Теософия учит, что христианство есть просто профанированный вариант язычества, что оно переняло символы язычества, утеряв знание об их значении. При этом все эти заявления не подкрепляются никакими серьёзными аргументами. Цель теософии – наполнить символы «истинным» толкованием, «просветить» людей. Для теософа Бог безличен, Он – слепой закон, познавая который, человек может творить добро и быть белым магом или творить зло и быть черным магом. Но сознательное богообщение в христианском понимании у теософов отсутствует. При этом теософы оправдывают своё звание эзотериков: «истину» об объекте их подлинного почитания они открывают своим новообращенным постепенно. Начинающему теософу говорят, что существует некая безликая сила, разлитая в космосе, которой можно научиться управлять. Далее оказывается, что имя этой силы – сатана, но это не личностный дух, а просто название безличной силы, разлитой в космосе. И, наконец, открывается новая «истина», сатана объявляется создателем и богом теософов, которые должны его почитать и ему одному служить: «…Пребывай в страхе перед ним (Сатаной) и не греши: произноси имя его в трепете.

…Ибо Сатана есть Судья Справедливости Бога (Кармы); он держит весы и меч.

…Именно Сатана является Богом нашей планеты и единым Богом (выделено нами.– В.П.)….

…Свят и почитаем Саббат Бога; благословенно и священно имя Ангела Гадеса (Сатаны)»185.

Сатана представлен в теософии, особенно для неофитов, которые еще не столкнулись с магическими практиками, как материя, вселенная, как основа жизни, эволюции, как цель эволюционного познания, т.е. сатана есть «истина», к познанию которой стремится теософ и любой оккультист. Как же относится теософия к Богу христиан? «… Читающий наши («махатм». – В.П.) … писания, предназначенные для суеверных масс, не найдет в них демона, столь же мстительного, несправедливого, жестокого и тупого, как сей небесный тиран, которому христиане с рабским усердием воздают поклонение»186.

Вышеприведённые цитаты, на наш взгляд, позволяют классифицировать теософию как одну из форм почитания сатаны. Последователи Е.П. Блаватской искренне верят её теософским измышлениям, если же быть более точными – тому демоническому духу, который стоял за ней и стремился за ширмой теософии создать очередной культ отца лжи (Ин.8:44).

14. Отношение теософии к критике

Как показывает практический опыт знакомства с организациями, исповедующими учения подобные рассматриваемому нами, они чрезвычайно нетерпимо относятся к своим бывшим последователям, теософия не является здесь исключением: «Таких (покинувших теософское общество. – В.П.) у нас было много. Ни один член Общества, каким бы видным или незаметным он ни был, никогда ещё не покидал нас, не став нашим ярым врагом (выделено нами. – В.П.). … И как вы объясняете это? … Очень просто. Будучи в большинстве случаев горячо преданным Обществу вначале и расточая в его адрес самые преувеличенные похвалы, оправдать своё последующее поведение и прошлую близорукость этот отступник сможет, лишь став в позу невинной и обманутой жертвы (выделено нами. – В.П.) и перекладывая, таким образом, вину со своих плеч на плечи Общества в целом, в особенности же на плечи его руководителей (выделено нами. – В.П.). Поведение таких людей напоминает одну старую басню о человеке с кривым лицом, который разбил зеркало, считая, что это оно искажает его внешность. … Но что же заставило этих людей повернуться против Общества? … Почти во всех случаях — уязвленное тщеславие в той или иной форме (выделено нами. – В.П.)…»187. Следуя логике Е.П. Блаватской, если человек в результате исследования теософского учения, пришел к выводу, что оно не является тем, чем себя объявляет, то он «близорук». Основной принцип всех сект: организация всегда права! Если человек, став членом секты, не получает то, что она обещает, значит, или он недостаточно чист (духовен), или неверно применяет «духовную технологию» организации. Сомнений в собственной ошибочности секты не допускают!

Итак, допустима ли критика теософии? «Но, возвращаясь к клевете, — где же та грань, которая отделяет злословие от справедливой критики? Разве не долг каждого — предостеречь своих друзей и близких от тех людей, общение с которыми опасно? … Если от того, что им позволят действовать беспрепятственно, могут пострадать другие, то, несомненно, наш долг состоит в том, чтобы лично предостеречь их и таким образом избавить от опасности. Но ни одно обвинение против другого человека, правдиво оно или ложно, никогда не следует распространять повсюду (выделено нами. – В.П.). Если оно справедливо, но данный проступок не причиняет вреда никому, кроме самого грешника, — предоставьте его своей собственной карме. Если же оно ложно, то вам следует избегать приумножения несправедливости в мире. Поэтому не говорите о подобных вещах с теми, кого это прямо не касается»188. Как быть, если человек видит распространение лжи под видом правды? Согласно теософии, он должен промолчать! Таким образом, ложь может распространяться свободно, и теософы, провозглашающие, что «нет религии выше истины», являются сторонниками свободного распространения лжи.