Подняв посеревшее от пыли покрывало, по очереди приложились к престолу, Кресту и Евангелию. Алтарь был так мал, что поместиться в нем мог только один человек. Престол - небольшая мраморная доска в полукруглой нише. Простенький деревянный иконостас, занавеска в проеме дьяконской двери, узенькие царские врата с традиционно низкими дверцами, ручная кадильница с потухшими угольками на подоконнике, старый потрепанный октоих, весь закапанный воском - все вызывало состояние невыразимого благоговения перед духовным подвигом безвестных монахов, подвигом, который миру никогда не понять.

Здесь, на Старой Каруле, на скалах, в пещерах и в пропастях земных, жили те, которых весь мир не был достоин (Евр. 11, 38). Не искали они спокойствия. Лишь духовно неграмотный человек может подумать, что жизнь отшельника - это бегство от трудностей. Удаляясь в одинокую келью на бесплодной, голой скале, человек бросает вызов тем силам, которые невидимо управляют миром, увлекая его в бездну греха. Он вступает в смертельную схватку с неимоверно сильным противником, и ставка в ней - не просто жизнь, а Вечная жизнь! Отшельники - это настоящие духовные витязи, воины Христовы, которые трудом и молитвой, молитвою и трудом, мужественно и в то же время смиренно побеждают все козни падших ангелов.

А трудиться здесь приходится не покладая рук. И не только ради жилища и церкви, хотя что значит построить келью с домовой церковью на отвесной скале - об этом можно только догадываться. Без напряженного физического труда до пота, до изнеможения иногда невозможно преодолеть ревущую бурю помыслов, видений и страхований, насылаемых бесами на подвижников. Очень часто только благодаря тяжелому труду, как рассказывали нам келиоты, удается побороть мощнейшее воздействие демонов на человеческую плоть. Одной молитвы тут недостаточно. Нужно заставить трудиться не только душу, но и тело, потому что нападению духовного врага подвергаются одновременно оба естества человека: и тело, и душа.

Какой неимоверный труд - собирать по горсти землю из трещин, лазая по скалам! Чего стоит донести эту землю до уступа, где будет насыпан и возделан маленький огород над морем! А каменный резервуар для дождевой воды?! Ведь огородик-то нужно регулярно поливать! Летом здесь жара, и столбик термометра неумолимо ползет вверх, переваливая далеко за отметку 40 градусов. Всё погибнет без полива. Но пресной воды здесь нет! Дать ее может - и в прямом, и в переносном смысле - только небо. Для нее необходимо выдолбить в мраморном монолите объемистую каменную цистерну, чтобы туда поместилась тонна или даже две тонны воды. Каждая дождевая капля - на вес золота. Ни одна не должна пропасть!

Добывают эту воду так. По периметру крыши подвешивают желоба. Все они, соединяясь между собой, устремляются к широкой трубе, а труба опускается в специальный каменный резервуар. Эту мраморную цистерну за период дождей удается наполнить до краев. Вот этой-то водой, добытой, можно сказать, кувалдой, зубилом и неимоверными трудами, подвижники пользуются и для полива, и для питья, а если понадобится, - и для стирки. Не будет дождей - не будет и воды. Но все же зимой дожди выпадают обильно, и крыши отшельников с жадностью ловят каждую каплю.

Глава 19. В ГОСТЯХ У ОТШЕЛЬНИКА

Возвращение со Старой Карули ощущается как возвращение из седой старины, овеянной духовными подвигами древних подвижников, к нашим обычным монашеским будням. Уже вечерело, когда мы вновь очутились в нашем времени, на исходе ХХ века. У каливы нашего хозяина нас поджидал Антон. Задумчиво почесывая бороду, отшельник размышлял вслух:

- У меня сегодня ночует отец Афиноген. Всем вместе нам не разместиться. Калива слишком мала. Придется, видимо, вас троих отвести к одному здешнему зилоту, у него есть гостевая комнатка-архондарик.

- К зилоту?!. - удивился отец дьякон. - Насколько мне известно, в древности зилотами называли в Израиле ревнителей веры, которые настаивали на военных действиях против Рима, хотя соотношение сил было явно не в их пользу. Кажется, они даже убивали собратьев-иудеев, пытавшихся доказать им, что эта борьба обречена на неудачу. Их восстания заканчивались плачевно, а ответные карательные экспедиции легионеров были ужасны.

- Вот, вот. И здесь, на Афоне, тоже есть свои зилоты. Они не поминают Вселенского патриарха из-за его экуменической настроенности и не входят в каноническое (евхаристическое и молитвенное) общение с членами тех юрисдикций, которые имеют общение с Константинополем. Конечно, действия Патриарха здесь, на Афоне, никто не одобряет и часто священный Кинот игнорирует его распоряжения, тем более что многие святогорцы не признают его за своего канонического епископа. Они прекрасно знают, что еще в глубокой древности Константинопольская Патриархия предоставила права духовной юрисдикции в пределах Афона органам местного самоуправления, что и закреплено в 5-й статье Устава Святой Горы. Этот Устав был утвержден официальными актами: императорскими хрисовулами и типиками, а также патриаршими сингелионами и даже фирманами турецких султанов. Но исторически сложилось так, что после освобождения части Греции от турецкого ига в 1830 году Афон остался на турецкой территории и по политическим причинам вынужден был относиться к Константинопольскому Патриархату, поскольку на освобожденной от турок части Греции была создана параллельная юрисдикция - Элладская Православная Церковь. Но даже после присоединения Афона к Греции в 1926 году Вселенские Патриархи не перестали считать Афон своей вотчиной, хотя это и противоречит Святогорскому Уставу. Тем не менее старцы пока не благословляют разрывать с Патриархом евхаристического общения. Эти же, как говорится, бегут впереди паровоза. Впрочем, чисто по-человечески у нас с зилотами сохраняются вполне приличные отношения. Если у кого-либо случается какая-то нужда, мы всегда помогаем друг другу. Схимник, к которому я вас сейчас отведу, охотно принимает русских, но учтите, к себе на литургию он вас не пустит. Кстати, вы же его видели сегодня утром на пристани! Помните: невысокого роста, в засаленной скуфейке, с нечесаными волосами, которые, как свалявшаяся пакля, висят у него колтунами?

- Так ведь он даже приглашал нас к себе в гости, - припомнил Антон.

- Вот и отлично, - обрадовался отшельник, - значит, проблем с ночевкой у вас не будет.

По крутой каменной тропе, придерживаясь правой рукой за стенку, которую многие поколения монахов аккуратно выкладывали из неровных обломков горной породы, чтобы удержать склон от осыпей, мы спустились несколько ниже каливы нашего хозяина. Вдруг он остановился, недоуменно озираясь. Вдоль тропы рос густой колючий кустарник. Отшельник стал тыкать в него палкой и, наконец, нашел проход, отодвинув в сторону часть ветвей, за которыми открылась боковая тропинка, ведущая к келье отшельника.

- Это схимник специально забаррикадировался, чтобы любопытные не беспокоили, - пояснил он.