Местонахождение душ до всеобщего воскресения (§ 4)

4. Я также сказал нечто подобное Лаврентию следующим образом: «В течение времени, которое лежит между смертью человека и последним воскресением, души содержатся в сокрытых местах, смотря по тому, чего каждая из них достойна: или в покое, или в мучении, соответственно тому, чего она заслужила, живя во плоти. Но не следует также отрицать, что души умерших могут получить облегчение благочестием остающихся в живых своих родственников, когда за них приносится жертва Ходатая или творятся в Церкви милостыни. Но эти [религиозные действия] приносят пользу только тем [почившим], которые еще при жизни заслужили то, чтобы потом они могли быть им полезны. Ведь есть такой образ жизни, который и не столь хороший, чтобы человек не нуждался в этом после смерти, и не столь дурной, чтобы это не могло принести ему никакой пользы после смерти. Но бывает образ жизни столь хороший, что человек не нуждается в этом; и наоборот, столь дурной, что этого уже недостаточно для оказания ему помощи, когда он отойдет из этой жизни. Поэтому именно в этой жизни приобретаются все заслуги, по которым кто-нибудь сможет после этой жизни получить либо облегчение, либо усугубление. И пусть никто не надеется после смерти получить у Бога награду за то, чем он в земной жизни пренебрег. Таким образом, то, что Церковь часто совершает ради умерших, не противоречит вышеупомянутым апостольским словам: «Ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2Кор 5:10) . Потому что каждый, живя в теле, приготовил себе ту заслугу, чтобы жертва и милостыня могли быть полезными ему [за гробом]. Ибо это помогает не всем. Но почему же не всем, как не по причине различия жизни, которую каждый провел в теле? Следовательно, когда приносятся жертвы алтаря или в виде какой-либо милостыни за всех крещеных умерших, то за весьма хороших людей они служат выражением благодарности, за не очень дурных — умилостивлением, а за совершенно дурных, хотя нисколько не помогают почившим, служат хоть каким-то утешением для живых. Тем же, кому они приносят пользу, они способствуют или полному отпущению [грехов] или более снисходительному осуждению».

Вопрос 3

Состоится ли будущий суд сразу же после Второго Пришествия Господа и умрут ли те, кто будет восхищен на облаках в сретение Господу? (§ 1-6)

1. Твой третий вопрос таков: «Следует ли считать, что будущий Суд состоится сразу же после Пришествия Господа или же через некоторый промежуток времени? Поскольку мы читаем, — говоришь ты, — что в дни Его Пришествия «оставшиеся в живых... восхищены» будут «на облаках в сретение Христу на воздухе, и так всегда с Господом» будут (1Фес.4:17), то я желаю знать, будет ли Суд сразу же сопутствовать Пришествию и умрут ли те, кто будут восхищены на облаках, если только мы не должны считать подобием смерти их «изменение»? (1Кор.15:52)».

2. Я думаю, что для ответа на твой вопрос о том, следует ли думать, что грядущий Суд будет сразу же после Пришествия Господа, достаточно Символа веры, в котором мы исповедуем, что Христос, [сидящий] одесную Отца, придет судить живых и мертвых. Ведь если поводом для Его Пришествия является [Суд], то что другое Он будет делать, когда придет, как не то, ради чего пришел? А о тех, кто будет восхищен на облаках, я рассуждал в одном письме, написанном мною моему [духовному] чаду по имени Меркатор, который, без сомнения, тебе знаком, когда он спросил моего мнения по некоторым вопросам, касающимся пелагиан, отрицающих, что смерть является наказанием за грех. [Поэтому] прочитай помещенное ниже мое рассуждение [по этому вопросу]: «Те же, о которых сказал апостол, когда рассуждал о воскресении мертвых: «Потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1Фес.4:17), ставят некоторые вопросы, но сами по себе, а не ради этих [наших противников]64. Ибо если даже этим людям не придется умереть, то я вообще не знаю, как это может помочь этим [нашим противникам], когда об этих людях можно сказать то же самое, что сказано о тех двоих, то есть Енохе и Илии. Что же касается слов блаженного апостола, то он, по-видимому, имеет в виду что некоторые в конце веков, во время Пришествия Господа, когда произойдет воскресение мертвых, не умрут, но живыми достигнут того бессмертия, которое даровано и прочим святым, и, внезапно изменившись, одновременно с этими последними, как говорит [апостол], «будут восхищены на облаках». Больше ничего я не могу сказать относительно этих слов, сколько бы мне ни хотелось о них размышлять.

3. Но по этому вопросу я хотел бы услышать более сведущих, чтобы не получилось, что слова апостола: «Безрассудный! То, что ты сеешь, не оживет, если не умрет» (1Кор 15:36), обращены к тем, кто считает, что некоторые будут оживотворены, не испытав смерти, и перейдут в вечную жизнь. Ибо разве может произойти то, что мы читаем в большинстве списков: «Все мы воскреснем» (1Кор 15:51), если мы все не умрем? Ведь никакое воскресение невозможно, если ему не предшествует смерть. И то, что в некоторых списках встречается: «Все мы уснем», приводит нас к намного более легкому и ясному пониманию. И если еще что-то подобное встречается в Священном Писании, кажется, что это вынуждает нас полагать, что ни один из людей не достигнет бессмертия, если прежде не умрет. Поэтому и относительно следующих слов апостола: «Мы живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших, потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1Фес 4:15-17), я бы хотел, как я уже говорил, услышать, что скажут более ученые. И если они смогут объяснить их для меня так, что из этого можно будет понять, что все ныне живущие люди или те, которые будут жить после нас, умрут, то я исправил бы то, что я когда-либо об этом думал иначе. Ибо мы не должны быть не приемлющими научение учителями. И, конечно же, гораздо легче исправить заблуждающегося человека, чем переубедить упрямого! Ведь в том, что мы пишем, выражается наша или чужая беспомощность [в этих вопросах], а отнюдь не утверждается какая-либо общеобязательная норма.

4. Если же в этих словах апостола невозможно обнаружить никакой другой смысл, и ясно, что [апостол] хотел, чтобы его понимать так, как, кажется, провозглашают сами слова, — то есть что в конце веков и в Пришествие Господа некоторые люди не лишатся тела, но облекутся в бессмертие, «чтобы смертное поглощено было жизнью» (2Кор 5:4), — то с этими словами, несомненно, согласуется то, что мы исповедуем в Символе веры: что Господь грядет судить живых и мертвых. В данном случае не следует понимать под живыми праведных, а под мертвыми — неправедных, хотя суду будут подлежать и праведные, и неправедные. Но Его Пришествие застанет как живых, то есть еще не покинувших тело, так и мертвых, то есть тех, кто уже покинул тело. Если это так и будет, необходимо рассмотреть, как мы могли бы понимать следующие слова: «То, что ты сеешь, не оживет, если не умрет» (1Кор 15:36); и: «Все мы воскреснем» (или: «Все мы уснем» (1Кор 15:51)), чтобы они не противоречили другим словам, основываясь на которых полагают, что некоторые люди, не вкусив смерти, вместе со своими телами перейдут в вечную жизнь.

5. Однако, возможно, будет найдено более верное и очевидное понимание какого-либо из этих двух высказываний относительно причины того, все ли подвергнутся неизбежной смерти, или некоторые будут избавлены от этой участи. Поскольку же очевидно, что не последовало бы не только смерти души, но также и тела, если бы этому не предшествовал грех, то сколь более удивительной силой благодати [совершится то, что] праведные воскреснут от смерти к вечному блаженству, чем то, что они не испытают смерти? Уже достаточно сказано для тех, о ком ты мне написал, хотя я и не считаю, что они не будут говорить, что Адам должен был бы умереть телом, даже если бы не согрешил.

6. Прочее, что относится к вопросу о воскресении, требует более тщательного исследования из-за тех, кто полагает, что они не умрут, но из этого смертного состояния без посредства смерти достигнут бессмертия. Если же с тех пор ты услышал, прочитал или сам смог измыслить что-то окончательное или определенное разумным и совершенным рассуждением, или же сможешь по этому вопросу еще что-то услышать, прочитать или измыслить, прошу — не замедли мне прислать. Ибо следует признаться твоей милости, что я более люблю учиться, чем учить, о чем нам напоминает апостол Иаков, говоря: «Всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова» (Иак.1:19). Итак, чтобы мы учились, нас должна привлекать сладость истины, а чтобы мы учили, должна принуждать необходимость любви. Поэтому лучше следует желать, чтобы миновала та необходимость, когда один человек учит чему-либо другого, и чтобы мы все были научены Богом (Ин.6:45), хотя это и происходит с нами, когда мы учимся тому, что относится к истинному благочестию, а также когда кажется, что человек этому учит. «Посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а все — Бог возращающий» (1Кор.3:7). Поэтому, если бы Бог не взрастил, то апостолы были бы ничтожными насаждающими и поливающими. Насколько же более [ничтожными] являемся я, ты или какие угодно люди нашего времени, когда мы воображаем себя учителями?»