Следует ли при поминовении прибавлять к имени покойника титул «болярина», если умерший принадлежал к потомственному дворянству или имел высокий чин?

На практике это принято, хотя в правилах церковных никакого основания для этого приискать нельзя; поэтому, надо признать правильным запрещение титулования покойников, которое сделано в некоторых епархиях (напр., в Казанской) (Ц. Вест. 1902, №21).

Следует ли поименно поминать усопших, или достаточно ограничиваться одной общей формулой: «всех усопших раб Твоих» (ныне поминаемых, зде поминаемых)?

По этому вопросу в семидесятых годах велась оживленная полемика между прот. А. И. Флегматовым и неизвестным лицом, писавшим свои «Заметки» в ж. «Домашняя Беседа» (1875 г.). О. Флегматов защищал поименное поминовение, а неизвестный оппонент оспаривал мысль его и пытался доказать, будто бы ни в современных, ни в древнем уставе церковном нет основания для поименного поминовения. Неизвестный автор предлагал вместо нынешнего перечисления имен священником или диаконом завести такой порядок, по которому присутствующие в храме при произнесении заупокойной ектении сами бы поминали своих покойников по тетрадке или наизусть… В пользу взгляда о. прот. Флегматова (он писал в Саратовских епарх. ведом. 1875 г., №№18 и 23) говорит авторитет древности и общецерковности практики (свидетельства древности о поминовении живых и усопших собраны в кн. Н. Пальмова — «О просфорах на проскомидии». Киев. 1902. Рук. д. с. п. 1901–1902 гг. См. также I вып. Сборника, стр. 54–55 и 57).

Дважды или трижды петь «Господи, помилуй» на малых ектениях?

Трижды. (Р.д.С.П. 1893 г., т. II, с. 80. См. выше, в «Последовании погребения мирских человек.

Можно ли служить заупокойную литургию по умершим младенцам, и какое значение имеет для них поминовение Церкви?

Определенного правила о поминовении младенцев в нашей Церкви не существует. Но по особой просьбе родителей — отслужить литургию за усопшего младенца отказываться от этого священнику нет надобности; так поступил, напр., и всероссийский патриарх Иоаким, учивший, по просьбе царя Алексея Михайловича, распоряжение о поминовении умершей четырехлетней его дочери (Доп. к Ист. Акт., т. VIII, ст. 28). Точно также и в поминаниях мы одинаково записываем усопших — как взрослых, так и младенцев и молимся о младенцах наравне с взрослыми и на панихидах и на литургии.

д. (Рук. д. с. п. 1887, №8). Но зачем нужно поминать почивших младенцев, если они «небесною радостию в недрах Авраамлих радуются, находятся в ангельских светообразных местах?» — Затем же, зачем мы понимаем «почивших праотцев, патриархов, пророков, апостолов, евангелистов, мучеников и всех праведных, в вере скончавшихся». А зачем это делается, на что ответ читаем в Служебнике: «Словесная служба евхаристии приносится, якоже быти причащающимся во трезвение души, во оставление грехов, в приобщение Святаго Духа, во исполнение царствия небесного, в дерзновение еже к Богу, не в суд или во осуждение. Еще приносится, — здесь же читается, — словесная сия служба о иже в вере почивших праотцех… и о всяком дусе праведнем, в вере скончавшемся… и о всех святых, ихже молитвами», — «посети ны, Боже». Та же цель поминовения святых указывается и в тайно-совершительной молитве литургии Василия Великого. Что это значит? — Конечно, то, что великая искупительная жертва заповедано приносить ее во все века, дондеже Господь вторым пришествием приидет, в воспоминание как Его Самого — и приносящего сию жертву, и приносимого в ней, и приемлющего, — так и всех прежде отшедших отцев и братий наших. Церковь воинствующая воспоминает при сем жертвоприношении (как и в прочих своих молитвах) Церковь торжествующую. Члены Церкви воинствующей суть члены единого тела Церкви, находящиеся пока еще в борьбе и подвиге земной жизни, тогда как члены Церкви небесной, будучи членами того же единого тела, уже кончили земную борьбу и в горних обителях, или восходят к небесной славе, или, если только возможна остановка в восхождении к ней, уже почивают в ее свете у престола единой Главы единой Церкви — Господа нашего. Поминая в приношении бескровной жертвы, как и в других молениях, Господа нашего Иисуса Христа, мы низводим на себя Его благодать. Поминая всех отшедших из сего мира праведных духов, восходящих к небесной славе, мы и им вспомоществуем в их восхождении общею молитвою Церкви воинствующей и от них взаимно, по их молитве, сподобляемся помощи и заступления. Не одни только прославленные святые Божии, но и все прежде отшедшие отцы и братия наши, в вере и надежде жизни вечные скончавшиеся, молятся за нас, равно как и от нас живых чают молитвы, особенно при возношении бескровной жертвы. Притча Спасителя о богатом и Лазарь дает мысль, что даже грешные, терзающияся в себе души могут вопиять к небу, как об облегчении своих собственных мук (отче Аврааме, помилуй мя…), так и о спасении своих ближних (Молю тя, отче, да послеши Лазаря в дом отца моего…) (Луки 16, 24, 27, 28), хотя и бесплодно, как показывают ответы Авраама тому же страждущему богачу, как у псаломоневца сказано: не мертвии восхвалять Тя, Господи, ниже вси нисходящия во ад. Во аде кто исповестся Тебе? Но другие, в мире и покаянии скончавшиеся, души, хотя и бессильны помогать самим себе, и потому нуждаются в наших молитвах, тем не менее за других, своих ближних и весь оставленный ими мир, не только могут молиться, но, конечно, и благоуспешно молятся.

Этою-то мыслью проникнут обычай Православной Церкви, по которому принято совершать панихиды над гробами людей, просиявших в жизни чистотою и праведностью, но еще не прославленных Богом: заупокойным их поминовением Церковь земная хочет и им оказать помощь в восхождении к небесной славе, и на себя привлечь их молитвы и благословение. Тот же самый смысл должна иметь заупокойная молитва и о младенцах. Они невинны, чисты, очищены в водах крещения, а сознательных грехов совершить не успели и в таком безгрешном состоянии отошли в горний мир, хотя и не успели еще оказать подвигов благочестия и утвердиться в добродетели; молясь о них, мы способствуем им в восхождении к горней славе, а между тем и взаимно привлекаем на самих себя молитвы и благословение их чистых душ.

Но молитва о почивших младенцах может иметь еще и другой характер. Ина слава солнцу, ина слава луне, и ина слава звездам: звезда бо от звезды разнствует во славе. Такожде и воскресение мертвых, учит св. Апостол (1 Коринф. 15. 41–42). Отсюда ясно, что в небесной славе есть различные степени, в небесной жизни есть разные состояния. Из одной степени возможен восход к другой, из одного состояния выход в другое, высшее. Должно полагать, что состояние младенцев скончавшихся есть особое в своем роде состояние, что степень их блаженства в горних обителях не может быть из числа высших, так как они в жизни не боролись и не подвизались; но и в той степени должны быть свои высшие и низшие грани. Долго было бы раскрывать здесь все подробности учения об этом предмете, именно — как о загробном состоянии младенца, так и об отношении первородного греха, которому и они повинны, к таинству крещения и к тем остаткам ветхого человека, следы которого ясно видны во всяком возрожденном чрез крещение, не исключая опять же младенцев, — подробности, которые во все века затрудняли и затрудняют богословов, которыми особенно настойчиво занимались богословы средневековые, римско-католические. Только поставим на вид, что есть здесь наиболее положительного. Аз есмь Бог, вещает Господь, отдаяй грехи отцев на чаща до третьего и четвертого рода ненавидящих Мене (Исход. 22.5); отсюда ясно, что на детей переходят иногда не только грехи отцев, но и воздания за них. Кроме того, на детях может иногда лежать — и нередко лежит — клятва отцев, как лежала клятва Ноя на потомках Хама. Кроме того, всякий младенец, в беззакониях зачатый и во гресех рожденный, входя в баню крещения ветхим человеком, конечно, возрождается в человека нового, но так, однакоже, что жало греха начинает сказываться в нем тотчас по рождении, аще бы и един день жития его был на земли. Мы говорим: дитя невинно, дитя безгрешно, — но, конечно, только в том смысле, что оно бессознательно; — не грешить же совсем, хотя и бессознательно, хотя и невольно, оно не может, по греховной склонности человеческой природы. Грехи неведения, грехи невольные все же суть грехи, требующие очищения и прощения от Бога. Но о каком дитяти можно сказать, что оно не подлежит одной из этих без или даже всем им, что оно не подлежит каре за грехи отцев, или заклятию от кого-либо из своих предков, или примеси греховного яда, который и по возрождении в бане крещения быстро развивается в существе каждого из нас? Если же так, то можно ли колебаться в мысли, что молитва Церкви каждому почившему младенцу не только благотворна, пособляя ему возлетать к горней славе, но и нужна для очищения его пред всевидящим оком Божиим от всякия скверны плоти и духа, от всякого праотеческого и отеческого заклятия, от всякого возмездия за грехи прародителей и родителей? («Изв. по Каз. Еп.» 1875 г. №12. Свод указ. и замет., изд. «Паст. Собеседника», 366–369. Рук. д. с. п. 1896 г. №3. См. также I вып. Сборника, стр. 107).

IX.Молебны

Какой порядок совершения молебнов Богородице и святым?

Молебные пения вообще по своему составу сходы с утреней. Порядок совершения их изложен в «Книге молебных пений». Этого общего порядка должно держаться и при отправлении молебнов Богородице и святым. После начального возгласа «Благословен Бог наш», поется «Царю Небесный» (от Пасхи до Вознесения «Христос воскресе» трижды), читается «Трисвятое», «Отче наш» и псалом предначинательный. После «Отче наш» и псалма, произносится великая ектения, а за нею поются «Бог Господь» с тропарями (напр., тропарь Успению Божией Матери, или Казанской, или св. Николаю Чудотворцу и т. д., смотря по тому, кому молебен служится). После тропарей на «Бог Господь» читается псалом 50 «Помилуй мя Боже», и затем следует канон. Канон на молебне Богородице или кому-либо из святых поется тот, который полагается в честь их по Минеям на утрени. Так, напр., если служится молебен «Успению Божией Матери», то на этом молебне поется канон Успению Божией Матери по праздничной Минее; или, если отправляется молебен Иоанну Богослову, то на молебне ему поется канон по Минее месячной и т. д.; когда святому, которому служится молебен, в праздничной и месячной Минеях особого канона не положено, тогда поется канон по общей Минее тому лику, к которому принадлежит святой. Каноны, сообразно с своим содержанием, имеют особые припевы: в каноне Богородице припев «Пресвятая Богородице, спаси нас»; в каноне архистратигу Михаилу — «Святый архистратиже Михаиле, моли Бога о нас»; в каноне Св. Николаю Чудотворцу — «Святителю отче Николае, моли Бога о нас» и т. д. При пении канона после 3-й и 6 песни бывают ектении. После 3-й песни полагается сугубая ектения «Помилуй нас, Боже», а по 6-й песне бывает малая ектения и по ней возглас — тот же, который положен на утрени по 6-й песне канона, «Яко Ты еси Царь мира». По 6-й песне канона читается евангелие, предшествуемое прокимном и другими молитвословиями, обычно предваряющими чтение евангелия на утрени. Евангельская зачала на молебнах Богородице и святым прочитываются те, которые полагаются на утрени в Богородичные праздники и некоторым святым, или — святому, которому служится молебен, не положено особого евангельского чтения. После чтения евангелия поются 7-я, 8-я и 9-я песни канона. По окончании канона — «Достойно есть»; в дни великих праздников вместо «Достойно есть» поется ирмос 9-й песни канона праздника. Далее читается «Трисвятое», «Отче наш», поется тропарь, и произносится ектения «Помилуй нас, Боже»; возлас — «Услыши ны Боже, Спасителю наш». Затем читается особая молитва к Богородице или святому. На молебнах Богородице обыкновенно читается молитва, находящаяся в конце акафиста Ей; на молебнах святым, которым составлены акафисты, также читаются молитвы, находящиеся в конце этих акафистов. После молитвы священник произносит обычный отпуст с крестом в руках. (Р.д.С.П. 1885, №48).