Единосущный и сопрестольный,

Троице Святая, слава Тебе.

Слава Тебе Боже.

15. Да исчезнут грешницы от земли.

16. И беззаконницы якоже не быти им.

Слава Тебе Отче,

Слава Тебе Сыне,

Слава Тебе Душе Святый,

Троице святая, слава Тебе,

Слава Тебе Боже.

17. Благослови душе моя Господа.

18. Солнце позна запад свой, положил еси тьму и бысть нощь.

Слава Тебе Царю Небесный,

Слава Тебе Вседержителю,

С Сыном и Духом

Слава Тебе Боже.

19. Яко возвеличишася дела Твоя Господи.

20. Вся премудростию сотворил еси.

Слава Тебе Отче безначальный нерожденный,

Слава Тебе Сыне рожденный,

Слава Тебе Душе Святый,

От Отца исходяй и в Сыне почиваяй,

Троице Святая слава Тебе,

Слава Тебе Боже.

21. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

22. И ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Слава Тебе Господи, сотворившему вся,

Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа,

Слава Тебе, Боже (трижды).

Своим построением аниксантарии напоминают псалмы-антифоны древней песненной вечерни, исполнявшиеся с особыми припевами к ним. Краткий припев „Слава Тебе, Боже“, когда-то прилагавшийся там к первому псалму-антифону „Приклони, Господи, ухо Твое�

Что касается содержания аниксантариев, то они, как видно, посвящены прославлению Триипостасного Божества, как Первопричины мiроздания, описываемого в 103 псалме.

Вторую особенность современного чина греческой вечерни составляет исполнение кафизмы „Блажен муж...“ Эта кафизма, когда-то заменившая собой антифоны первого трехпсалмия песненной вечерни, откуда идет самое название ее „слав“ антифонами, и исполнявшаяся прежде так, что после каждого антифона полагалась малая ектения [139] (как это было и на песненной вечерне), теперь читается (а не поется) с подразделением на „славы“ (как обычно отправляются кафизмы). О таком исполнении „Блажен муж...“ Арсений Суханов писал: „Став псаломщик посреди церкви говорит: „блажен муж“, пением не поют николи нигде кафизмы „Макариос анир“, сиречь „Блажен муж“, а на первой и на второй славе аллилуиа говорят, а на правом крылосе на третьей славе говорит сам псаломщик, якоже писано в повседневной службе; аще ли едина слава, то псаломщик говорит, который говорит псалтирь, слава и ныне по чину, якоже выше писано“ [140].

Исключение составляет Афон, где первый антифон „Блажен муж...“ еще исполняется антифонно хорами (на 8-й глас) [141], занимая около получаса времени [142].

Как уже было сказано выше, вечерний вход, когда-то составлявший неотъемлемый обряд песненной вечерни, в монастырско-приходском чине подвергся известному ограничению. Он стал принадлежностью только праздничного богослужения. Но, будучи ограничен с этой стороны, он сохраняет до сего времени торжественность обстановки (разумеется там, где это возможно), которую он имел в эпоху действия уставов великих церквей. И теперь на Православном Востоке, как в приходских храмах, так и в монастырях, вход на великой вечерне, там где есть несколько иереев, совершается соборно.

Когда же хор запоет Богородичен, они в преднесении светильников выходят один за другим на средину храма и образуют здесь полукруг, открытый к востоку. Диакон возглашает: „Премудрость, прости“ и священнослужители медленно и величественно поют „Свете тихий...“ И когда они допоют до слов „пришедше на запад солнца“, тогда диакон начинает кадить прилегающие к св. вратам иконы, затем священнослужителей, начиная от стоящего на солее епископа или игумена, клиросы и молящихся. При словах же „поем Отца, Сына и Святаго Духа Бога“ иереи попарно входят святыми вратами в алтарь и, став по обе стороны престола, доканчивают гимн [143].