В 1988 году Международная гуманистическая академия предложила четвертый документ Декларацию взаимной зависимости, призывающую к выработке новой всемирной этики и построению мирового сообщества, что становилось все более насущным ввиду быстрого роста международных общественных институтов.»

Конечно, гуманисты кривят душой, заявляя, что их манифесты это отклик на новые реалии. На самом деле каждый такой документ представлял собой достаточно конкретную программу будущих действий, формирования новой реальности. А поскольку авторы и подписанты имели связи, а порой и возглавляли весьма влиятельные организации (Джулиан Хаксли, как вы уже прочитали, был президентом ЮНЕСКО, Алан Гутмахер руководил Международной Федерацией Планирования Семьи), то идеологическая сказка имела приличные шансы стать былью.

Так, в 1973 г., когда появился Гуманистический манифест II, аборты были запрещены не только в развивающихся странах, но и в большинстве западных. А в странах Южной Европы (Италия, Испания, Португалия) были запрещены даже разводы. И с «сексуальной свободой для взрослых» (в том числе со свободой гомосексуализма) дела обстояли туго. Картина была не такой уж радужной для любителей этих самых свобод. Ну, а об эвтаназии нечего было и заикаться. Нет уж, это не отражение реалий, это их создание!

И создать тоже удавалось далеко не всегда за пять минут. Целых 20 лет ушло на подготовку почвы для проведения Каирской конференции по проблемам народонаселения, на которой под сильным нажимом «гуманистов» большинство стран мира согласилось поддержать контроль рождаемости и аборты, иезуитски названные «охраной репродуктивного здоровья женщин».

Неслучайно такой осведомленный и влиятельный политики, как американский сенатор Патрик Бьюкенен, называет «гуманистов» заговорщиками, которые произвели в Европе и Америке разрушительную революцию, подорвав семейные устои и культурные традиции.

«Перелистаем „Гуманитарный <так в данном переводе авт.> манифест“ 1973 года, пишет Бьюкенен. Там содержатся все те положения, которые сегодня вдалбливают нашим детям в школах. „Вера во внимающего молитвам Бога… есть вера в недоказуемое, пережиток прошлого… Традиционная этика не смогла удовлетворить современные потребности… Обещания посмертного спасения и вечного проклятия равно иллюзорны и небезопасны для психики… Наука утверждает, что человеческий род есть результат эволюции природы.“ Дети выходят из школ, преисполненные подобных идей, поскольку учителя ревностно выполняют пожелания культурной революции и стараются донести до учеников новую правду во всей ее неприкрытой мерзости, а христианство не пускают даже на школьный порог.»

«Секулярные гуманисты» не скрывают своей цели. Манифест провозглашает право каждого человека «на контроль рождаемости, аборт и развод» и добавляет: «Многие разновидности сексуального поведения не могут и не должны считаться дурными по определению». Свобода включает в себя «признание права каждого человека на достойную смерть, эвтаназию и самоубийство»(П.Бьюкенен, «Смерть Запада», М., АСТ 2003, стр. 255).

И далее: «Христиане оказались побеждены воинствующим меньшинством, верования которого чужды американской глубинке, но которое сумело пробраться в Верховный суд и провести через последний свои пожелания. Революцию можно обвинить в чем угодно, только не в недостатке терпения. Как говорил Сервантес, отдадим должное дьяволу» (стр. 256).

И вот теперь, на рубеже тысячелетий, гуманисты — активисты выпустили «Манифест 2000» очередную программу на ближайшие годы. К чему же готовят нас братья по разуму? Какие планы строят, какую картину жизни рисуют в этом довольно пространном документе?

Уже в предыдущем манифесте (1973 г.) авторы подтверждали «свою преданность строительству глобального сообщества» и говорили, что «приверженность человечеству есть высочайшее из обязательств, на которое мы способны, это превосходит узкую преданность церкви, государству, партии, классу или расовой принадлежности.»

В нынешнем же документе уже открыто провозглашается некий ПЛАНЕТАРНЫЙ ГУМАНИЗМ, который должен стать как догмой, так и руководством к действию для всего человечества. Суть его сводится к следующему. Цитата: «… в настоящее время каждый человек сознает свои многочисленные обязательства по отношению к тем социумам, к которым принадлежит, он отвечает за свою семью и друзей, за свое общество, город, государство или нацию. Однако к числу этих обязанностей человека нам следует добавить еще одну, новую именно нашу ответственность за тех, кто находится за пределами границ нашего государство. Ныне, сильнее, чем когда-либо прежде, мы связаны морально и физически с каждым человеком на земном шаре, и когда колокол звонит по одному из нас, он звонит по всем нам.»

Вы не наблюдали такую странную закономерность: чем дальше люди от религии, тем с большим пафосом и упоением повторяют они этот эпиграф из романа Хемингуэя строки, написанные в XVI в. английским поэтом Джоном Донном? Колокол-то церковный музыкальный инструмент. В данном контексте он звонит, приглашая людей на чье-то отпевание, и поэт напоминает читателям о памяти смертной, говоря: «Не спрашивай, по ком звонит колокол. Он звонит по тебе.»

Но мы отвлеклись. Вернемся к сути. А она такова: гуманистический колокол оглушает людей массой бесспорных истин. Но прием этот не столько музыкальный, сколько манипулятивно-психологический. Тебе говорят нечто абсолютно очевидное и, казалось бы, не требующее специальных заявлений и обсуждений. Что-то такое, с чем ты просто не можешь не согласиться и даже недоумеваешь, зачем особо оговаривать такие прописные истины. Ведь все и так всем ясно.

А затем стопроцентно согласному и в то же время обескураженности (т. е. обезоруженному) «клиенту» вкладывают в голову совсем уже не бесспорную мысль. И он, с одной стороны, по инерции, а с другой, находясь в некотором обалдении, согласно кивает. Получается своего рода интеллектуальная западня. Хоть и несложно устроенная, но весьма надежная.