Главный вопрос, на который мы попытаемся ответить в статье, заключается в следующем: можно ли назвать Чинмоя Кумар Гоша, основателя организации «Центр Шри Чинмоя», духовным учителем? Критериями, на основании которых мы попытаемся найти ответ, будут: правдивость слов этого человека (как выше уже было сказано, ложь, с точки зрения христиан, имеет своим источником дьявола, а потому человек, проповедующий ложь, духовным учителем именоваться не может), а также, помня слова апостола Павла – «Будьте подражателями мне, как я Христу» (1Кор.11:1), – посмотрим, можно ли найти что-нибудь общее между служением Христа и деятельностью Чинмоя. Учитывая, что в книгах Чинмой для обоснования своих идей нередко ссылается на авторитет Священного Писания, посмотрим, насколько Библия согласуется с его учением. Но сначала бросим взгляд в прошлое и познакомимся с биографией героя нашей сегодняшней беседы.

Чинмой Кумар Гош родился 27 августа 1931 года в маленькой индийской деревне Шакпура, штат Бенгалия1. В 13 лет, после смерти родителей, Чинмой со своими братьями и сестрами поселяется в ашраме (общине) Шри Ауробиндо в Пондишери (нынешнее Путтучери), где проводит 20 лет. В 1964 году Чинмой приезжает в Нью-Йорк и несколько лет работает в индийском консульстве. В то время в Америке восточные учения пользовались неслыханной популярностью, поэтому Чинмой решает изменить сферу своей деятельности. В 1967 году он начинает публично выступать, а в 1970 году регистрирует созданную им организацию. Чему же он учит?

Прежде всего, кем Чинмой себя считает? Обратившись к его книгам, мы узнаем, что он считает себя Учителем (с заглавной буквы), достигшим «богоосознания»: «Я – Учитель. Сознание Бого-осознания написано на моем лице и в моих глазах…Вы получите гораздо больше вдохновения, глядя на меня, а не куда-то еще»2.

Учение Шри Чинмоя не отличается большой оригинальностью, в частности он полностью разделяет учение о духовном единстве всех религий, общее для всего движения New Age3: «Истинная духовность не станет требовать отказа ни от какой религии. Если вы останетесь верны своей религии и ведете духовный образ жизни, вы сумеете бежать к цели очень быстро. Ваша собственная религия даст вам твердую уверенность в правильности того, что вы делаете. С другой стороны, вы можете почувствовать необходимость превзойти рамки религии. В любом случае, ваша цель – осознание Бога, воплощающего все религии и, в то же время, находящегося гораздо выше их»4. С точки зрения Чинмоя, объект поклонения совершенно неважен: «Кому бы мы ни поклонялись – Христу или Будде, входной двери или земле – мы поклоняемся Единому Абсолюту»5. Возможно, для Чинмоя нет разницы между «входной дверью» и Христом, но христианский взгляд на этот вопрос принципиально отличается от чинмоевского: поклонение кому-либо, помимо Бога, есть поклонение идолу, однако «…идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого» (1Кор.8:4). Когда сатана, искушая Христа, призвал Его себе поклониться, Христос ему ответил: «отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф.4:10). Разделяй Христос концепцию Чинмоя, Его ответ сатане был бы иным.

Чинмой проповедует пантеизм: «…Бог – это все, Бог во всем и за пределами всего»6; «Род людской является органом и частью Бога»7; «Творец и творение есть одно, неразделимое»8; «Бог Любовь пребывает внутри всего, что мы видим»9. Священное Писание также учит, что нет места, лишенного Божественного присутствия: «Может ли человек скрыться в тайное место, где Я не видел бы его? говорит Господь. Не наполняю ли Я небо и землю? говорит Господь» (Иер.23:24). Но утверждение о том, что Творец и творение суть одно, с христианской точки зрения, является ложным. Бог творит мир из ничего (2Мак. 7:28)10. Человек творится из «праха земного» (Быт.2:7). Природа Бога и человека, согласно Священному Писанию, отличны, а не тождественны. Человек не является «частью» Бога, Его «органом», как учит Чинмой, и уж тем более нельзя сказать, что «Творец и творение есть одно». Человек творится по образу Божию (Быт.1:26), но дарованный образ не есть тождественность Первообразу, прояснение этого образа до подобия бесконечно: «Мы же все, … взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу» (2 Кор. 3:18). Если же допустить, что Библия лжет, то в таком случае неясно, зачем же Чинмой обращается к ее текстам?

Естественным проявлением пантеистического учения является утверждение человекобожия. Чинмой пишет: «…когда он (ищущий Бога. – В.П.) осознает Бога, он понимает, что он и Бог едины и во внутренней, и во внешней жизни (выделено нами. – В.П.). Осознание Бога означает отождествление со своим абсолютно высочайшим «Я»»11; «Ваша душа, ваш Учитель и Всевышний извечно одно (выделено нами. – В.П.)…»12. Здесь Чинмой фактически разделяет мнение всех оккультистов13 и большинства неоиндуистов14, в том числе последователей философии адвайта-веданты. Эта мнение заключается в том, что «высшее я» человека, его душа, по природе тождественна Абсолюту, Богу: по сути, «высшее я» человека и есть Бог. Аналогичные утверждения мы можем найти у Блаватской, основательницы теософии: ««Высшее Я» — это дух не мой и не ваш, но подобный солнечному свету, сияющему для всех. Это повсюду распространённое «божественное начало», неотделимое от единого и абсолютного Мета-духа, подобно тому, как луч неотделим от света… «Высшее Я» на самом деле есть Брахман15, Абсолют, и неотличимо от него»16. То, что естественно для неоиндуизма и для оккультизма, абсолютно чуждо христианству. Душа человека («высшее я» в системах оккультизма и неоиндуизма), согласно христианскому вероучению, тварна, а значит, изначально никак не может быть единосущна Абсолюту17. Тело и душа человека творятся одновременно18, следовательно, душа имеет начало, Бог же вечен (Иер. 10:10) и начала не имеет. Священное Писание прямо говорит о том, что Господь неизмеримо выше нас: «Бог выше человека» (Иов. 33:12); «Все народы пред Ним как ничто…» (Ис. 40:17); «благословил я Всевышнего, восхвалил и прославил Присносущего, Которого владычество – владычество вечное, и Которого царство – в роды и роды. И все, живущие на земле, ничего не значат» (Дан. 4:31-32). Каждому же претенденту на единство с Богом «во внутренней (!), и во внешней жизни» можно адресовать следующие слова Господа: «… кто сей, омрачающий Провидение словами без смысла? Препояшь ныне чресла твои, как муж: Я буду спрашивать тебя, и ты объясняй Мне: где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь … . На чем утверждены основания ее, или кто положил краеугольный камень ее, при общем ликовании утренних звезд, когда все сыны Божии восклицали от радости? … . Давал ли ты когда в жизни своей приказания утру и указывал ли заре место ее, чтобы она охватила края земли и стряхнула с нее нечестивых,… чтобы отнялся у нечестивых свет их и дерзкая рука их сокрушилась? Нисходил ли ты во глубину моря и входил ли в исследование бездны? Отворялись ли для тебя врата смерти, и видел ли ты врата тени смертной? … Объясни, если знаешь все это. … Можешь ли посылать молнии, и пойдут ли они и скажут ли тебе: вот мы? Кто вложил мудрость в сердце, или кто дал смысл разуму?» (Иов. 38:2-4, 6-7, 12-17, 18b, 35-36). Ни о какой боготождественности, с точки зрения человека, доверяющего авторитету Священного Писания, невозможно говорить, так как «даже луна, и та несветла, и звезды нечисты пред очами Его. Тем менее человек, [который] есть червь, и сын человеческий, [который] есть моль» (Иов. 25:5-6). Предстоя перед Лицом вечного, всесвятого, всеблагого и всемогущего Бога, человек осознает Его величие: «И отвечал Иов Господу и сказал: вот, я ничтожен» (Иов. 39:33-34). «Вседержитель! мы не постигаем Его. Он велик силою, судом и полнотою правосудия. …Посему да благоговеют пред Ним люди, и да трепещут пред Ним все мудрые сердцем!» (Иов. 37:23-24), «велики и чудны дела Твои, Господи Боже Вседержитель! Праведны и истинны пути Твои, Царь святых! Кто не убоится Тебя, Господи, и не прославит имени Твоего? ибо Ты един свят. Все народы придут и поклонятся пред Тобою» (Откр. 15:3-4). Кстати, если «высшее я» человека тождественно Богу, то следующее утверждение Чинмоя выглядит странным даже в рамках той вероучительной системы, которой он сам придерживается: «Мы очень часто совершаем ошибки, а Он все прощает и прощает»19. Кого здесь Чинмой имеет в виду, говоря «мы»? Кого прощает «Он», если Он и есть «высшее я» человека? Самого себя? Ярче всего в этом вопросе проявляется истинная причина столь активной проповеди сторонниками New Age данного учения. Дело в том, оно уводит людей от Христа: если «высшее я» человека есть Бог, значит, Иисус Христос не является Единственным Спасителем человечества, как учит Священное Писание (Деян.4:11), а каждый человек, раскрывший в себе это «я», становится «спасителем» себя самого. Фактически это философия богоборчества.

Чинмой пишет: «…когда я общаюсь с представителями Западного мира, я использую термин, который вам ближе, потому что чувствую, что так мне будет легче делиться своим опытом»20. Что ж, желание говорить с людьми на понятном им языке вполне оправдано, так поступал, например, апостол Павел: «…для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных» (1Кор.9:20). Но если при этом подменяется смысловое значение терминов, и аудитория не ставится об этом в известность, то эти действия иначе как обманом назвать нельзя. Например, если сказать, что индуисты, как и христиане, ищут духовного совершенства, это будет верно, но если поставить знак равенства между христианским понятием «Бог» и индуистским «Брахман», то это не будет соответствовать действительности, так как Бог христиан – Личность, Брахман же безличностен. Используя терминологию чуждой религиозной культуры, нужно быть очень осторожным, чтобы не допустить подмены понятий. Как справляется с этой нелегкой задачей Шри Чинмой?

Например, главной духовной практикой, по Чинмою, является медитация. Само слово «медитация» в переводе с латинского (meditatio) означает размышление, от meditari – обдумывать, размышлять21. Читая труды Чинмоя, находим: «Размышление не имеет ничего общего с медитацией»22. Чинмой, как и все представители New Age, производит подмену понятий: позаимствовав у Римо-Католической Церкви23 термин «медитация», он наполняет его несвойственным ему смыслом. Если в приведенный цитате Чинмоя слово «медитация» заменить его переводом, то получится абсурд: «Размышление не имеет ничего общего с размышлением». Что же Чинмой понимает под медитацией? Снова обратимся к его трудам: «В медитации мы отождествляем себя с Безбрежным Простором, с Абсолютом… . Цель медитации – объединить, расширить, просветлить и увековечить наше сознание»24. Медитация, по Чинмою, это отождествление, но, несмотря на то, что Чинмой пишет об Абсолюте, в действительности он призывает медитировать перед своим собственным изображением, считая, что через него проявляется Абсолют: «Сфокусируйте свое внимание на изображение. Вы можете смотреть на фотографию своего Учителя (для последователей Чинмоя – на фотографию их гуру. – В.П.) или на свое отображение в зеркале. Если вы концентрируетесь на своем собственном отражении, почувствуйте, что вы полностью одно с тем физическим существом, которое вы видите»25. Зададимся другим вопросом: если Чинмой призывает концентрироваться своих последователей на их собственных отражениях в зеркале для того, чтобы они могли почувствовать себя единым целым с тем существом, которое они видят, то есть с самими собой, значит ли это, что последователи Чинмоя страдают раздвоением личности, свойственным больным шизофренией? Но как могло случиться, что психически нездоровые люди массовым потоком пополняют ряды чинмоевцев? Может быть, они нашли в его учении что-то близкое себе? Шри Чинмой пишет: «Прежде, чем начнете медитировать, попытайтесь вообразить пламя внутри вашего сердца»26. Призыв Чинмоя мысленно представлять какое-либо изображение в медитативных целях прямо противоречит учению святых отцов Православной Церкви о молитве: «…сам от себя не строй воображений, и которые сами строятся, не внимай тем и уму не позволяй напечатлевать их в себе»27. В Православии визуализация во время молитвы рассматривается, как прямой путь к прелести, ложной духовности, в свете чего нетрудно предположить, как бы определили духовный путь последователя Шри Чинмоя православные подвижники.

Обратим внимание на критерии истинности духовной практики, предлагаемые Чинмоем. Он пишет: «Никто не принес вам хороших вестей, никто не дал вам никаких подарков, никто не выразил никакой признательности или восхитился вами, никто ничего для вас не сделал, но у вас появится внутреннее чувство восторга. Если это происходит, тогда знайте, что вы медитируете правильно»28; «Вы также можете узнать, была ли у вас хорошая медитация, по своему самочувствию. Если покой, свет, любовь и радость выходят изнутри на передний план как результат медитации, тогда знайте, что вы медитировали хорошо»29. Главный критерий истины медитации, по Чинмою, – ощущение восторга, покоя, радости. Но вспомним моление Христа в Гефсиманском саду: «И Сам отошел от них на вержение камня, и, преклонив колени, молился, говоря: Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет. Явился же Ему Ангел с небес и укреплял Его. И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю» (Лк.22:41-44). Интересно, как можно в рамках критериев истинности молитвы Чинмоя квалифицировать молитву Христа, во время которой по Его лицу стекали капли кровавого пота?

Подобным же образом Чинмой считает позитивные эмоции знаком Божественного произволения: «Как мы можем узнать, что что-то является Волей Бога? Когда что-то является Волей Бога, мы почувствуем своего рода внутреннюю радость или удовлетворение перед тем, как мы начнем делать это. Во время работы мы также получим радость»30. Но человеческие чувства субъективны, люди легко внушаемы, и для человека с неочищенным от страстей сердцем пытаться определить волю Бога означает обрекать себя на духовное самоубийство. Для православного человека очень важно не верить своему сердцу: «Мы отнюдь не должны веровать своему сердцу; ибо кривое правило и прямое кривит»31. Священное Писание дает другой критерий истины: «Иисус … сказал: Мое учение – не Мое, но Пославшего Меня; кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно, или Я Сам от Себя говорю» (Ин.7:16-17). «Тогда сказал Иисус…: если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики. И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин.8:31-32); «Откровения Твои, которые Ты заповедал, – правда и совершенная истина» (Пс.118:138); «Дела рук Его – истина и суд; все заповеди Его верны, тверды на веки и веки, основаны на истине и правоте» (Пс.110:7-8); «Освяти их истиною Твоею; слово Твое есть истина» (Ин.17:17).

Каково учение Чинмоя о молитве? Принимая во внимание христианское происхождение большинства своих западных последователей, Чинмой использует простой прием, с одной стороны, позволивший ему дискредитировать молитву, а с другой – не оттолкнуть сразу же людей, воспитанных в рамках христианства. Чинмой пишет: «Молитва… очищает ум, который всегда подвержен сомнению, страху, тревоге и беспокойству…»32. В его трудах можно найти еще немало положительных высказываний о молитве. Все было бы хорошо, если бы Чинмой не разъяснил свое подлинное понимание молитвы: «В наших молитвах… мы также всегда ощущаем самих себя, если можно так выразиться, просящими у Бога подаяния… Но в медитации мы не просим Бога ни о помощи, ни о каком даре или божественном качестве, мы просто входим в море Его Реальности»33. Как видим, молитва второстепенна по отношению к медитации: «Если кто-то продвинулся в медитации, молитва перестает быть необходимой»34. Фактически молитва по методу Чинмоя превращается в практику самовнушения: «чтобы ваша молитва была наиболее успешной, она должна быть внешне неслышной, но вы можете составить предложение из нескольких слов, которое убедит ваш устремленный ум»35. Человек уже не беседует с Богом, а «убеждает свой ум»: «если вам нужнее божественный покой, тогда, пожалуйста, внутренне пойте или повторяйте про себя слово «покой». Произнося это, постарайтесь услышать космический звук, который это воплощает. Почувствуйте что «покой» – звук-семя, отдающийся очень глубоко внутри у вас в сердце. Если вы хотите света, тогда, пожалуйста, повторяйте «свет, свет, свет» очень одухотворенно и почувствуйте, что вы действительно стали светом»36. Когда Чинмою задали вопрос, молится ли он, он ответил: «Если быть совершенно откровенным с вами, я не молюсь; так же я не нуждаюсь и в медитации, хотя я медитирую»37. Если Чинмой не нуждается в молитвах, то Христос, как известно, часто обращался с молитвой к Богу-Отцу: «… Он уходил в пустынные места и молился» (Лк.5:16). Однако, учитывая представление Чинмоя о Боге и его самообожествление, отказ от молитвы этого «духовного учителя», возможно, к лучшему, так как «кто отклоняет ухо свое от слушания закона, того и молитва – мерзость» (Прит.28:9).

Не чужд Чинмой и магизма, например, он призывает пользоваться мантрами: «Мантра – это магическая формула… . Мантра отражает определенный аспект Бога и каждая мантра имеет специальное значение и внутреннюю силу»38. Одной из главных мантр он считает мантру Ом: «ОМ – это единый, неделимый звук; это вибрация Всевышнего. ОМ – это звук-источник Вселенной…. ОМ – это одна буква на санскрите, представленная на английском тремя буквами (AUM)…»39. В благоговении перед этой магической мантрой с Чинмоем солидарны индуисты40 и оккультисты: «АУМ, как высшая вибрация, может звучать для настроения психической энергии»41; «Великий «Аум» есть психическая энергия, питаемая праною»42. Мантры (согласно учениям, их использующим), в отличие от православных молитв, действуют сами по себе, своей собственной силой, что свойственно магическим заклинаниям43. Магизм абсолютно чужд православному вероучению о молитве44, тварь без Творца – ничто: «…без Меня не можете делать ничего» (Ин.15:5). Поэтому, молясь, христианин получает помощь от Бога, а не от магической силы молитвы.

Как выше уже указывалось, Чинмой для подтверждения своего учения цитирует Священное Писание. Посмотрим, каким образом. Чинмой пишет: «Иисус Христос сказал: «Блаженны не видевшие и уверовавшие». Те, кто верит только тому, что можно увидеть человеческими глазами, вкушает только половину плода. Подвергнуть Истину исследованию – значит потерять ее. С Истиной можно лишь отождествиться. В этом заключается высокий смысл изречения Христа о вере и сомнении»45. Чинмой цитирует следующий стих из Евангелия от Иоанна: «Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин.20:29). Из комментария к стиху видно, что Чинмой усматривает в последнем призыв к отождествлению с истиной, как нетрудно догадаться, под средством познания «истины» здесь понимается медитация перед его фотографией. Но присутствует ли этот смысл в первоисточнике? Прочитаем этот фрагмент Евангелия целиком: «Фома же, один из двенадцати, называемый Близнец, не был тут с ними, когда приходил Иисус. Другие ученики сказали ему: мы видели Господа. Но он сказал им: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю. После восьми дней опять были в доме ученики Его, и Фома с ними. Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди них и сказал: мир вам! Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим. Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой! Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин.20:24-29). Стих «блаженны невидевшие и уверовавшие» относится, скорее, к тем людям, которые будут лишены возможности видеть Господа во плоти, но уверуют в Воскресение Христа по свидетельству апостолов. Толкование же Чинмоя приведенного евангельского отрывка некорректно. Фактически Чинмой использует любимый прием оккультистов и неоиндуистов, которые вырывают цитаты из Священного Писания и интерпретируют их так, как им того хочется, вне зависимости от смысла, заложенного в первоисточнике46.

Понятие «любовь» трактуется Чинмоем принципиально отлично от христианства. Чинмой пишет: «Ненависть – это завуалированная форма любви. Вы можете ненавидеть лишь того, кого вам на самом деле хотелось бы полюбить…»47. Христиане отнюдь не считают, что ненависть есть завуалированная любовь. Это нетрудно понять, познакомившись с учением Священного Писания по этому вопросу: «Ненависть возбуждает раздоры, но любовь покрывает все грехи» (Прит.10:12); «ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют» (Гал.5:21); «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей» (1Ин.3:15). Ненависть есть грех, а, согласно Священному Писанию «кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил» (1Ин.3:8).