"Хотя сочинения Преосвященнейшего епископа Игнатия Брянчанинова преимущественно имеют в виду монашескую жизнь, но их можно рекомендовать и всякому христианину (монаху и мирянину), желающему изучить требования и основы христианской жизни и нравственности в строгом святоотеческом освещении и Православии, изучить не для простого любопытства, а для того, чтобы по ним строить свою жизнь с целью вечного спасения души. Конечно, если есть возможность читать другие книги (святоотеческие и другие, с ними согласные), то никак не следует ограничиваться одними ими. Но и при чтении других книг сочинения епископа Игнатия могут служить прекрасным руководством. Читая и перечитывая их, каждый раз можно найти в них назидание, вразумление и подкрепление себе. Местами статьи его весьма содержательны: одна мысль важнее и глубже другой. Поэтому читать их следует не спеша, вникая в каждую строку, в каждую мысль, старане только понять написанное, но и запомнить, заучить". 84

Эта любовь к творениям святителя была привита о. Никону не кем иным, как его духовным отцом - преподобным Оптинским старцем Варсонофием. Таким образом, в лице преподобноисповедника Никона как бы соединились две духовные традиции: святителя Игнатия и оптинская, которые в результате явили в лице преподобного Никона высочайший плод мученичества.

Открыв составленные преподобноисповедником Никоном "Заметки и примечания к тому V сочинений епископа Игнатия (Брянчанинова)" 85, мы нашли исчерпывающее объяснение отношения Оптинских отцов к учению святителя Игнатия. Эти заметки были составлены о. Никоном на его Голгофе - в Калужской тюрьме перед отправкой в ссылку, где он вскоре погиб. Монахиня Амвросия (Оберучева), через которую "Приношение современному монашеству" с пометками о. Никона было передано на волю, восприняла эти заметки как духовное завещание последнего Оптинского старца его духовным детям 86. На двенадцатую и тринадцатую главы "Приношения современному монашеству" преподобноисповедник Никон дал самое пространное примечание, уже тогда предупредив и полностью опровергнув будущие нападки отца Доримедонта:

"Примечание к гл. 12: О жительстве в послушании у старца:

Некоторые соблазняются содержанием 12-й и (следующей) 13-й глав, видя в них учение как бы против старчества. А некоторые вообще настроены и предубеждены против сочинений епископа Игнатия. Между прочим, и в Оптиной пустыни сочинения епископа Игнатия были у некоторых старцев не в благоволении. Причина этому такова.

Епископ Игнатий писал вообще для монашества российского, вообще для всех монастырей и монахов, и писал как раз тогда, когда в Оптиной пустыни были великие старцы, был, так сказать, расцвет монашества, чего в огромном большинстве монастырей не было. Оптина пустынь была в особом, исключительном положении. При наличии духовного богатства в Оптиной пустыни сочинения епископа Игнатия не могли для ее насельников иметь того особого, важного значения, которое они имели для других монастырей и даже мирян, ищущих спасения души. Неопытному, новопоступившему послушнику Оптиной пустыни они (собственно, две эти статьи) могли даже и повредить, зародив в нем мысль недоверия к старцам, и отвлечь его от простосердечного им послушания во вред своему иноческому преуспеянию. Предохраняя некоторых своих духовных детей от возможности такого явления, старцы и не советовали им читать вообще сочинений епископа Игнатия, доставляя им понимание иночества с духовной стороны своим руководством и подбором другого, преимущественно святоотеческого, чтения.

Но для тех, кто постоянно старца не имел (а это было в большинстве монастырей), сочинения епископа Игнатия были и суть драгоценны. Они были драгоценны и для иноков Оптиной пустыни, которые пользовались ими для иноческого своего назидания. Они им не мешали быть в послушании у своих старцев, причем даже сами старцы указывали на них, как на прекрасное руководство к пониманию истинного иноческого подвига. Читающий сочинения епископа Игнатия внимательно и без предубеждения ясно увидит, что они и не идут против старчества, а указывают лишь на то, что ныне весьма трудно и что не зависимо даже от того, каков старец ..87. - самое житие под руководством у старца стало ныне редкостью и по многим причинам весьма затруднительным, или, как выражается епископ Игнатий, не дано нашему времени - возможно лишь усвоение духа его.

Следовательно, неблаговолительное отношение некоторых старцев Оптиной пустыни к сочинениям епископа Игнатия надо считать относительным и временным, ибо сочинения его вполне православны, проникнуты духом Евангелия и учения Свв. Отцов. Они достойны всякого внимания и уважения.

Это епископ Игнатий и говорил в конце 76-й и в начале 77-й страницы и на 80-й странице, в примечании третьем 88 . Следовательно, здесь не дается никакого повода к презорству, самочинию и самосмышлению, как это может показаться при беглом и невнимательном чтении.

А что нравственно, душою своею и сердцем, предаться в полное послушание кому-либо возможно лишь при условии уверенности в истинности преподаваемого учения, постоянно подтверждаемого и личною добродетельною жизнью учащего, согласною с духом св. Евангелия и Свв. Отцов Церкви Православной, - не приходится спорить. Вообще же о благотворности старческого руководства епископ Игнатий ясно говорит во многих местах своих сочинений (например, в сем

V томе см. стр.: 8, пар. 3; 63, конец; 102, 149 и 150; 338 и 339; 450). Вся суть в том, что всякий инок должен сам поступить в подвиг с самоотвержением и сам себя должен понуждать с болезнью сердца на борьбу со страстями. Если же он не будет так подвизаться, то никакие старцы ему не помогут. Сказал один угодник Божий: Старец об нем (ученике) молится, плачет, а тот скачет. Какая польза? Личный подвиг и личное понуждение себя необходимы. Епископ Феофан, Вы- шенский Затворник, говорит о руководителе (старце), что он подобен пограничному столбу, на котором написано и указано, куда и как идти, а уж идти-то нужно самому, иначе так и простоит у столба, ничего не достигнув. Очень верно и точно сказано.

Не лишним будет заметить, что содержание вышеозначенных глав 12-й и 13-й относится и к ищущим руководства (ученикам), и к руководителям (старцам). Пусть каждый берет себе в назидание то, что его касается: послушник - как следует учиться и слушаться, а руководитель - как учить. Будет польза и тому, и другому.

Некоторым не нравится самая форма изложения сочинений епископа Игнатия, - но это, говоря попросту, есть дело вкуса и характера человека, и, во всяком случае, это нельзя отнести к существенным недостаткам.

Наконец, можно добавить следующее. Некоторые свое нежелание вообще слушаться (ибо слушаться - значит отказываться от своей воли, а это болезненно для сердца) прикрывают оправданием себя, что, мол, нет старцев и, следовательно, некого слушаться, - и потому вообще не принимают никаких советов. Это есть уже отвер-жение духа послушания, про необходимость стя-жания которого говорит епископ Игнатий (стр. 75 и 76). Это уже заблуждение, от которого да хранит всех Господь. Это, можно сказать словами преподобного аввы Дорофея, есть причина всех нравственных падений вообще. К такому лукавому отношению к делу послушания сочинения епископа Игнатия не дают ни малейшего повода. Такое отношение доказывает не недостаток сочинений, а злую волю человека, для которой даже подлинное слово Божие может являться запахом смертносным на смерть (2 Кор. 2, 16), как сказал св. апостол Павел.