Философ Аристипп, живший в 435.460 гг. до Рождества Христова, известен умением утешать друзей изречениями, призывающими «терпеть обиды», «равнодушно переносить оскорбления», злословия, подавлять гнев, избегать раздоров и т.п. Все это, конечно, хорошо. Но при ближайшем знакомстве с ним оказывается, что руководящим принципом нравственной деятельности для него является «удовольствие». Словом, у Аристиппа везде проглядывает самолюбие.

Так, например, однажды Аристипп плыл в Коринф. Была буря, и он начал сильно беспокоиться. В то время некто сказал ему: «Мы люди простые, и то не боимся – вы философ, а трусите». Аристипп на это сказал: «Это оттого, что мы беспокоимся за разные души». Его эгоизм и дурное отношение к людям особенно ярко проявились в следующем. Когда Симон, казначей Дионисия, показывал Аристиппу дома и расписные мостовые, Аристипп плюнул ему в лицо и на его негодование ответил: «Я не нашел более удобного места, куда бы плюнуть»,– чем показал, что считает прекрасные полы лучше лица Симона. Человек, делающий все ради себя, не может понять искренней, бескорыстной, самоотверженной любви, открываемой нам богочеловеческой жизнью Иисуса Христа.

Многие другие из языческих писателей, например, Диоген, Плутарх, Солон, также произносили назидательные изречения вроде: «Познай самого себя», «Прощение лучше раскаяния», «Люби ближнего, если он немного и притесняет тебя», «Не делай сам того, что порицаешь в ближнем», «Прощение лучше мести». Подобные изречения суть только благие мысли самолюбивого человека, испытавшего силу неприятностей и страданий, причиняемых местью, враждой, притеснениями и проч.

Мудрецы (например, Солон) высказывают иногда весьма добрые советы: чтить богов, родителей, отцеубийство почитать невозможным, повиноваться законам, обуздывать гнев, отвращаться злых людей, быть равнодушным к обидам, не завидовать, не лгать, не злословить, вооружаться против праздности, против неверности жены, против пьянства, быть благоразумным, заботиться о своей чести и т.д. Это все советы добрые и весьма назидательные. Но в них нет речи ни о любви к врагам, ни о благословении проклинающих; нет речи о любви к ближнему, как к самому себе, о любви до самоотвержения; нет речи о благотворении ненавидящим, о молитве за гонителей и обидчиков. Словом, нет того, что свойственно только христианской любви, или богочеловеческой жизни.

Но те советы Солона кажутся неискренними, и даже фальшивыми, где проглядывает его жестокость. Например: «Если кто у кого-либо выколет глаз, у того должно выколоть оба глаза»,– т.е. причинивший зло ближнему должен поплатиться сам. Или еще: «Чего ты не положил, того и не поднимай, иначе должен подлежать наказанию смертью». «Начальника, замеченного в пьянстве, должно наказывать смертью». «Захватившему прелюбодея на месте преступления дозволительно убить последнего». Самое почитание родителей Солон ограничивает и почти уничтожает наставлением «не принуждать сына доставлять пропитание отцу такому, который не научил его никакому ремеслу».

Вообще, нравственные правила Солона проникнуты духом самолюбия и расчета, столь далеким от духа христианской любви. Как видно, для языческого мудреца важно только то, чтобы не пострадали личные выгоды человека, которому он дает совет, а здесь сквозит его собственная эгоистичная природа.

В этом отношении стоит поговорить еще о таких философах, как Сократ, Платон и Аристотель, живших за 400 лет до пришествия Христа.

Известно, что Сократ восставал против гордости и самолюбия. Сам он спокойно переносил всякие оскорбления и злословия. Он восставал против богатства и всякого излишества; не сердился на обвинявших его, никогда за себя не мстил, не был гневлив; учил, что люди должны помогать друг другу. Но при этом Сократ всем поведением проповедовал самолюбие и служение своим плотским страстям, потому что он имел не малую страсть к женщинам, и даже к красивым мальчикам и юношам, что уже прямо свидетельствует о его беспорядочной и отнюдь не нравственной жизни. Из безнравственных поступков и пристрастия Сократа к красивым юношам можно видеть, что он вовсе не был проповедником чистой жизни, христианской самоотверженной любви и святости; ведь апостол Павел говорит, что блудники, прелюбодеи, малакии, мужеложники царства Божиего не наследуют (1 Кор. 6:9, 10). Тем более Сократ не учит любить ближнего, как самого себя. У него повсюду проглядывает самолюбие: «Другу делай добро так, чтобы самому быть не в убытке». «Тот человек заслуживает величайшей похвалы, который делает врагам зло прежде, чем они успевают навредить ему». «Достоинство мужчины состоит в том, чтобы друзей превосходить благодеяниями, а врагов злодеяниями».

Греческий мыслитель Платон хотя и немало предлагает соплеменникам своим добрых советов, но от проповеди Божественной любви еще далек. У него даже такое понятие, как любовь семейная, отсутствует. Платон благодарил Бога за то, что родился свободным греком, а не рабом и варваром, из чего следует, что он одобряет рабство. Мало того, Платон проповедует убийство слабых детей. Это дикое, варварское отношение к детям, которых Христос поставляет даже в пример на пути ко спасению, совершенно противоположно проповедуемой христианством Божественной любви. Платон под любовью понимает страсть – то есть чувство скотское, плотское, о котором мыслитель должен бы стыдиться и говорить.

Еще пророк Моисей мужеложство называл мерзостью (см. Лев. 18:22), а апостол Павел срамом, за который преступники получают в самих себе должное возмездие (см. Рим. 1:27). Нам не хочется приводить здесь подлинное суждение Платона о подобных мерзостях. Он проповедует даже уничтожение плода и умерщвление голодом новорожденных младенцев. Подобный мыслитель, безусловно, не может сколько-нибудь приблизиться к христианству – учению и жизни любви. Он во многом хуже простых язычников. Языческая нравственность вообще имеет своим двигателем лишь честолюбие, самолюбие и стыд: они делают добро для самоуслаждения, а от зла удерживаются из-за стыда, опасаясь народного презрения тоже из самолюбия.

Таким образом, не ищите любви там, где действует эгоизм и чувственные плотские страсти, ибо это совершенно иная область жизни. Равным образом самолюбие и деспотизм покорили мыслителя Аристотеля. Он иногда дает и добрые советы, проповедуя справедливость, милосердие, дружбу, избежание споров и проч. Если мы обратим внимание на его мировоззрение и общий дух его сочинений, то убедимся в полном отсутствии там понятий об истинной любви. Скорее мы там усмотрим проповедь деспотичного отношения не только господ к рабам, но и мужа к жене, родителей к детям и т.д. Речь о любви и справедливости, понимаемых в истинном смысле слова, с точки зрения Аристотеля, не имеет смысла; место их занимают господство и деспотизм – детища самолюбия. Добродетельный поступок известного лица, по Аристотелю, совершается не ради любви к ближнему, но лишь ради себя.

Итак, вот что проповедует ученый представитель язычества Аристотель; такое учение слишком далеко от проповеди любви Иисуса Христа. По слову апостола (см. Рим. 13:10; Гал. 5:14), любовь есть исполнение всего закона, потому что она есть жизнь Самого Бога – жизнь, которую должен вести человек, для кого она должна быть законом. Из сказанного о теории Аристотеля видно, что существование язычников вовсе не Божественная жизнь любви, но жизнь самолюбивого дьявола.

Правда, искра истинной любви осталась и в сердцах язычников, но она слишком заглушена самолюбием и плотскими страстями. Она осталась в душах язычников только под именем совести как некий руководитель, голоса которого люди или не слышат, или не хотят слушать. Язычники не могут принять ту мысль, что все люди – братья, составляющие единое человечество. Они не понимают, что люди по природе – равные существа, будь то богатый или бедный, мудрый или простак – все суть равные деятели на мировой арене, деятели сообразно силам своим, а потому никакого рабства и пренебрежительного отношения между людьми не должно быть.

Вот рассмотрим еще учение философа Исократа, жившего в III веке до Рождества Христова. Оно проповедует благоговение перед Богом, почтение к закону, к родителям, расположение к друзьям, воздержание от пороков и проч. Он говорит: «Бога бойтесь, родителей почитайте», «Должно стремиться к добродетели и чистоте», «Гордись добродетелью; лучше предпочитай умереть честно, чем жить постыдно». Но Исократ преимущественно учил поступкам, какие мы желали бы видеть со стороны других в отношении к нам. «Таков будь к твоим родителям, каковых желал бы видеть в отношении к себе самому своих детей». «Разгневавшись, относись к преступникам подобно тому, как желал бы ты, чтобы и остальные относились к тебе самому, когда совершишь проступок»,– говорит Исократ. Царю он давал такой совет: «Со слабейшими государствами обходись так, как желал бы ты, чтобы и к тебе самому относились сильнейшие».