Если ложные изображения были мерзостью пред Богом, то истинные, священные несли на себе Его силу, благодать и творили чудеса: так, перед кивотом расступились воды Иордана (Нав. 3, 14-16); когда ковчег Божий был поставлен филистимлянами в храме Дагона, этот идол был низвергнут, а сами филистимляне наказаны болезнью (1 Цар. 5, 1-6); Оза умер, дотронувшись до Ковчега (2 Цар. 6, 6-7); старейшины Израиля брали ковчег с собой на войну, говоря: «Он пойдет среди нас и спасет нас от руки врагов наших» (1 Цар. 4, 3). Ковчег Божий был местом особого Его присутствия: здесь Господь принимал молитвы израильтян и отсюда возвещал Свою волю; он был подножием ног Божиих (1 Цар. 28, 2). Поэтому иудеи поклонялись ковчегу, кадили, зажигали светильники и лампады, воздавая через него почести Самому Богу (Числ. 10, 35-36).

Святыня ветхозаветного храма не была отвергнута и Спасителем, Который назвал его «домом молитвы» (Мф. 21, 13); туда же ходили для поклонения и молитвы святые Апостолы (Лк. 24, 52-53).

«Мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого» (Деян. 17, 29). Но, беря пример с язычников, христиане стали преклоняться перед своими храмами, считая их святыней; они стали украшать их изделиями из золота, серебра и камня и стали преклоняться перед этими изделиями рук человеческих».111

«Богом не являются те изображения, которые созданы человеческим искусством».112 Баптисты называют это идолопоклонством, считая, что почитание икон и поклонение идолам ― одно и то же. Мы знаем, что всякое идолопоклонство противно Богу, но разве можно приравнивать к нему почитание икон? Поклоняясь иконе, мы поклоняемся первообразу, изображенному на ней. Иконы не заменяют собою Бога, а напоминают, говорят нам о Нем. Разве не почитают баптисты книгу Священного Писания? Сама по себе книга ― тоже изделие рук человеческих, но ведь они не бросят ее среди нечистых предметов, а выберут для нее почетное место, оказывая при этом честь не бумаге, и типографской краске, а слову Божию. Так и в иконе мы чтим не доски и краску, а душою Самого Бога, на ней изображенного.113 Святой Иоанн Дамаскин говорит: «Кто первый сделал изображение? Сам Бог ― Первый родил Единородного Сына и Слово Свое, живле Свое изображение». Если бы этого не было, то тогда, естественно, Бога невидимого изобразить невозможно. Но когда увидишь, что бестелесный соделался для тебя человеком, то уже можешь изобразить Его в человеческом виде. Когда Тот, Который по превосходству естества Своего не имеет веры, ни количестве, ни величины принял образ раба, вместе с этим принял и меру и количество и облекся свойствами тела, то изображай на иконе и представляй для созерцания Того, Который восхотел быть видимым, изображай неизреченное Его снисхождение, рождение от Девы, крещение во Иордане, преображение на Фаворе, страдания, освобождающие нас от греха и его следствий, спасительное погребение, вознесение на небо, ― все изображай и словом, и красками, и в книгах, и на иконах (Фил. 2, 6-11).

Позволительно спросить отрицателей святых икон: «Достоин ли поклонения во Христе образ раба, вид человека, воспринятый Им для нашего спасения, или достоин в Нем для поклонения только образ Божий, Его Божественное естество? Если достопоклоняем и вид человека ― Христа, то не иначе может быть Ему поклонение не только духом, но и на священном изображении Его пречистому Лику».

Богочеловек явился нам и жил с нами, следовательно, Он Сам явил нам возможность изображать Его в том виде, в каком Он явился людям.

Господь на вопрос апостола Филиппа: «Покажи нам Отца...» ― сказал: «Толико время с вами есмь, и не познал еси Мене, Филиппе? Видевый Мене, виде Отца; и како ты глаголеши, покажи нам Отца? Не веруеши ли, яко Аз во Отце, и Отец во Мне есть» (Иоан, 14, 9-10). Господь Сам явил нам образ Невидимого Отца. Об этом и сами баптисты говорят, что Христос – это видимая фотография невидимого Бога.114

Мы чествуем иконы лобызанием и почитательным поклонением (по гречески дулиа, а не латриа – истинное поклонение).

О Кресте

Святой Крест, как знамя правды, знамя истины, был предвозвещен еще в Ветхом Завете. «Даруй боящимся Тебя знамя, чтобы они подняли его ради истины», ― молил Бога царь Давид (Пс. 59, 6); пророка Исайя предсказал, что Господь «поднимет знамя язычникам и соберет изгнанников Израиля, и рассеянных иудеев созовет от четырех концов земли» (Ис. 11, 12); «Благословенно дерево, ― говорит премудрый Соломон, ― чрез которое бывает правда» (Прем. 14, 7). В Писании мы находим много прообразов креста: Божие повеление евреям помазывать кровию пасхального агнца столбы и перекладины дверей для избавления от гибели (Исх. 12, 7-13); распростертые руки Моисея, подающие израильтянам победу над Амаликом (Исх. 17, 11-13); медный змий, выставленный Моисеем по повелению Господа на знамени в пустыне, обезвреживающий гибельные укусы змей и др.

Христиане почитают святой Крест как жертвенник, где была принесена великая жертва искупления. Если ветхо-заветный жертвенник, на котором проливалась кровь животных, был «святыня великая», и все прикасавшееся к жертвеннику освящалось (Исх. 29, 37), то неизмеримо белее великой святыней является новозаветный жертвенник, освященный пролитой на нём Кровию Непорочного Агнца Христа.

Баптисты говорят: «почитать надо не вещественный, а духовный крест, лестницу, «по которой святой Бог спускается со Своих лазурных высот к виновному перед Ним грешнику... по которой бедный грешник поднимается к своему любящему Небесному Отцу, чтобы получить от Него прощение всех своих грехов»115 (Мр. 8, 34).