Пс. 33, 19. ^

См.: Пс. 37, 9. ^

Пс. 50, 12. ^

Слово семнадцатое О том, что благодаря умной и сердечной молитве одеяние души сохраняется чистым, незапятнанным и достойным Небесного Царства.

Благослови, отче

Ум человека является украшением души, а мысль - ее благолепием. Когда сердечной молитвой мы храним свой ум чистым от скверных помыслов, а мысль - чистой от скверных образов, тогда наша душа, хорошо украшенная и скромно одетая, входит в чертог Господа славы не с робостью и стеснительностью (ведь ее наряд и благолепие в сиянии подобны солнцу), но смело и с дерзновением, как подруга и знаемая Небесного Жениха. Когда войдет она в Его чертог, то будет вечно радоваться вместе со святыми. Но когда ум наш осквернен, когда он подобен убийце, когда он немилосерд, блудлив, вороват, бесчестен и строптив, а мысль наша осквернена мерзкими и злыми помыслами, тогда одеяние нашей души не достойно царского брака, и душа наша входит в чертог Господень со страхом и робостью. Потому что знает, что если даст ответ даже за праздное слово, то насколько строже она будет обличена за свое большее зло и лукавые дела? Но разве избежит она того, в чем подозревается? Нет! Нет! Ибо сказано: Царь, войдя посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду, и говорит ему: друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде? [1] Но - о великий стыд и позор, которые постигнут того человека, который не сохранил здесь чистым свой ум и незапятнанными свои сердце и мысль, но попустил им впасть в грех и, сотворив его на деле, осквернить себя!

Потому что настолько велик тот стыд и позор, который охватит его тогда, когда пред всеми возлежащими он будет обличен тем преславным Царем, что запнется его язык и он останется совершенно безответным, как сказано: Он же молчал [2]. Но может быть, его осуждение и наказание ограничилось лишь этим стыдом и позором? Нет, нет! Но худшее впереди, впереди! Потому что он говорит: Тогда сказал царь слугам: связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов [3].

Но чтобы не услышать нам то же самое, когда душа наша разлучится с телом и, оскверненная, предстанет пред тем чистейшим Царем, постараемся, прежде чем зайдет наше солнце (то есть прежде своей смерти), очистить и убелить паче снега одеяние души слезами покаяния, воздыханиями и сокрушением сердца, а наипаче всего памятью Божией. Потому что память Божия, воздыхание из глубины сердца и сокрушение сердечное изводят эти спасительные слезы. А слезы сердечного сокрушения и памяти Божией просветляют мысль, очищают ум, который является украшением души, и соделывают его всего светом, всего чистым и незапятнанным.

Внешне слезы кажутся земным ничтожеством, что на самом деле не так. В умопостигаемом мире слезы - это явление небесное. Потому что этими слезами омывается умопостигаемое одеяние души и становится более чистым и белым, чем свет. То есть когда кто-либо проливает слезы по Богу, ум его просветляется, а мысль просвещается светом покаяния. И тогда одеяние души его становится светлым, как прежде, когда оно не было осквернено, как беззаконным деянием, по-стыдным сосложением. Тот факт, что ум человека просветляется, а мысль просвещается либо слезами любви Божией, либо слезами покаяния, становится понятным из следующего.

Когда ум и мысль человека очистятся посредством слез, как мы сказали, тогда человек видит не только благородство души и ее родство с Ангелами и другими невещественными творениями Божиими, но даже зрит в вышних Вышнего Бога, незримого. И созерцает это настолько, насколько вмещает то человеческая природа, насколько позволяет то чистота его мысли, насколько позволяет просвещение, которым просветился ум от многого пролития обильных слез. Это показывает и то, что сказал некто из мудрецов: "Ум зрит Бога". То есть насколько ум очищается обильными слезами любви Божией, настолько зрит славу Божию.

Если же в сердце нет любви Божией, то невозможно увидеть славу Божию. Потому что когда нет в сердце любви Божией, тогда не ведаешь того, что есть слезы любви Божией. А когда не проливаешь слез по Богу, тогда как очистятся твой ум и мысль от мглы греха? Грехом же я называю все то, что препятствует уму пролить слезы любви Божией.

Поэтому мы и говорим, что пока ум не очистится слезами, не может увидеть славы Божией. И не может он вкусить в своем сердце благодати и утешения Святого Духа. То, о чем говорю я, ведают только те рабы Божии, которые в своей душе вкусили благодати и утешения. А сердце того, кто в своей душе не вкусит некоторым образом существенно и на самом деле благодати и радости Божией, не может быть уязвлено любовью Божией. Следовательно, такой человек не может освободиться от желания и стремления сердца к земным вещам.

Потому что чем наслаждается сердце человека, чего оно желает, чему работает, того рабом и является. Всякий, делающий грех, есть раб греха [4]. А мысль того, кто является рабом греха, находится очень далеко от созерцания Бога. Также и сердце его лишено утешения Святого Духа, которым утешаются добродетельные люди. А это утешение Святого Духа является обручением Небесному Царству. Этим обручением, как неким подарком, Христос приглашает нас к тем благам, которых не видел глаз, не слышало ухо… И не приходило на сердце человеку [5] то, что от создания мира [6] приготовил Бог для Своих друзей. Так и человек, подарком приглашенный на свадебное торжество, смотря на подарок, думает о свадебном пире и ожидает, когда он пойдет на брак, чтобы попировать и порадоваться свадьбе. Потому сказано: Сказал Господь притчу сию: Царство Небесное подобно человеку царю, который сделал брачный пир для сына своего [7]. То есть Небесный Бог и Отец послал к нам Своего Единородного и любимого Сына, чтобы пригласить в Свое Царство, вечно пребывающее. Царство Твое, сказано, Христе Боже наш, Царство всех веков, и владычество Твое во всяком роде и роде [8].

Итак, Христос пригласил нас в Свое Царство. Но как Он пригласил нас? Всего лишь сухим словом или еще чем-то? Да не будет того, чтобы Он приглашал нас только на словах! Потому что если человек века сего приглашает кого-либо на брак и на торжество сына своего и посылает и приглашение и подарок, то тем более Христос, спустившийся с неба (Никто, сказано, не восходил на небо, как только Сшедший с небес [9]), Сын пренебесного, высшего и единственного Царя, разве не позовет нас в Свое Царство честным подарком, то есть небесным, невещественным, духовным, божественным и неизреченным знамением? Потому что если бы Он призывал нас лишь на словах и без какого-либо божественного и духовного знамения, то как кто-либо удостоверился бы в том, что Он обещает дать нам в Своем Небесном Царстве, если мы последуем за Ним, и в том, что слова Его неложны?