотя и удовлетворившая первой необходимости православного Русского народа, Библия Острожская 1581 года и Московская 1663 года имела еще очень много недостатков. Хотя князь Константин Острожский и успел собрать много книг и книгочий, но, как говорится в предисловии к следующему за ними изданию Славянской печатной Библии 1751 года, и "одни из них были в Словенском граматического знания языке не искусни, а другие в еллинском, якоже един от тех, сочинитель предисловий тоя Острожския печати, о себе сказует: аз, рече, составих, елико могох, умалением си смысла, ибо училища николиже видех, но повеления благочестивого князя отрещися отнюдь не возмогох. К тому же и искусство грамматическое в языке словенском едва каковое изящество тогда име, и потому древния слоги речей стропотни и речения грубы". Вследствие сего, указом Императора Петра Великаго, в 1712 году, было предпринято исправление славянского текста Библии, не приведенное к концу за последовавшею кончиною Государя, но затем возобновленное в царствование Екатерины Первой и Анны Иоанновны, и затем снова пересмотренное в царствование императрицы Елисаветы Петровны. Исправленный, таким образом, Славянский перевод был напечатан, по благословенно Святейшего Синода, в 1751 году. С этого первого издания по исправлении продолжают перепечатываться и доныне все издания Славянской Библии.

Важность нашего славянского текста св. книг явствует из того, что в первом своем явлении он не есть произведение обыкновенной учености, но плод Апостольской ревности святых Кирилла и Мееодия, и что он изложен языком нашего православного церковного Богослужения и древних наших праотцев. Великим утешением для верующего служит сознание того, что, читая св. книгу или воспевая священный псалом, он читает и поет именно так, как читали и или древние святители и преподобные, и что "святые, при чтении нашем, узнают в читаемом свое и внемлют ему и молятся вместе с нами; в какой мире жизнь людей святых лучше жизни других, в такой мере и употребленные ими речения лучше и сильнее придумываемых нами" (Афанасий. Посл. к Маркэллину. Об истолк. псалмов). И естественное чувство православного христианина дает ему знать, что язык церковно-богослужебный наиболее приличен в речи о Боге и предметах божественных, и что учения Св. Писания приемлют большую силу и действие, если они слышатся в словах, освященных церковным употреблением. Но, с другой стороны, не сам по себе звук имеет значение, а тем, что он выражает. Слова славянского текста, где они были повреждены или неясно выражали мысль священных писателей, достойно и праведно были исправлены в прошедшем столетии, под наблюдением Святейшего Синода, и впредь могут быть исправляемы, ибо всякое человеческое дело может иметь свои несовершенства, которые исправляются с течением долгого времени. Но ты спросишь еще, православный читатель, по поводу Русской Библии, которая, может быть, также находится у тебя в руках, вместе со славянскою, и особенно по поводу того, что в некоторых местах Ветхого Завета ее текст не вполне сходен со славянским. Несправедливо будет не знать тебе, что Русский перевод канонических книг Ветхого Завета не есть непосредственное преложение того греческого текста семидесяти толковников, с которого сделан славянский перевод, но переведен с еврейского текста Библии, в том его виде, в каком он сохранился до настоящего времени. Мы уже говорили, что перевод семидесяти толковников, которым пользовались и священные писатели Нового Завета, приобрел такое значение в христианской Церкви, что оттеснил собою на второе место еврейский подлинник книг Ветхого Завета. Поэтому все переводы священных книг на другие языки, для церковного употребления назначавшиеся, делались не с еврейского текста, а с текста семидесяти толковников. Таким образом и наша славянская Библия есть преложение греческого текста семидесяти. Тем не менее, по разным побуждениям, возникали и возникают вопросы о неясности некоторых мест славянского преложения и его оригинала- перевода семидесяти толковников. В таких случаях, для разъяснения неясного места, весьма полезно бывает знать, какой смысл оно имеет в чтении нынешней еврейской Библии. Потому-то все образованные христианские народы, при церковной Библии, имеют особенный перевод ее, сделанный с существующего еврейского текста. Подобным образом и русский текст Ветхого Завета, издаваемый Святейшим Синодом, есть точный по возможности перевод еврейского текста. Следовательно, на основании имеющихся переводов русского и славянскаго, из сличения их между собою, читатель может получить ясное представление как о Библии еврейской (каковою она сохранилась доныне), так и о Библии семидесяти толковников и о их взаимных отношениях. "Как по отношению к Новому Завету, когда возникает спор и окажется какая либо разность в экземплярах, для решения вопроса мы обращаемся к источникам на Греческом языке (к греческим спискам Нового Завета), ибо Новый Завет написан на греческом язык-; так по отношению к Ветхому Завету, если оказывается разногласие между греками и латинянами, мы прибегаем к еврейскому подлиннику, чтобы открыть в греческих списках то, что вытекает из источника" (Иероним. Послан. к Суннии и Фретеле). Таким образом, если что-либо и тебе, читатель, покажется неудобовразумительным при чтении славянской Библии, ты можешь, для разъяснения сего, прочитать это место в русском переводе, который воспроизводит еврейскую Библию. В самой даже славянской Библии, на некоторых ее страницах, ты найдешь подстрочные замечания, представляюшие, рядом с данным в тексте переводом с греческого, еще другой перевод некоторых выражений, сделанный на основании нынешнего еврейского текста и способствующий к разъяснению мысли. Например, в книге Бытия 3,15 впереди слов: блюсти будет стоит звездочка и внизу страницы к ней замечание: "Евр.: сотрет, что означает: с еврейского надлежит перевести: сотрет. Еще: в книге 4Цар.24:17 при словах: сына его стоит звездочка и внизу к ней замечание: "Евр.: дядю его", то есть: с еврейского надлежит перевести: дядю его. Еще: Притч.8:22 при словах: созда Мя стоит звездочка и внизу к ней замечание: стяжя Мя, как надлежит передать это место с еврейского текста, и т.п. При всех же подобных сличениях переводов и текстов слова Божия, помни, православный читатель, еще следующее правило: "аще будет исследуемо слово Писания, то не инако да изясняют оное, разве как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях" (Шестого Всел. Собора Правило 19). "Да сподобимся же и мы, молитвами святых и всех предстоятелей Церкви, содержать в неприкосновенной целости правое учение, которое мы восприяли свыше и которое сохранили для нас праотцы, дабы наследовать нам обетованные в них блага, благодарю и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, купно со Святым Духом, слава и держава и честь, ныне и присно и во веки веков. Аминь" (И.Златоуст. Беседа на слова: не хощу вас не ведети, яко отцы наши вси под облаком быша. IКор.10:1). 

Изречения иже во святых отца нашего Иоанна Златоустого и иных отцов и учителей Церкви о чтении и разумении Священного Писания

"Не для прежних только людей, но и для нас написано Писание. Елика преднаписана быша, в наше наказание преднаписашася, да терпением и утешением Писаний упование имамы. Рим.15,4 (И.Златоуст. На Еванг. Иоанна Беседа 30, §3).

"Не тот человек у коего есть тело человеческое и голос человеческий; человек тот, у кого есть душа человеческая. Но о душе человеческой ничто так не свидетельствует, как любовь к слову Божию. Равным образом ничто так не обличает души скотоподобной и неразумной, как пренебрежете к слову Божию; таковым пренебрежением человек утрачивает самое достоинство человека" (И.Златоуст. Беседы к Антиох. народу, 27).

"Как лишенный естественного света не может идти надлежащею дорогою, так и неосвещаемый лучом Божественных Писаний не может не погрешать постоянно во многом, потому что он бродит в глубокой тьме" (И.Златоуст. Толков. на Посл., к Римл. Предисл.).

"Как сидящие при источнике наслаждаются его прохладою и при наступлении жара часто погружают в него свое лице, и если беспокоит их жажда, легко облегчают мучение, имея врачевство вблизи, в источнике, так и тот, кто находится при источнике Божественных Писаний, если почувствует пламень страсти, легко потушит его, погрузив душу в эти воды; будет ли беспокоить его жар гнева, воспламеняя сердце, он погасит его, оросив сею водою; и от всех порочных помыслов избавляет душу чтение Божественных Писаний" (И.Златоуст. Беседа 4 на надписание кн. Деяний).

"Если постигнет тебя скорбь, приникай к Писаниям, как к сосуду, наполненному целебным врачевством. Случается ли утрата, смерть, потеря ближнего, оттуда почерпай утешение в своем несчастии. Если мы выходим на войну без оружия, то можем ли уцелеть? Легко спасаться руководствуясь Св. Писаниями, а без них невозможно" (И.Златоуст. На Посл. к Колосс. Беседа 9, §1).

"Чтение Божественных Писаний укрепляет ум, очищает совесть, подавляет нечистые страсти, насаждает добродетель, возвышает разум, освобождает душу от порабощения ее телом, делает устремления ее легкими... Ничто не может доставить такого удовольствия, как чистая совесть, а совесть бывает чистою, если она часто навидается слушанием Писаний" (И.Златоуст. Беседа о псалмопении, §I). "Диавол не дерзает проникнуть в тот дом,где есть Евангелие; и души, усвоившей себе мысли Божественного Писания, не коснется ни демон, ни грех" (И.Златоуст. На Евангелие Иоанна Беседа 32, §3).