- А вот отец Д. утверждает, что современники единодушно отвергали учение святителя: "В эпоху святителя Игнатия богословие непослушания было немыслимо. Ведь в те времена в русском монашестве опыт послушания старцу жил и плодоносил. Именно поэтому русские подвижники XIX - начала ХХ веков, не разделяя частное мнение современного Святого Отца (мнение святителя Игнатия о послушании не подтверждает ни один из современных ему аскетических писателей), не пытались с ним полемизировать" (С. 6).

- Очень оригинально автор объясняет, почему современники не полемизировали со святителем Игнатием! Они не полемизировали потому, что были с ним согласны. Было бы странно, если бы прежде уважаемого о. Д. ни при жизни, ни за сто пятьдесят лет после кончины свт. Игнатия никто из святых не позаботился о том, чтобы остановить "великий вред, происходящий от искаженного понимания основной добродетели монашеского подвига" (С. 7), - как изволит выражаться об учении святителя о. Д.

Действительно: ни один из современников в полемику с ним не вступил, по той причине, что возразить было нечего. Справедливости ради не-обходимо отметить, что Оптинские старцы, предлагая вступающим в скит послушникам для чтения в числе других Отцов и книги святителя Игнатия, не благословляли читать двенадцатую и тринадцатую главы V тома, где излагается учение о послушании с рассуждением. Этот запрет относился к новоначальным послушникам, и это вполне понятно, потому что в Оптиной-то старцы были, и послушники, в большинстве своем происходящие из простонародья, действительно могли неверно понять учение святителя и отвергнуть столь полезное для них руководство Оптинских отцов.

Сам по себе указанный факт еще не говорит, что Оптинские старцы не были согласны со взглядами святителя на духовное руководство их времени. В целом книги святителя Игнатия в Оптиной всегда читали; они находились в монастырской библиотеке, были доступны всем. Их никто не возбранял читать, никто не подвергал сомнению аскетическое учение святителя. Иеромонах Доримедонт (Сухинин) первым дерзнул открыто похулить учение великого Святого Отца Русской Церкви, аскетического писателя такого масштаба, каким является святитель Игнатий, еп. Кавказский.

Своей работой о. Доримедонт не только принижает значение святителя Игнатия, но противоречит и преподобным старцам Оптинским, к которым пытается апеллировать, как это можно было видеть из приведенного выше отзыва прп. Варсонофия и из взаимоотношений свт. Игнатия с прп. Макарием. А преподобноисповедник Никон (Беляев, f1931), находясь в тюрьме, попросил передать ему туда пятый том творений святителя - то самое оспариваемое о. Доримедонтом "Приношение современному монашеству" - и составил свои заметки и примечания к нему.

Преподобноисповедник Никон, последний из Оптинских старцев, глубоко почитал святителя Игнатия, постоянно цитировал его творения (в частности, в своих дневниках), неоднократно говорил об их уникальном значении:

"Сейчас я прочел у еп. Игнатия (Брянчанинова) о кончине мира. Когда я читаю его сочинения, то удивляюсь его поистине ангельскому уму, его дивно глубокому разумению Св. Писания. Его сочинения как-то особенно располагают мое сердце, мое разумение, просвещая его истинно евангельским светом ...Те места из Св. Писания, которые мною или вовсе не понимались, или понимались превратно, о смысле и отношении которых к жизни я имел весьма туманное представление, сейчас становятся для меня очень понятными и ясными". 83

"Хотя сочинения Преосвященнейшего епископа Игнатия Брянчанинова преимущественно имеют в виду монашескую жизнь, но их можно рекомендовать и всякому христианину (монаху и мирянину), желающему изучить требования и основы христианской жизни и нравственности в строгом святоотеческом освещении и Православии, изучить не для простого любопытства, а для того, чтобы по ним строить свою жизнь с целью вечного спасения души. Конечно, если есть возможность читать другие книги (святоотеческие и другие, с ними согласные), то никак не следует ограничиваться одними ими. Но и при чтении других книг сочинения епископа Игнатия могут служить прекрасным руководством. Читая и перечитывая их, каждый раз можно найти в них назидание, вразумление и подкрепление себе. Местами статьи его весьма содержательны: одна мысль важнее и глубже другой. Поэтому читать их следует не спеша, вникая в каждую строку, в каждую мысль, старане только понять написанное, но и запомнить, заучить". 84

Эта любовь к творениям святителя была привита о. Никону не кем иным, как его духовным отцом - преподобным Оптинским старцем Варсонофием. Таким образом, в лице преподобноисповедника Никона как бы соединились две духовные традиции: святителя Игнатия и оптинская, которые в результате явили в лице преподобного Никона высочайший плод мученичества.

Открыв составленные преподобноисповедником Никоном "Заметки и примечания к тому V сочинений епископа Игнатия (Брянчанинова)" 85, мы нашли исчерпывающее объяснение отношения Оптинских отцов к учению святителя Игнатия. Эти заметки были составлены о. Никоном на его Голгофе - в Калужской тюрьме перед отправкой в ссылку, где он вскоре погиб. Монахиня Амвросия (Оберучева), через которую "Приношение современному монашеству" с пометками о. Никона было передано на волю, восприняла эти заметки как духовное завещание последнего Оптинского старца его духовным детям 86. На двенадцатую и тринадцатую главы "Приношения современному монашеству" преподобноисповедник Никон дал самое пространное примечание, уже тогда предупредив и полностью опровергнув будущие нападки отца Доримедонта:

"Примечание к гл. 12: О жительстве в послушании у старца:

Некоторые соблазняются содержанием 12-й и (следующей) 13-й глав, видя в них учение как бы против старчества. А некоторые вообще настроены и предубеждены против сочинений епископа Игнатия. Между прочим, и в Оптиной пустыни сочинения епископа Игнатия были у некоторых старцев не в благоволении. Причина этому такова.

Епископ Игнатий писал вообще для монашества российского, вообще для всех монастырей и монахов, и писал как раз тогда, когда в Оптиной пустыни были великие старцы, был, так сказать, расцвет монашества, чего в огромном большинстве монастырей не было. Оптина пустынь была в особом, исключительном положении. При наличии духовного богатства в Оптиной пустыни сочинения епископа Игнатия не могли для ее насельников иметь того особого, важного значения, которое они имели для других монастырей и даже мирян, ищущих спасения души. Неопытному, новопоступившему послушнику Оптиной пустыни они (собственно, две эти статьи) могли даже и повредить, зародив в нем мысль недоверия к старцам, и отвлечь его от простосердечного им послушания во вред своему иноческому преуспеянию. Предохраняя некоторых своих духовных детей от возможности такого явления, старцы и не советовали им читать вообще сочинений епископа Игнатия, доставляя им понимание иночества с духовной стороны своим руководством и подбором другого, преимущественно святоотеческого, чтения.

Но для тех, кто постоянно старца не имел (а это было в большинстве монастырей), сочинения епископа Игнатия были и суть драгоценны. Они были драгоценны и для иноков Оптиной пустыни, которые пользовались ими для иноческого своего назидания. Они им не мешали быть в послушании у своих старцев, причем даже сами старцы указывали на них, как на прекрасное руководство к пониманию истинного иноческого подвига. Читающий сочинения епископа Игнатия внимательно и без предубеждения ясно увидит, что они и не идут против старчества, а указывают лишь на то, что ныне весьма трудно и что не зависимо даже от того, каков старец ..87. - самое житие под руководством у старца стало ныне редкостью и по многим причинам весьма затруднительным, или, как выражается епископ Игнатий, не дано нашему времени - возможно лишь усвоение духа его.