*

Благодать действует в свободе человека и свобода в благодати, они, по выражению еп. Феофана Затворника, “взаимовходны”.

Поэтому весь процесс спасения каждого человека совершается “неразлучным действием обеих сил” (Бог. Энц., 1901, т. 2, с. 649).

*

Свобода человека выражается в его самоопределении к Богу, которое благодаря первородному греху, неизбежно принимает форму борьбы за свое спасение от греха, форму подвига.

Подвиг есть акт человеческой свободы, определивший себя к Богу. Но, если, свобода и благодать “взаимовходны” и “неразлучны”, то, очевидно, при оскудении подвига, “оскудевает” и благодать, – удаляется от ленивого раба. Наличие в данный момент в человеке дара той или иной благодати удостоверяется не документом, но истинным присутствием в нем благодатного огня.

Можно иметь документ о том, что благодать когда-то была дана, но сейчас не иметь благодати. Апостол ясно говорит, что огонь благодати надо “возгревать”, то есть поддерживать. “Напоминаю тебе возгревать дар Божий, который в тебе через мое рукоположение” (2 Тим. 1, 6).

Преп. Симеон Новый Богослов пишет:

“В том, кто получил благодать, она или умножается, если он подвизается, или умаляется, если понерадит; и если это нерадение продолжится, то мало-помалу она и совсем в нем оскудеет и оставит его совершенно пустым. Оставит, а он долго еще будет думать, что имеет ее...”. “Покаяние есть дверь, которая выводит человека из тьмы и вводит в свет”. “...которые не прияли света Его, не прияли еще благодати... Пусть это будут цари, пусть патриархи, пусть архиереи, или иереи... Все они еще во тьме сидят и во тьме ходят...”. “Но, говорят, ведь такова власть иереев, (вязать и решить). Знаю это и я, что она есть достояние иереев, но не просто всех иереев, а тех, который священнодействуют евангельски, с духом смирения, и живут безукоризненною и добродетельною жизнью... тех, говорю, иереев, которые каются, плачут день и ночь с совершенным смирением... и много плачут о чужих грехах... тех, которые... ходят Духом и никакой похоти плотской не совершают... Таких достояние – вязать и решить, священнодействовать и учить, а не тех, которые принимают только от людей избрание и рукоположение” (“Слова”. Вып. 1, М.., сс. 464 – 467; Вып. 2, М., 1890, сс. 318, 319, 322 – 323).

Отец Нектарий Оптинский говорил: “Мария Египетская в пустыне была по любви”, то есть любовь двигала ее подвигом.

Монашество как истинный подвиг любви уже давно оскудело, и тот дух оскудения – омертвения в форме – перешел и к современным нам остаткам монашества в России. Иногда удивляешься: сколько холода в мире, такой в нем холодный сквозняк, а мы этого холода еще от себя добавляем!

Недавно слышал замечание одной молодой девушки-монахини в связи с разговором о возможности зайти кому-нибудь из православных в католический храм. “Православный, если зайдет – осквернится”, – твердо сказала она. А я подумал: “Иисусе, теплото любимая, помилуй нас!”

Тот, кто не понимает монашества, не поймет и первохристианства.

*