А если не Бог, то кто-то другой, и уж не двое, а трое, - ведь то, чего не имеешь, нельзя приобрести от самого себя.

Манихей: Но вещество имело жизнь и движение в возможности.

Православный: Если в возможности оно имело жизнь и движение, то оно было в возможности благим.

Манихей: Жизнь и движение зла не благо, но зло.

Православный: То, что переходит из возможности в действие, изменчиво и имеет начало, и не безначально. И если оно имело жизнь и движение в возможности, то действие приобрело впоследствии - если злы его жизнь и движение, то оно было злым в возможности, а не в действии, и зло будет не безначально. Если же его жизнь и движение благо, то из зла оно перешло в добро.

Манихей: Так что же? Разве распад одного не есть возникновение другого?

Православный: Не распад становится возникновением, но сие последнее производится Богом, повелением Божиим созданное из не сущего в сущее, будучи изменчивым, ибо началось с превращения. Ведь перейти из не сущего в бытие есть превращение - а то, чье бытие началось с превращения, превращаемо и изменчиво. Итак, вещество, будучи изменчиво, повелением Божиим оживляется, погибает и снова оживляется - так что не тление производит возникновение, но Божие повеление оживляет и создает возникающее.

(25) Но скажи и вот что: пределы света исполнены света или нет?

Манихей: Каждому ясно, что исполнены света.

Православный: Свет и тьма восприимчивы друг к другу, или невосприимчивы?

Манихей: Восприимчивы.

Православный: Значит, они суть то, что они суть, не по природе - ведь присущее по природе не изменяется, и по природе жизнь невосприимчива к смерти. Тогда как же тьма общалась со светом и не рассеялась? Далее, место света было исполнено света и блага, или нет?

Манихей: Было.

Православный: Тогда как же вместилась тьма? Ведь сосуд емкостью в медимн не вместит два, то есть в сосуд, вмещающий один модий, два модия не поместятся.

(26) Потом, что сделали или что претерпели плоды зла, войдя в пределы света?

Манихей: Они увидели свет и восхитились, и прилепились к нему, и полюбили его.

Православный: О, темные и несмысленные! Тьма слепа или просвещена?

Манихей: Слепа.

Православный: А как слепое может видеть или как всеконечно злое восхитится и возлюбит добро?

(27) Однако же эти два начала разрушительны друг для друга?

Манихей: Да.