Увидев это, филистимляне, объятые ужасом, бросились в бегство, а израильтяне преследовали их до самых городов их. По окончании сражения Саул призвал к себе Давида и спрашивал его о его происхождении. Давид не стал исчислять ему знаменитых своих предков, каковы были Вооз, Салмон и Наассон, но скромно отвечал: «Я сын раба твоего Иессея вифлеемлянина». В то самое время, как Давид говорил с Саулом, сын Саула Ионафан сердечно полюбил Давида, и с этой минуты они сделались друзьями на всю жизнь. В залог этой дружбы царский сын здесь же подарил храброму пастуху свою одежду, свой пояс, лук и меч, а Саул удержал теперь Давида при себе и дал ему звание начальника в своем войске.

38. Гонение на Давида

Когда израильтяне возвращались с победою из похода против филистимлян, жены израильские встречали их с пением и кликами: «Саул победил тысячи, а Давид – тьмы!» Царь обиделся этим. Ему здесь же запала в сердце зависть. «Чего теперь не достает Давиду? Только престола?» – говорил он. Но злоба Саула еще более увеличилась, когда он увидел, что Давид приобретал в народе всеобщую к себе любовь. Это побудило его даже искать смерти Давидовой. Так, один раз, когда Давид по обыкновению играл перед царем на арфе, Саул бросил в него свое копье. Потом он посылал нарочных умертвить Давида в собственном его доме, и только хитрость жены его Мелхолы спасла его от смерти. После сего Давид бежал в Раму к Самуилу. Но когда и здесь Саул стал искать его, то он возвратился снова в окрестности Гаваона, чтобы еще раз повидаться с Ионафаном. Напрасно Ионафан старался примирить отца своего с невинным Давидом. Саул сказал в глаза сыну своему: «Он должен умереть!» Тогда сам Ионафан стал советовать Давиду спасаться бегством к Гефскому царю Анхусу. Этот царь принял его сначала довольно ласково, но скоро приближенные его успели возбудить в нем подозрение против Давида, так что он должен был бежать и отсюда. Теперь Давид удалился в горы Иудовы и поселился в пещере Одолламской. Здесь мало-помалу собралось вокруг него около шестисот человек, большею частью приверженных ему лично, а потому страшившихся мести Саула, ибо Саул был так ожесточен против Давида, что не пощадил даже первосвященника Божия, приказав умертвить его и с ним восемьдесят пять невинных священников за то только, что первосвященник тот, не зная совсем, что Давид бежал от Саула, дал ему в пищу хлебы предложения и выдал меч Голиафа. Но и этого было еще мало для мести Саула: он разрушил самый город, в котором жили те священники, и истребил всех его жителей. Один только сын первосвященника, по имени Авиафар, спасся от поражения и пришел к Давиду. Вот как глубоко мог пасть этот царь после того, как Дух Божий отступил от него!

Между тем, Давид в своем благочестивом сердце не питал никакой злобы против Саула и никогда не забывал, что он его царь, его тесть и отец друга его Ионафана. И вот доказательство тому. Вскоре после умерщвления священников Саул отправился с 3000 отборных воинов отыскивать Давида в горах Иудовых. В это время случилось, что Саул один зашел именно в ту пещеру, в которой Давид скрывался со своими воинами. Все говорили Давиду: «Вот наконец Господь предает в руки твои врага твоего». Но Давид подошел тихонько сзади, отрезал у Саула только часть его одежды, а потом, когда Саул вышел из пещеры, закричал ему вслед: «Царь государь! Зачем ты слушаешь клеветников, будто Давид ищет твоей смерти? Теперь ты сам видишь, что Господь предавал тебя в руки мои в пещере, но я не хотел убить тебя. Вот часть твоей одежды в руке у меня, я отрезал край твоей одежды, а тебя не убил. Пойми теперь, что нет у меня злобы против тебя, а ты ищешь убить меня! Господь да рассудит между мною и тобою!» Тогда Саул заплакал и сказал: «Ты справедливее меня!» и, пристыженный, возвратился домой. Но спустя немного времени ненависть к Давиду снова возгорелась в сердце Саула, и он опять стал отыскивать его. В этот раз Давид, в сопровождении одного только Авессы, проник ночью в лагерь царя и взял тихонько копье и чашу Саула, находившиеся в головах у него, и удалился; потом, встав на горе в виду лагеря Саулова, вскричал громким голосом: «Авенир! Авенир!» Полководец Саулов вскочил от сна испросил: «Кто зовет меня?» Давид продолжал: «Не муж ли ты? И не знаменитый ли ты во Израиле? Зачем же не охраняешь государя своего? Вот один человек вошел убить царя твоего. Посмотри, где копье царево и где сосуд его, вещи, бывшие в головах у него?» Тогда Саул, узнав голос Давида, вскричал: «Не твой ли это голос, сын мой Давид?» «Да, это я, раб твой, государь! – отвечал Давид. – За что ты гонишь меня? Что сделал я тебе? И какая неправда нашлась во мне? Если Бог возбуждает тебя против меня, да будет благоприятна жертва твоя! А когда люди подстрекают, то да будут они прокляты перед Господом за то, что заставляют царя Израильского гоняться за мною, как за дичью, по горам!» Саул и при этом случае раскаялся в своей злобе и сказал: «Согрешил я! Возвратись ко мне, дитя мое Давид! Я не сделаю тебе больше зла!» Но Давид уже не доверял Саулу, а потому, отдав копье одному из отроков царевых, удалился. Это было последнее свидание Давида с Саулом. Конец жизни Сауловой был недалек.

39. Смерть Саула. Давид делается царем

Давид отправился со своими спутниками к Гефскому царю Анхусу, который в этот раз подарил ему один из своих городов, Секелаг, где он и поселился. Между тем князья гефские собрались идти войною на израильтян, и Анхус сказал Давиду: «И ты со своими людьми должен присоединиться к нам!» Давид повиновался, но дорогою прочие князья выразили свое опасение, как бы он не изменил им, а потому Давид должен был воротиться назад. Каков же был его ужас, когда на третий день по возвращении домой он на месте своего города находит одни развалины и пепел! В его отсутствии амалекитяне напали на Секелаг, сожгли его, увели с собою всех жен и детей и угнали весь скот. Как ни утомлены были спутники Давидовы от долгого пути, они решились, однако, тотчас же пуститься в погоню за разбойниками. Целую ночь гнались за ними по пустыне и на другой день перед рассветом наконец напали на их шайку. Это внезапное нападение привело амалекитян в такое смущение, что Давид не только успел возвратить назад все похищенное ими, но даже получил от них богатую добычу.

Но что в то же время происходило в верхней стране Иудейской, в горах Гелвуйских? Там израильтяне были разбиты филистимлянами, Ионафан с двумя другими сыновьями Сауловыми был убит; сам Саул в отчаянии пал на собственный меч свой и умер. Давид только что возвратился на свое пепелище из погони за амалекитянами, как ему приносят весть о падении и смерти Саула. Один филистимлянин, обиравший вместе с другими трупы убитых на поле сражения, напал там нечаянно на тело царя. Сняв с него царское вооружение и корону, он отправился с этими вещами к Давиду. Несчастный, конечно, думал заслужить богатую награду, хвастливо извещая Давида, будто бы он своими руками умертвил Саула. Но Давид, услышав это, растерзал на себе одежду и воскликнул: «Как! И ты не побоялся поднять руку на помазанника Господня? Кровь его да падет на твою голову, ибо собственные твои уста свидетельствуют против тебя! Возьмите, убейте его!» И филистимлянин был тотчас же умерщвлен.

После сего Давид с людьми своими возвратился в отечество и пришел в Хеврон. Здесь колено Иудино тотчас же провозгласило его над собою царем, а между тем Авенир возвел на престол израильский сына Саулова Иевосфея. Таким образом, у народа израильского вдруг стало два царя, только это продолжалось недолго. Спустя семь лет Иевосфей был умерщвлен собственными людьми, и Давид сделался царем над всем Израилем.

40. Умерщвление Урии

Давид, сделавшись царем, и на престоле не забывал своей арфы. Псалмы этого венценосного певца и до сих пор услаждают сердце людей благочестивых. По принятии царства над всем Израилем первою заботою его было восстановление богослужения во всем его великолепии, ибо ковчег завета долгое время находился почти в совершенном забвении. Но прежде всего нужно было завоевать Иерусалим, который вскоре после смерти Иисуса Навина опять был занят иевуссеями. Давид взял его приступом, распространил и укрепил, перенес туда скинию свидения и самый город сделал столицею своего государства.

Давид вел много войн с соседственными народами и распространил пределы своего царства от Средиземного моря до Евфрата и от Дамаска до Египта. Но, несмотря на все эти войны, в его правление народ был гораздо счастливее, чем в прежние времена; побежденные народы, как-то: сирияне, эдомитяне, моавитяне и филистимляне, могли считать для себя счастием находиться под властью такого знаменитого царя. Только с аммонитянами поступил он слишком жестоко. Но в это время в его сердце закрался грех, а всякая страсть делает человека слепым, глухим и жестокосердым. Царь воспламенился плотскою любовью к Вирсавии, жене Урии, служившего в войске Давидовом. Чтобы достигнуть своей преступной цели, Давид приказал своему главнокомандующему Иоаву поставить Урию в сражении так, чтобы он наверное мог быть убит неприятелями. Конечно, при этом Давиду следовало бы вспомнить, что ему самому предстояла некогда подобная участь от Саула, и один только Бог избавил его от погибели. Но Давид не думал теперь об этом, потому что страсть ослепила его. Бог попустил, чтобы Урия был убит в сражении, и Давид женился на жене его Вирсавии. Почти целый год жил он с нею совершенно спокойно. Но вот приходит к нему пророк Нафан и говорит: «Царь! Рассуди мне следующее дело: в некотором городе было два человека, один богатый, другой бедный. У богатого было множество овец и рогатого скота; у бедного же не было ничего, кроме одной овечки, которую он любил и лелеял. Она ела со стола его, пила из его чаши и спала у него на коленях. Раз пришел гость к богатому человеку, и он пожалел взять от стад своих и от овец своих, а взял овечку бедного человека и приготовил ее на обед гостю своему».

Давид, выслушав дело, воспылал гневом и сказал: «Как Бог свят, человек, сделавший это, повинен смерти!» Тогда Нафан сказал Давиду: «Этот человек – ты!», и потом продолжал: «Так говорит Господь Бог Израилев: Я тебя помазал в цари над Израилем; Я тебя избавил от руки Саула. Зачем ты пренебрег словом Господним и сотворил лукавое перед очами Моими? Ты убил Урию мечом аммонитян, а жену его взял себе в жены». Давид почувствовал свое преступление, его совесть пробудилась, и он с раскаянием сердечным исповедал грех свой перед пророком Божиим. «Согрешил я перед Господом!» – сказал он Нафану; пророк отвечал ему: «И Господь простил тебе согрешение твое, ты не умрешь. Но так как сим делом ты уничижил Господа перед врагами Его, то умрет сын твой, родившийся от Вирсавии!», и с этим словом удалился.

Тяжел был удар для Давида как отца, лишиться сына, но еще тяжелее было ему думать, что это должно случиться в наказание за его необузданную страсть. Давид пал на землю и усердно молил Бога пощадить дитя его. В это-то время воспевал он со слезами и вздохами свой покаянный псалом, который и теперь еще каждому раскаивающемуся грешнику служит руководством к умилостивлению Бога: «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое. Наипаче омый мя от беззакония моего и от греха моего очисти мя. Яко беззаконие мое аз знаю и грех мой предо мною есть выну. Тебе Единому согреших и лукавое перед Тобою сотворих. Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей!» Но судьбы Божии непреложны: дитя скончалось. Тогда Давид встал, умыл лицо, помазал голову и вошел в храм Божий поклониться Господу. Приближенные Давида удивились такой перемене с ним. «Как! – говорили они. – Пока дитя твое было живо еще, ты плакал и постился; теперь же, когда оно умерло, ты стал весел и отложил пост свой!» Но Давид отвечал: «Я плакал и постился, пока думал, что могу еще умолить Господа. Но теперь, когда воля Божия совершилась и дитя умерло, мне уже не воротить его слезами. Я к нему отойду, но он ко мне более не возвратится».

41. История Авессалома