Выслали меня на три года в глухое северное село на Урале. Высокие заборы, крепкие ворота, ставни на окнах, собаки во дворах, словом, каждый дом крепость.

Стучись, проси, умоляй ворота, дверь не откроют, не пустят даже во двор. Идешь по улице, встречаешь человека не взглянет на тебя, только собаки заливаются за заборами. Но все это узнала только после приезда в село.

По направлению районного НКВД определили мне место ссылки село Кряжи.

Зарывшись с головой в сено, ехала на санях по скалистой снежной дороге к месту своего назначения, сильно мерзла.

Возчик всю дорогу молчал и только раз сказал:

Тяжело тебе будет, село неприютное, чужих не любят, как жить-то будешь?

Ответила: Бог поможет.

Бог-то Бог, да сам будь неплох, ворчливо проговорил старик. Пыталась расспрашивать, задавать вопросы. Ответил два-три раза: Угу, и замолк. Так я ничего и не узнала про село или деревню, куда ехала.

Утром въехали в село.

Твоя, девка, деревня, слезай!

Слезла, взяла мешок с вещами. Морозно, по земле мела поземка, где-то истошным лаем заливались собаки. Вдоль длинной улицы растянулись дома, пустынно. Лишь вдалеке женщина несла на коромысле от колодца ведра с водой.

Попыталась догнать, женщину, но она скрылась за заборами, улица опять стала безлюдной. Постучала в одни ворота не открыли, во вторые, третьи, десятые в ответ на мой стук за заборами злобно лаяли собаки. Иду, стучусь, село словно мертвое; из труб над домами поднимается дым топят печи, но никто не показывается, безлюдно.

Прошла село, пошла обратно, увидела у колодца женщину, подошла к ней, спрашиваю, где можно остановиться.

Окинула меня взглядом, опустила голову, набрала в ведра воды, медленно надела их на коромысло и пошла, ничего не ответив. Отойдя шагов двадцать, обернулась и сказала:

Чужая ты, не пустят.

Пошла я в другой конец села, и также никто не пустил меня в дом. Замерзла, устала, вернулась к колодцу, присела и жду может быть, подойдут, спрошу. Подходило несколько женщин, спрашивала, и все отвечали не знаем. Опять пошла вдоль деревни. Редко встречающиеся прохожие сворачивали в небольшой проход между заборами. Повернула в проход и увидела деревенскую лавку, отворила дверь, напугавшую меня пронзительным визгом, и вошла.

Ни покупателей, ни продавца не было. Громоздились ящики, бочки, ведра, висели косы, серпы, на прилавке лежали куски материи.

Осматривая лавку, жду, когда появится продавец. Стою пять, десять минут не двигаясь, никого нет. Крикнула:

Кто-нибудь есть?

И вдруг рядом со мной раздался голос:

Ну! Чего кричишь? Не видишь, что ль? Сижу, смотрю на тебя, чего пришла?