Значит, в какой-то момент воздействие демонических сил на человечество будет столь велико, что даже произнести Иисусову молитву (которая и есть призвание имени Христа) смогут лишь единицы. Конечно, никому, кроме Небесного Отца, неведомы апокалиптические времена и сроки. Но даже самые храбрые православные либералы вряд ли дерзнут сейчас утверждать, что глобалистский проект — богоугодное дело. И те, кто позволяют включить себя в систему электронного контроля и учета (подразумевающую, между прочим, и «трансграничную передачу сведений персонального характера», то есть, подключение к некоей всемирной базе данных) соучаствуют — как бы они это ни отрицали — в строительстве антихристова царства.

Великие подвижники, столпы христианской веры остерегались соблазна. Казалось бы, людям с такой силой духа, чем повредят любопытные взоры? Но — нет, предпочитали не искушаться. Как же можно всерьез считать, что мы, цепляющиеся за комфорт и материальные блага, вплоть до крохотных скидок, предоставляемых обладателям «социальных карточек москвича» и других электронных пропусков в глобалистское царство, окажемся сильнее святых отцов и в критический момент вдруг отринем все то, ради чего постепенно, шажок за шажком сдавали позиции. Есть пословица: «Дашь палец — откусят руку». Почему мы думаем, что, отдав и палец, и руку, и уже чуть ли не положив голову в ласково открытую пасть льва, сумеем каким-то образом в последний миг вырваться? Мы ведь не укротители. Да и антихрист — не дрессированный лев.

07 / 12 / 2004

ИНОСТРАННЫЙ С ПЕЛЕНОК?

Интервью с кандидатом психологических наук Алексеем Михайловичем Кушниром

В последние годы укоренилось мнение, что чем раньше дети начнут изучать иностранные языки, тем лучше. Родители охотно платят за дополнительные занятия английским в детском саду, нанимают (если позволяют средства) дошкольникам репетиторов. И, конечно, когда Министерство образования решило ввести во всех школах обучение английскому с первого класса, большинство пап и мам встретило это решение на ура. Однако в среде профессионалов отнюдь не все смотрят на происходящее со столь безоглядным оптимизмом. Предоставим слово кандидату психологических наук Алексею Михайловичу Кушниру. Будучи главным редактором журналов «Народное образование» и «Школьные технологии», он хорошо знает положение дел в российской школе. А с другой стороны, рассуждает не только как теоретик, но и как практик, поскольку двадцать с лишним лет назад разработал и внедрил свою оригинальную методику преподавания иностранных языков.

— Говоря о современной тенденции обучать детей иностранному языку чуть ли не с пеленок, прежде всего необходимо ответить на вопрос, кому это выгодно. Кто является заказчиком данных «образовательных услуг»? Казалось бы, что тут неясного? Заказчики — родители, их же никто не неволит платить репетиторам или водить ребенка в соответствующие кружки. Но давайте копнем поглубже и спросим: а откуда возникла такая преувеличенная потребность в иностранном языке? Как сформировалось убеждение, что его знание — залог успеха в жизни? Конечно, это прежде всего реакция на долгие годы существования страны за «железным занавесом». Для людей, выросших при советской власти, заграница была сверхценностью, а ведь именно эти люди и являются сейчас родителями, бабушками и дедушками, именно они определяют, чему и когда учить маленького ребенка. Во-вторых, после падения «железного занавеса» в России появилось большое количество иностранных бизнес — разведчиков, которые начали осматриваться, «наводить мосты». Соответственно, возникли фирмы, платившие своим сотрудникам немыслимые по тем временам деньги. Устроиться в такую инофирму было заветной мечтой многих семей. Это тоже обусловило рост мотивации. В-третьих, жизнь за «железным занавесом» породила преувеличенные надежды на «забугорное» счастье: вот уеду в Америку и там заживу как белый человек… Мытарства, неизбежно ожидающие эмигрантов, связанные с утратой корней и культуры, с отрывом от родного языка, не воспринимались — а часто и до сих пор не воспринимаются! — всерьез. Так что возможность уехать на постоянное жительство или хотя бы на работу за границу — это еще одна мотивационная составляющая раннего приобщения детей к изучению иностранного языка. Но за всем этим стоит мощная стратегия, направленная на развал нашей страны. В начале 80–х гг. XX века на Западе из уст достаточно серьезных политиков начали звучать такие высказывания: дескать, население современной России должно лет через 30–40 сократиться до пятидесяти, а то и до тридцати миллионов человек. Причем не обязательно в результате «горячей» войны. Этого можно достичь демографическими методами…

— Путем поощрения политики планирования семьи?

— Да, но не только. Есть и другие способы. Один из важнейших — это культурная переидентификация людей. Стратеги, разрабатывавшие данную политику, надеялись, что русские под влиянием западной культуры перестанут мыслить и рассуждать как русские, отторгнут отечественную культуру и ее ценности. И данный процесс был запущен. Мы пережили почти тридцатилетний период доминирования англоязычной музыки на нашей территории. По крайней мере, в молодежной среде Причем процессы англомании шли по нарастающей. Поколение, выросшее на англоязычной музыке, нарожало детей и уже вместе с ними слушает дома эту музыку, по-прежнему веря байкам про прекрасный западный образ жизни. Да и сейчас данная стратегия не утратила своей актуальности. Англоязычная экспансия продолжается, и главной ареной борьбы становятся менталитет, сознание человека, его психологические установки и язык. На что сейчас, в основном, выделяют гранты зарубежные фонды? — На пропаганду либерализма, феминизма и некоторых других демократических игр, ведущих к определенным сдвигам сознания, а также на иностранный язык. Это прослеживается очень четко.

— Но ведь у русского языка серьезное лобби в государственном аппарате! Движение в его защиту возглавляет супруга самого Президента!

— А куда направляются главные усилия? Народ отчаянно борется за русскую терминологию, видя в этом перспективу развития языка. Однако процессы словообразования — вещь объективная, никакими субъективными методами на них не повлиять. А вот на что абсолютно не обращают внимания, так это на то, что мы живем в стране, в которой уже на протяжении почти ста лет миллионы детей терпеть не могут предмет «русский язык». Школа если и не вызывает отвращение к русскому языку, то уж, во всяком случае, не воспитывает к нему любви. Конечно, у большинства людей все равно возникает эмоциональная привязанность к родному языку, как бы такая глубинная почвенность. Но система преподавания языка в школе работает на самоуничтожение. Программы и методы обучения построены таким образом, что язык — родной язык! — никому не покажется легким. Мы традиционно взяли на вооружение схоластическую прусскую модель обучения языкам. Но что удивительно, в области обучения иностранным языкам наблюдается совсем иная картина. Тут сплошной творческий подход, прямо-таки взрыв креативности. Учителя всячески стараются сделать урок привлекательным, используют игровые методы, слайды, фильмы, элементы страноведения. То есть мотивационно государственная образовательная система работает против русского языка, способствуя экспансии иностранных языков. Прежде всего — английского. Это четко выраженная государственная политика в области языкового образования, и в последние годы она достигла своей кульминации, когда обучение иностранным языкам повсеместно ввели уже в начальной школе.

— Наверное, потому что в раннем возрасте иностранный язык лучше усваивается, да?

— В психологии нет никаких данных о том, что иностранный язык нужно давать с этого возраста. Не было никаких серьезных экспериментальных проверок последствий. Мало того, исследования, которые по данному поводу проводились <назовите хотя бы одну фамилию! > — а проводились они еще с 30–х годов, — свидетельствуют о том, что ранний билингвизм (двуязычие) тормозит овладение структурами родного языка. Затем, уже в более позднее время, было проведено исследование на Украине, показавшее, что даже такой билингвизм, как русско-украинский — а ведь это близкородственные языки! — заметно мешает развитию речи ребенка. И совершенно неслучайно в России, как и в Европе, в последние 100–200 лет систематическое изучение иностранных языков в массовой школе начиналось не в раннем возрасте, а лет с одиннадцати — двенадцати.

— А как же дворяне, нанимавшие гувернеров?