Если эта любовь к ближнему у нас будет, и будет любовь к Богу, она распространится на всех и на вся, поскольку любовь не знает границ. Когда говорят: мы любим хороших, мы любим чистеньких, – то в ответ можно услышать: а ты меня полюби грязненького. Грязненького и впрямь полюбить трудно, для этого нужно иметь крепкую любовь к Богу и к ближнему.

Известно выражение: любовь жертвенная. Любовь, простирающаяся до того, что человек готов и жизнь свою погубить. Вот за нас Христос отдал Свою жизнь, а в Священном Писании сказано: мало кто отдаст жизнь свою за ближнего, разве что, может быть, за своего благодетеля – и то подумает, нужно ли это делать. Может быть, каждый из нас в какомто порыве и думает: я бы совершил геройский подвиг, если бы случилась такая ситуация. Что ж, может быть, и многие из нас окажутся героями в случае необходимости. Но вот в обыденной, каждодневной ситуации часто, очень часто идет проверка нас самих. И тогда мы себя проверяем: нука, как мы любим Бога и как мы любим ближнего? Зачастую получается, что мы можем любить, когда нам комфортно, когда нам удобно, когда нам приятно. А когда нам не хочется, не можется, не нравится – у нас найдется много причин, чтобы высокое и благородное чувство любви не проявить. Так часто бывает.

Мир с Богом – это любовь, согласие. Проявляются они, конечно же, через борьбу с грехом. Вот отсюда и возникает понятие аскетизма, понятие понуждения, сознательного продвижения себя к любви. В Евангелии сказано, и особенно хорошо это звучит поцерковнославянски: Царствие Божие нудится, и нуждницы восхищают е (Мф. 11, 12). Порусски «нуждницы» – это употребляющие усилия. Употребляющий усилие – достигает. Пославянски это звучит более четко, более красиво… Вот и здесь слышится этот принцип самопонуждения. Борьба, как мы понимаем, у нас должна быть с самим собой, у каждого с собой.

На всю жизнь запомнился такой эпизод: когда я учился в духовных школах, придя однажды на урок, увидел на своем столе аккуратненький белый листик промокательной бумаги, и на нем аккуратным таким почерком было написано: «Господи, дай мне силы бороться с самим собой!» Ктото до меня здесь сидел, видимо, чтото слушал или думал и вот так написал для себя, может быть, даже своего рода жизненный девиз: «Дай силы бороться с самим собой». Потому что жизнь есть борьба. Мы же знаем, у каждого из нас есть проблемы большие или малые, и чем дольше мы живем, тем больше этих проблем в нашей жизни возникает.

Поэтому жизнь в Боге – это непрестанное борение, созидание и подлинное творчество. Этимто, может быть, жизнь и хороша. Но здесь же нужно и покаянное чувство, чтобы себя увидеть, узнать и потом уже искоренять в себе все нехорошее, нечистое. Радости не будет без покаяния, мы не вкусим сладкого, не познав горького. Но так мы творим в себе нового человека. Вот отсюда и принцип духовной жизни, и залог, что не будет она скучной, не будет неинтересной. Пост – это не только квашеная капуста или картошка, или поклоны, или бесконечные службы, когда кажется: ну, сел бы или ушел бы. Нет, пост – это творчество, созидание себя самого.

Любовь нужно проявлять и в труде, и в земном приготовлении к Царствию Божию, чтобы там в полной мере восторжествовала любовь и мы могли реализовать то, что приобретаем на земле. Эта любовь проявляется в служении. В том числе в служении самим себе, потому что мы знаем, у Святых Отцов написано: человек должен хранить совесть по отношению к Богу, по отношению к окружающим и по отношению к самому себе. Наша любовь проявляется в служении нашим братьям и сестрам, тем, кого мы любим. Но мы, конечно, не любим наших врагов. Для нас любить врага сложно, трудно, хотя мы знаем, что должны его любить. В Евангелии написано, что мы должны любить врагов наших, и тот, кто, по крайней мере, старается это делать, кто трудится для этого, – тот соблюдает заповедь и обретает любовь Божию.

Вот и святитель Димитрий Ростовский говорит: если ты молишься за врагов своих, то ты чудотворец. А мы часто не любим даже ближних наших, хотя они и не враги, но не всегда любимые нами люди. Не любим, потому что они нам докучают, мешают в чемто, стесняют нашу свободу. У молодых людей это чаще всего родители. Те, которые их «не всегда понимают», «не всегда разделяют» их взгляды, убеждения; те, которые уже «отстали от жизни» и чтото «свое толкуют». Но вот проходит время, все немножко подрастают и, сами себе удивляясь, убеждаются, что нашим родителям, в их родительскую меру, дано такое чувство – предвидения, что ли, прозрения. Вникая в нашу жизнь, они многое видят. Не всегда правильно? Как сказать… Зачастую их родительскому чувству открывается, в чем мы неправы. Часто они говорят нам то, что должны были сказать, а мы не всегда это принимаем. Здесь мы должны проявить любовь через смирение и через послушание.

Накормить голодающего, одеть больного, утешить скорбящего… Конечно, это заповедь Христова, и каждый из нас должен этот образ действий созидать прежде всего в самом себе, в своей семье, в той среде, которая его окружает, в обществе. Тогда будет общество преобразовываться, тогда все большие задачи, которые мы сами себе ставим, которые перед нами жизнью ставятся, будут исполняться. Это и будет исполнение заповеди любви, с этого начнется подлинная христианская активность в мире.

Случается, овладевают смешанные чувства, когда встречаешь людей, которые только что пришли к Богу, почувствовали радость единения с Творцом. Теперь они хотят поделиться этим с другими, так, чтобы все знали об этом сокровище, и подчас они обращаются в проповедников, но юных и неопытных, от которых, чаще всего, исходит этакое морализаторство: а ты неправ, так не нужно делать, вот как учит Церковь. Чтобы все было правильно, чтобы было убедительно, надо исходить прежде всего из собственного внутреннего опыта. Уверить других можно будет тогда, когда мы сами будем жить по заповедям, об этом говорит весь опыт первохристиан.

Бывает и в семьях, когда молодые люди приходят ко Христу, а родители гдето еще сзади. Тогда дети начинают поучать родителей, превращаясь в семейных стражей морали и христианства. И вот стоят они на страже, а в семье начинает формироваться, может быть, не очень добрая и спокойная атмосфера, потому что если мы учим старших от слова Божия, то они учат нас от жизни, данной Богом. Они говорят: «Ты в церковь ходишь, а что ты дома делаешь, что ты вообще сделал для себя, для общества? Ты опустился, не интересуешься ничем». В чемто существенном они часто бывают правы.

Все это тоже надо учитывать, потому что именно наша умеренность, деликатность очень часто тоже является проявлением любви к ближнему нашему. Церковь, конечно же, благословляет подвиг, и подвиг любви – прежде всего. Его суть, как мы уже говорили, заключается в понуждении себя…

О монашестве, пути и образе человеческом