Святые нуждаются в более сильной благодати - благодати, явившейся благодаря Воплощению

30. Потому и нуждаются они если не в более обильной благодати, то во всяком случае в более сильной, - а какая благодать сильнее, чем Единородный Сын Божий, равный и совечный Отцу, сделавшийся ради них человеком и распятый грешными людьми, хотя Сам Он не имел никакого греха - ни родового, ни личного? Он, хотя и воскрес в третий день, чтобы никогда впредь не умереть (Ср.: Рим 6:9), однако претерпел смерть за смертных, даровав умершим жизнь, чтобы, искупленные кровью Его, получив подобный великий залог, сказали они: Если Бог за нас, кто против нас? Тот, Который не пощадил Своего собственного Сына, но предал Его за всех нас, разве с Ним не даровал и нам всего? (Рим 8:31-32) Итак, Бог воспринял нашу природу, то есть разумную душу и плоть человека Христа, воспринял восприятием исключительно чудесным или чудесно исключительным, причем [этот человек] с того самого мгновения, как начал быть человеком, без всяких предшествующих заслуг своей праведности таким образом был Сыном Божиим, что [этот человек] и Слово, не имеющее начала, - одно Лицо. Ведь никто, как бы ни был он ослеплен неведением этой вещи и [отсутствием] веры [в это], не отважится сказать, что хотя Сын человеческий был рожден от Духа Святого и Марии Девы, однако [лишь] благодаря свободному решению, живя хорошо и без всякого греха творя добрые дела, Он удостоился стать Сыном Божиим. Ибо этому противостоит само Евангелие, говоря: Слово стало плотью (Ин 1:14). А где произошло это, как не в девственной утробе, откуда берет начало человек Христос? И когда Сама Дева спросила, как совершится то, что возвещено было Ей ангелом, ангел ответил: Дух Святой найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя, потому и рождаемое от Тебя Святое наречется Сыном Божиим (Лк.1:35). Потому, - говорит он, - то есть не из-за дел, которых вовсе нет у еще не рожденного, - но потому, что Дух Святой найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя, рождаемое от Тебя Святое наречется Сыном Божиим. Это действительно благодатное рождение соединило в единстве лица человека с Богом, плоть со Словом. Добрые дела следуют за этим рождением, а не служат причиной для него. И не было никакого повода бояться, как бы воспринятая столь невыразимым образом Богом Словом в единство лица человеческая природа не согрешила посредством свободного решения воли, поскольку само это восприятие было таково, что человеческая природа, подобным образом воспринятая Богом, не могла допустить в себе никакого движения дурной воли. Итак, Бог через того Посредника, Которого Он воспринял так, что [этот Посредник] никогда не был злым и всегда был добр, а не сделался таковым из злого, показал, что тех, кого Он искупил Его кровью, Он сделает из злых навеки добрыми.

В первом Адаме благодать способствовала тому, чтобы человек, если захочет, жил праведно

31. Первый человек не имел этой благодати, при помощи которой он мог бы никогда не пожелать стать злым, но поистине имел другую, так что если бы пожелал пребыть в ней, то никогда не стал бы злым. Без нее, даже и обладая свободным решением, не мог он быть добрым, но при этом мог в силу свободного решения оставить ее. Итак, не пожелал Бог оставить его без Своей благодати, которую оставил во власти его свободного решения. Ведь свободное решение достаточно для зла, а для добра недостаточно, если оно не поддерживается Всемогущим Благом. И если бы тот человек не лишился этой поддержки по [своему] свободному решению, то всегда был бы благ; но он оставил и [потому] был оставлен. Ибо эта поддержка была таковой, что он мог ее оставить, когда угодно ему, и пребыть в ней, если бы это было угодно ему, но не производила она самого желания. Такова первая благодать, данная первому Адаму, но другая, пребывающая во втором Адаме, сильнее. Ибо благодаря первой человек мог бы обладать праведностью, если бы захотел, а вторая может больше, ибо благодаря ей происходит и самое желание, и желание столь великое, горение любви столь сильное, что побеждает человек волю плоти, желающую то, что противно воле духа. Но не малая была и первая [благодать], которой показана была сила свободного решения, поскольку она так помогала, что без этой помощи невозможно было [человеку] пребыть в добре, хотя помощь эту, пожелав, можно было отвергнуть. Вторая же благодать настолько больше, что человек не просто обретает благодаря ей утраченную свободу, не просто не может без нее ни воспринять добра, ни, пожелав, пребыть в нем, - она [совершает намного больше], производя в нем также и само желание.

Во втором Адаме благодать делает так, что человек желает добра

32. Итак, даровал тогда Бог человеку добрую волю, ибо [пребывающим] в пей создал его Тот, Кто создал правым; даровал помощь, без которой [человек], даже если бы пожелал, не смог бы пребыть в этой [воле к добру]; а само желание оставил в его свободном решении. Поэтому [человек] мог бы остаться [в добре], если бы захотел: ведь в избытке было помощи, благодаря которой он был способен на это и без которой он не мог бы с постоянством придерживаться добра, даже и желая его. Но поскольку он не захотел остаться [в добре], несомненно его виной является то, что могло бы явиться его заслугой, если бы он пожелал остаться. Ведь именно так поступили святые ангелы, которые, когда другие [ангелы] по своему свободному решению пали, благодаря тому же самому свободному решению устояли и удостоились получить причитающуюся за подобное постоянство награду, а именно такую полноту блаженства, благодаря которой им известно наверняка, что они всегда пребудут в ней. Если бы недоставало этой помощи или у ангела, или у человека, когда вначале были они созданы, то, поскольку природа была создана не таковой, чтобы без Божественной помощи могла она, желая, оставаться [в добре], они пали бы вовсе не по своей вине: ведь недоставало помощи, без которой остаться [в добре] они были неспособны. Если же ныне у кого-то нет этой помощи, то в этом уже проявляется наказание за грех; а если кому-то дается она, то дается по благодати, а не по долгу, и тем, кому Бог желает даровать ее, преподается через Иисуса Христа, Господа нашего со столь великим изобилием, что не только помогает она нам остаться [в добре], чего сделать без нее мы не можем, даже если желаем этого, но столь велика она, что [производит в нас] и само желание. Ибо через эту благодать Божию нам дано в восприятии добра и постоянном пребывании в нем не только мочь то, что желаем, но и желать то, что можем. Этого не было у первого человека, поскольку первое из этого было у него, а второго не было. Ведь он не нуждался в благодати, чтобы принять благо, поскольку еще не лишился его; а чтобы пребыть в нем, нуждался в помощи благодати, без которой вовсе был неспособен к этому. Он получил бы возможность, если бы захотел, но не имел желания того, что мог, ибо если бы имел желание, то пребыл бы [в добре]. Ведь он мог пребыть, если бы захотел, а то, что не захотел этого, - следствие [его] свободного решения, которое тогда было свободно таким образом, что он мог желать и блага, и зла. А что было бы свободнее свободного решения, если бы не могло оно служить греху, - и подобная награда за заслуги предстояла человеку, подобно тому как случилось это со святыми ангелами? Ныне же, когда добрая заслуга погублена грехом, для тех, кто избавляются [от греха], то, что должно было стать наградой за заслуги, сделалось даром благодати.